Книга Пепел, страница 38 – Кензо Китаката

В больницу я взял семерых парней из нашей семьи.

– Подобные вещи всегда некстати.

Доктора сказали, что в течение суток ничего не случится. Поэтому даже Кураучи уехал из больницы, хотя в этот вечер он должен был дежурить возле босса. Старик умер в одиночестве.

За полчаса мы добрались до штаб-квартиры. У входа выстроились остатки старшей семьи – человек двадцать.

Тело босса поместили в отдельной комнате на хлопчатом матраце. В офис непрерывно прибывали люди – все хотели попрощаться со стариком. Такого столпотворения эти стены еще не видели.

– Синичи-сан будет принимать близких и родных. Дядя, ты руководишь похоронной комиссией. Я позабочусь об остальном.

Кураучи говорил негромко, наклонившись к уху Оямы. Он собирался принимать траурные взносы – это у него хорошо получается.

Люди все входили; в целом атмосфера была благопристойна – народ пришел проститься с человеком.

– Хватит на сегодня. Пусть подежурят снаружи. – Кураучи опустился в кресло рядом со мной. – Давайте разъезжаться. Надо отдохнуть перед похоронами.

Я вышел на улицу. Паренек из старшей семьи проводил меня до машины.

– Куда едем, босс?

– В офис, Сугимото. Все там?

– Все до последнего человека, кроме тех, кто на дежурстве.

Наступили дни, в которые проверяются люди. Вопрос в том, смогут ли мои парни выдержать проверку. Наверняка среди них есть такие, на кого нельзя положиться в трудную минуту. Скорее всего на днях мы узнаем, кто есть кто.

– Мы купили лучшие цветы, приготовим миллион иен в качестве пожертвования, – произнес Сугимото.

– Звучит неплохо.

Сугимото не стал уточнять детали. Я тоже молчал, и так мы добрались до офиса.

Войдя в помещение, я первым делом переоделся в черный костюм, повязал черный галстук. Потом собрал всех парней и сообщил им, что босс скончался. Один малый курил, и Сугимото сделал ему замечание. Атмосфера в офисе стала напряженной.

Минут пятнадцать я держал речь. Кажется, никогда раньше не говорил так долго. Я сам удивился, как гладко у меня выходило – хвалебные фразы лились одна за другой. Некоторые ребята помоложе расчувствовались почти до слез.

Когда я закончил, Сугимото сообщил каждому обязанности на грядущий день и отпустил их.

Я уселся за свой стол. Перед тем как выйти, парни подходили ко мне и желали спокойной ночи.

Это был уже не тот тесный офис – недавно мы переехали. Здесь у меня имелся свой кабинет, и даже если наша семья увеличится до ста человек, места хватит всем.

– Что вы собираетесь делать, босс? – спросил один парень.

В эту ночь была его очередь дежурить в офисе, и он остался. Обычно мы оставляем пару парней, но сегодня здесь находилось четверо, корме меня и Сугимото.

– Остаюсь здесь.

– У нас даже матраца нет.

– Я спать не собираюсь. Парень поклонился и ушел.

Сугимото принес два бокала и виски. Мне подумалось, стоит ли выпивать за покойного вот так, вдвоем. Вообще-то зависит от того, кем он был для тебя и с кем ты пьешь.

– "Олд Парр", да? – спросил я, взглянув на этикетку.

Сугимото налил по полбокала. Льда не было.

Свой виски я выпил одним духом. Сугимото отхлебывал понемногу. Один из парней тихо подошел, принес лед и арахис. В желудке поднялась горячая волна.

– Завтра можно выбросить на рынок побольше наркоты, – заметил Сугимото. – Ее не хватает, наркосеть старшей семьи больше не действует.

– Отправь на это дело четверых или пятерых парней.

– Троих будет вполне достаточно.

– Одного надо будет оставить на телефонах.

Все остальные отправятся со мной в храм, где пройдут сначала поминки, потом – похороны. Все – с нарукавными повязками нашей семьи. Кураучи отдал распоряжения по церемонии поминок и похорон. Мне отвели не самое видное место, но по количеству людей легко будет понять, кто сегодня на подъеме.

Я выпил еще виски. Все молчали. Парни, оставшиеся в офисе, даже не включали телевизор. Не знаю, шла ли еще какая-нибудь программа – было почти три часа ночи. Я подумал, что если уйду к себе в кабинет, то ребята смогут хотя бы вздремнуть, но вставать мне не хотелось.

– Почему бы вам всем не выпить? – произнес я, но никто даже не двинулся с места.

Только после того как Сугимото кивнул, один парень подошел к столу, и мой младший босс налил ему полный стакан.

На рассвете кто-то сходил в круглосуточный магазин и купил еды. Наверное, Сугимото распорядился.

Кроме продуктов, парень принес зубные щетки и одноразовые бритвы.

Уже около восьми я перекусил; все остальные давно позавтракали. Потом побрился, почистил зубы, причесался. Без десяти девять к офису подкатил черный "мерседес".

– Всего на два дня. Я одолжил у своего приятеля. Все семьи будут на поминках, вот я и подумал, что так будет лучше.

Сугимото прав. Никогда не знаешь, что о тебе скажут или подумают другие якудза. Если заявлюсь в своей побитой колымаге, это не поднимет меня в глазах присутствующих.

Но я еще не был уверен, что так необходимо. Хотелось сказать об этом Сугимото, но он уже повернулся ко мне и радостно кивнул.

В "мерседесе" я чувствовал себя великолепно. Позади ехало еще шесть автомобилей с моими людьми. Небольшой парад. Наверное, придется все-таки купить "мерседес". Может, придется выполнить какую-нибудь опасную работу, чтобы заплатить за него.

Мы приехали в храм.

Служители уже украсили буддийский алтарь свежими цветами. Прибыли почти все члены старшей семьи, но из других семей еще никто не появился.

Кажется, Кураучи и его подчиненные были изумлены, когда увидели всю мою семью.

– Все в твоем распоряжении, Кураучи-сан. Не только парни, но и лично я.

– Благодарю, брат Танака. Пока все нормально. Пока все нормально, но когда начнут прибывать гости, нам потребуется помощь – надо будет направлять машины и встречать людей.

Кураучи говорил учтиво, но довольно глухо.

Гости непременно заметят, что людей у меня больше, чем в старшей семье. Эта мысль явно не радовала Кураучи. Сугимото распределил наших парней, я ушел под тент и сел. Подвозили цветы. Из влиятельных семей подъехало всего несколько человек.

– Босс был уважаемый якудза. Стоит только посмотреть на цветы, чтобы понять это, – заметил я.

– Это так. Его хорошо знали в нашем мире.

– Кураучи, ты второй босс основанного им клана. Тебе надлежит и вести себя соответственно. Помни, ты в ответе и за мою семью.