Книга Грезы наяву, страница 26 – Барбара Картленд

Мелита также догадалась, что эти люди намеревались похитить Беттину и что она никоим образом не должна оказывать им сопротивления, чтобы они не оглушили ее и не забрали девочку одну.

— Я не слезу! Не трогайте меня! — кричала Беттина, отбиваясь от одного из мужчин, но человек в маске стащил ее с седла.

Мелита протянула к ней руки, и Беттина бросилась в ее объятия.

— Кто эти люди? — спросила она. — Что они… хотят сделать с нами?

Мелита обняла ее.

— Мы должны им повиноваться, — сказала она дрожащим голосом.

— Хорошо, мисс Уолфорд, — согласно кивнула Беттина. — Но когда папа об этом узнает, он очень рассердится. Он пошлет за полицией, и всех их посадят в тюрьму!

Один из мужчин сказал что-то непонятное, и остальные засмеялись.

Ничего не оставалось делать, как только подчиниться похитителям. Увлекая за собой Беттину, она села в карету.

Дверца захлопнулась, и Мелита услышала, как ее заперли снаружи.

Когда экипаж тронулся, она увидела, что окна замазаны краской. Они с Беттиной прижались друг к другу в темноте, и только слабые проблески света проникали кое-где сквозь трещины в обивке.

Мелита крепче обняла Беттину.

— Меня похитили! Вы понимаете, мисс Уолфорд, что случилось? — сказала девочка. — Меня похитили, и теперь они станут требовать выкуп!

Мелита понимала, что девочка не ошибается в своих предположениях, но ей в голову не приходило ничего, что помогло бы им спастись.

Эти американцы, конечно, потребуют огромный выкуп у отца девочки.

— Мы могли бы повернуться и ускакать, как только их увидели, — продолжала Беттина, — но они все равно бы нас догнали.

— Мы ничего не могли поделать, — сказала Мелита. — Мы должны только постараться… не терять мужества.

Голос ее дрогнул.

— Вы боитесь, мисс Уолфорд? — заглянула ей в лицо Беттина. — А бояться, по-вашему, некрасиво и недостойно? Но ведь они похищают не вас, а только меня!

— Я знаю, — ответила Мелита, — но я не хочу оставлять вас с ними… одну.

— Я рада, что вы со мной, но меня злит, ужасно злит, что все так получилось.

Мелита была довольна, что девочка казалась скорее рассерженной, чем испуганной.

— Я однажды спросила папу, похищают ли людей в Англии, как это случается в Америке, и он сказал, что нет, но, если я поеду за границу, при мне обязательно должен быть телохранитель.

«Это разумно», — подумала Мелита. Но в то же время она никогда бы не поверила, что в самом сердце Англии, в такой усадьбе, как Сэрл-Парк, существовал ареальная угроза похищения.

Однако дед Беттины был так богат, что она, его единственная внучка, не могла не привлекать внимание всякого рода преступников.

— Как вы думаете, куда они нас везут? — спросила девочка.

— Не имею представления, — покачала головой Мелита.

Она отчаянно надеялась, что их не попытаются вывезти за границу.

Окажись они в Америке, маркизу невозможно было бы их там найти! И даже в Европе это было бы очень сложно осуществить.

Казалось, что они едут в этой темной карете уже целую вечность, и Мелита, держа Беттину за руку, не столько думала об ожидающей их участи, сколько молилась.

— Господи, помоги маркизу найти нас… Не дай им обидеть ребенка… и… избавь меня от страха.

Она шепотом повторяла одну и ту же молитву снова и снова, пока Беттина не спросила:

— Вы молитесь, чтобы с нами не случилось ничего плохого, мисс Уолфорд?

Мелита удивилась такой проницательности с ее стороны.

— Да, — сказала она. — Мы сами мало что можем сделать… Мы должны послать вашему отцу свои молитвы, как тех белых голубок, которых вы нарисовали на бабушкиной открытке. Они помогут ему найти нас.

Хотя в карете было темно, Мелита почувствовала, что Беттина повернулась, чтобы взглянуть ей в лицо.

— Вы думаете, что это возможно?

— Я уверена в этом! — сказала Мелита. — Постарайтесь мысленно послать молитву вашему отцу, и она, как луч света, направит его туда, где спрячут нас эти ужасные люди.

— Вы хотите сказать, что это будет как звезда Вифлеема? — спросила девочка. — Вы говорили мне, что она направляла волхвов, когда они искали Христа.

— Вот именно.

— Я забыла молитвы, которым учила меня няня, — грустно призналась Беттина, немного помолчав.

— Если вы пошлете ей белую голубку с просьбой помочь вам, она поможет.

— А вы пошлете ее вашей маме?

— Да, конечно. И папе. Он бы сильно разгневался на людей, посмевших так поступить.

— Мой папа тоже разгневается, — удовлетворенно произнесла Беттина.

— Разумеется. Он обязательно найдет нас, но ему будет трудно это сделать, если мы не поможем.

Они уезжали все дальше от Сэрл-Парка, и Мелита продолжала беззвучно молиться. Она была уверена, что Беттина делает то же самое.

— Терпеть не могу темноты, — сказала девочка. — Хорошо бы посмотреть в окно.

— Они их закрасили, чтобы мы не запомнили дорогу, — объяснила Мелита.

Она протянула руку и, потрогав стекло, убедилась, что оно действительно было выкрашено изнутри.

Мелита поцарапала его ногтем, и через некоторое время на слое краски появился маленький просвет.

— Что-нибудь видно? — живо поинтересовалась Беттина.

— Предлагаю вам взглянуть самой, — предложила Мелита.

Беттина опустилась на колени и приложилась глазом к царапине на стекле.

— Почти ничего, — сказала она, — разве только траву у дороги.

— Давайте попробуем поскрести повыше, — предложила Мелита.

Они попробовали, но это оказалось нелегко, так как им пришлось отскребать довольно густой слой краски.

Наконец Мелита ухитрилась проделать в краске маленькую дырочку, и при виде домов вдоль улицы, по которой ехала карета, девушка поняла, что, как она и предполагала, их привезли в Лондон.

Очевидно, что путешествовать поездом для похитителей было бы опасно, а поездка в карете должна была занять у них столько же времени, сколько заняла у нее самой поездка из дома тети Кэтрин в Сэрл-Парк.

На самом деле она показалась ей более долгой, но свою роль сыграло то, что они были перепуганы и ехали в темной и наглухо запертой душной карете.

— Я вижу дома, — сказала Беттина. — Но мы все равно не будем знать, что делать, когда приедем.

— Будем вести себя мужественно, — произнесла Мелита. — Кричать и плакать бесполезно.

«Если мы станем сопротивляться, — подумала она, — эти люди могут обойтись с нами грубо».