Онлайн книга «Тандем»
|
Зацепин подошел к телу. Труп лежал на земле лицом вниз, раскинув руки, словно собираясь взлететь. Белая майка пропиталась кровью, которая уже не вытекала из раны, покрывшейся черной коркой. – Нож нашли? – не оборачиваясь, спросил Юлий. – Нет пока. – Вадим выпустил облако дыма. – И вряд ли найдем. – Уверен? – Зацепин обернулся и тут же закашлялся. – Хватит дымить! Вадим невозмутимо погасил окурок и положил его в карман затасканной куртки. – Конечно, экспертизу будем делать, но если хочешь навскидку… – Ну? – нетерпеливо поторопил его старлей. – Нож не всунули рукой. Его метнули. Затем убийца подошел, выдернул нож из раны, вытер его о майку убитого, – он показал на две кровавые полоски на майке, – и спокойно ушел. – Тебя тут не было, случайно? – Вчера был туман, ночью дождик моросил, земля мягкая, следы четкие… Элементарно, Ватсон. Да ты сам все увидишь. Подбежал сержант, паренек лет двадцати: – Товарищ старший лейтенант, нашли квартиру, где живет убитый. – Не живет, а жил, – автоматически поправил его Зацепин. – Дверь была приоткрыта, подняли соседей – точно, он! – Свидетели есть? – Неизвестно пока. Поквартирный обход сейчас сделаем и выясним. – Сами обнаружили? – Позвонил неизвестный на 02. Приехали проверить – все правильно. – Что ж правильного, когда людей режут? – Юлий понимал, что парень не виноват, но к усталости и недосыпу добавлялось раздражение на сержанта, который даже не мог грамотно изложить свои мысли. – Веди в квартиру. Они поднялись на второй этаж и вошли в открытые двери, возле которых стоял еще один милиционер. Ужасная духота и запах каких-то трав заставили Зацепина открыть окно. За топчущимся в прихожей сержантом показалась голова с седой макушкой. «Соседка», – понял Юлий и сказал: – Заходите. Как вас зовут? – Варвара Никитишна. – Варвара Никитишна, скажите… – Господи, что же это делается, убивают средь бела дня… Маленькая старушка запричитала, жадно оглядываясь по сторонам. – Ночи, – буркнул Юлий. – Что? – не поняла старушка. – Сейчас ночь. Вы знали убитого? – А как же, я ж соседка. Что, вправду застрелили? – Чем занимался убитый? – Да известно чем… – Бабка пожевала беззубым ртом. – Колдун он, во! Зацепин внимательно посмотрел на соседку: – Простите? – Колдун, – повторила бабка и перешла на шепот. – Колдовал по-черному, ну там, заговоры, заклятия. – Она перекрестилась. – К нему часто люди приходили? – А как же иначе? По нескольку в день, ага. Так и шастали, туда-сюда… – Вы слышали какой-нибудь шум, крики? – Не-е… У него всегда тихо было, только эти, туда… – Я спрашиваю про события этой ночи. – Нет, спала я. – Бабка вдруг вытаращила глаза. – Только он в последнее время сам не свой был, напуганный какой-то… В квартиру зашел напарник Зацепина, Серега Киреев, и, глянув на соседку, прошел в туалет. – Не знаете, ему кто-нибудь угрожал? – Нет, не знаю. Слышала только что-то насчет инвентаризации по телефону. – Он при вас разговаривал? – удивился Юлий. – А? – Бабка смешалась. – Я-то… случайно. У нас телефоны спаренные, так линии иногда путаются, и я это… – Понятно. – Юлий прикрыл усталые глаза. Чтобы прослушать спаренную линию, достаточно приложить вилку от телефона к нужным контактам. Может, бабка в КГБ работала? Ну ладно, это к делу не относится. Инвентаризация, хм… – Может, он бизнесом занимался? Ну, там магазин или ларек на базаре? – Да он из дому-то не выходил, колдовал все… Дверь туалета открылась, и выглянувший Киреев азартно помахал рукой. – Хорошо, гражданочка, мы с вами еще побеседуем. – Так застрелили его али нет? Мне ж знать надо, – озабоченно спросила бабка, не трогаясь с места. Зацепин сделал знак сержанту, и тот вывел бубнящую соседку из квартиры. «Инвентаризация… Может, напутала чего Варвара Никитишна?» – Что у тебя там? – Зайди, ни хрена не понимаю. Юлий заглянул в ванную комнату и замер на пороге. На большом овальном зеркале, висевшем на обшарпанной зеленой стене, была выведена кроваво-красная надпись, сделанная красной фосфорной краской: JUSTITIA EST COMMOD. – Ну, что это? Вроде не по-английски. – Это не английский, – задумчиво прикусил губу Юлий, – это латынь. За их спинами нарисовался Швыдько: – Литовцы его замочили, что ли? Юлий развернулся: – Ты обход сделал? – Так это… Никто не открывает. Спят еще или поняли, что происходит. Никто ж в свидетели не хочет. – Иди еще раз обойди, – процедил Зацепин. – Литовец. Сержант с обиженным видом вышел. – Где берут таких идиотов, Серега? – А то ты сам не знаешь. Юлий знал. Возле школы милиции всегда топтались толстые тетки с колхозными лицами, на которых удивительным образом сочетались извечная опаска сельских жителей перед городом и целеустремленность, ибо было необходимо пристроить свои чада в органы власти. Чада стояли тут же – круглолицые, с растрепанными волосами, перепуганными глазами, в разношенной одежде. Они лузгали семечки. Им было глубоко наплевать на свое светлое будущее, но они послушно стояли рядом. Даром, что ли, мамка поменяла свиней на стопку мятых купюр, лежащих у нее в лифчике? Но взгляд их маленьких испуганных глаз поменяется, как только им выдадут со склада форму не по размеру и другие, более наглядные атрибуты власти – дубинку и наручники. И вот тогда они сполна возместят свою ущербность и давние страхи на припозднившихся пьяных прохожих, охаживая их по спинам дубинками и чистя карманы. Может, стоит повесить для таких кадров объявление: «Принимаем на интересную работу садистов с комплексом неполноценности»? – JUSTITIA – это юстиция, – задумчиво сказал Зацепин. – При чем тут юстиция? – не понял Киреев. – Что-то с прокуратурой связано? – Юстиция означает – справедливость, – терпеливо объяснил Зацепин. – Что дальше, я не знаю. – Думаешь, убийца написал? – Скорее всего. Видел веревку на лестнице? Думаю, убийца пришел к… Как звать-то его? |