Онлайн книга «1941. Время кровавых псов»
|
По лицу хлестнули горячие капли. Севка ударил снова. Немец дернулся и обвис, пришпиленный штыком к стене. Севка выронил каску и сел на табурет, не сводя взгляда с изуродованного лица убитого немца. – Вот так, – выдохнул Севка. – Вот так… Вы сами… Вы сами виноваты… Я… Я просто шел мимо… Просто… Заскрипели половицы у него за спиной, но Севка даже не оглянулся, сидел, держа на коленях окровавленные руки ладонями вверх, и, раскачиваясь вперед-назад, бормотал что-то, торопливо и непонятно. – Ну, ты и натворил, политрук! – присвистнул Малышев, вбежав в комнату. – Ничего себе… – Севка! – Орлов замер на пороге, снял фуражку левой рукой и вытер лоб правым рукавом гимнастерки, не выпуская винтовку. – Что же ты натворил… Севка не ответил. – Быстро уходим… – Орлов сделал шаг вперед, потом вдруг бросился влево, к стене, вскидывая винтовку. Прогремел выстрел. Потом еще один. Немцев, кроме обер-ефрейтора, в доме было четверо. И один из них, спавший в дальней комнате, успел проснуться, пока Севка убивал его товарищей, схватил карабин и даже передернул затвор, пользуясь шумом в соседней комнате. Немец даже выстрелил в русского офицера, стоявшего на пороге и что-то говорившего остальным. Рядовой Клюге не знал русского языка, поэтому решил, что офицер приказывает обыскать дом, и подумал, что терять уже нечего. Пуля «маузера» ударила в стену возле головы Орлова. А пуля из его трехлинейки пробила сердце немецкого солдата, пролетела дальше и остановила висевшие над кроватью ходики. – Бежать нужно! – Малышев схватил Севку за руку, сдернул с табурета и выволок на крыльцо. – Бежать можешь? – М-могу… – Севка спустился с крыльца и остановился над своим брошенным сапогом. – Только вот… – Быстрее… – Малышев толкнул Севку в спину. – Нашел время… Севка все-таки подхватил свой сапог и побежал. Было очень неудобно бежать одной босой и одной обутой ногой. Под босую подошву все время попадались какие-то ветки или камешки, и Севке приходилось смотреть под ноги. Это было очень важно – смотреть под ноги. И не выронить сапог. И удержать в другой руке отчего-то ставшую скользкой винтовку. Ни на что другое ни сил, ни времени не оставалось. Сзади бухнула винтовка. Еще раз. Что-то крикнул Орлов, но Севка даже не попытался разобрать, бежал по дороге, полностью сосредоточившись на том, чтобы не обронить ничего, чтобы не раскровенить ногу, чтобы… Его ударили в спину. Севка покачнулся, но продолжал бежать. Его схватили за портупею и потянули в сторону, к лесу. «Значит, нужно к лесу», – подумал Севка и даже огорчился – там наверняка много всяких сучков. Очень много, по дороге лучше… Но Малышев не отпускал Севку, тащил его за собой, матерясь сквозь зубы и обещая, что как только они выберутся, то лично, своей рукой все хлебало товарищу младшему политруку разворотит. Сзади еще раз ударила винтовка. Орлов нагнал Севку и старшего сержанта. – Стой! – скомандовал Орлов, отодвинув Малышева в сторону. – Подожди секунду. Севка остановился, посмотрел на сапог в своей руке, перевел взгляд на босую ногу. «Наверное, нужно обуться, – подумал Севка. – Что ж я так по-дурацки…» Пощечина обожгла лицо, перед глазами вспыхнул белый огонь и рассыпался на мелкие мерцающие искорки. – Очнись, идиот! Очнись! Еще одна пощечина – Севкина голова мотнулась в сторону. – Тут у меня… – пробормотал Севка, не обращая внимания на то, что из треснувшей губы по подбородку потекла кровь. – Ногу растер, понимаешь? До крови. Больно же… Я и остановился. А он… Сзади прострекотал пулемет, хлопнула, разрываясь, сигнальная ракета. – Приди в себя! – Орлов взял Севку двумя руками за края воротника и тряхнул. – Если мы сейчас не побежим, то… – Ты беги, – сказал Севка. – А я тут на секунду. Найду подорожник, прилеплю, обуюсь… Я тебя догоню, я знаешь, как бегаю? Только вот ногу натер так нелепо… И немец… Зачем он вышел на крыльцо? Вышел немец на крыльцо, почесать себе яйцо… Получилось очень смешно, Севка прыснул. – Правда, смешно? А я его штыком… Когда ударил, чувствую, а штык у него по черепу скрипит, изнутри. Я это не услышал – руками почувствовал… Он еще жив, а штык скрипит… – Давайте обуемся, товарищ политрук. – Малышев снял с пояса флягу, быстро открутил крышку и поднес горлышко к Севкиным губам. – Вот глотните для начала. Севка послушно глотнул. Вначале показалось, что это вода. Потом жар потек по пищеводу и огненным фонтаном обрушился в желудок. Севка захрипел, закашлялся… – Ничего, товарищ политрук, это спирт… Чистый медицинский… Приходите в себя, товарищ политрук, а то ведь нас всех убьют… – Малышев чуть не сказал «вас всех», но вовремя сдержался. – Сейчас мы ногу вашу… Малышев бесцеремонно, как конюх копыто, поднял ногу Севки, плеснул на рану спирт, удержал, когда Севка дернулся. – Где портянка? – Носок, – сказал Севка. – В правом кармане… Малышев достал из кармана Севкиных галифе носок, надел ему на ногу. Орлов отошел от них, стал, прислонившись плечом к дереву, глядя в сторону дороги. – Мы быстро, товарищ старший лейтенант… – пообещал Малышев. – Товарищу младшему политруку плохо. А кому было бы хорошо? Такое своими руками устроить… Да с перепугу… Малышев натянул Севке сапог. – Станьте на ногу, сможете? – Смогу, – ответил Севка. – Пошли. – Живее, – не оборачиваясь, выкрикнул Орлов. – Они сейчас… От дороги послышались команды на немецком, взревел мотор. – Все, товарищ старший лейтенант, можно двигаться… – А он сможет? – Я с ним пойду, присмотрю. Если нужно – на себе вытащу. – Малышев надел свою винтовку через плечо, так же повесил винтовку на спину Севке. – Пойдемте, там ребята уже ушли далеко. Бойцов с носилками они нагнали через десять минут – те двигались не очень быстро, деревья стояли часто, и приходилось носилки время от времени наклонять чуть ли не боком, придерживая комдива, чтобы не соскользнул. – Так. – Орлов взглянул на часы, достал из полевой сумки карту и развернул ее. – По-простому у нас не получилось. Обидно и досадно. Будем преодолевать трудности и лишения… Вот там – небольшое болото. Всего с километр. От немцев мы немного оторвались… Над лесом взлетела белая ракета, Орлов мельком глянул на нее и снова сосредоточился на карте. – От немцев мы немного, но оторвались. Глубоко в лес они не полезут… Это они сейчас так, в запальчивости и от обиды… Наш товарищ младший политрук наскочил на засаду и лично штыком убил четверых фашистских гадов. Мы с сержантом Малышевым только-только к финалу поспели… Правда, товарищ сержант? |