Книга Слабые мира сего, страница 8 – Олег Булыгин

— Ну, чего еще?

— Я боюсь. Впервые в жизни, по-настоящему боюсь. За него.

Ошалевший от такого перехода, Барака снова развел руками.

— Не было проблем. Только рыдающих жриц не хватало, — буркнул он.

Порывшись в своей котомке, послушник достал небольшой платок и протянул Хэпри:

— Вот, возьми.

— Спасибо, — всхлипнула она. — Значит, ты все знаешь?

— Не уверен, что все. Но в целом.

— Понятно. Болтуны вы, мужчины. Сплетники хуже женщин!

— Скажи спасибо, что я знаю! Меня Монту послал в школу Анубиса. И я могу передать Озасу что-нибудь. Во всяком случае, попытаюсь.

— Да?!

— Да.

Хэпри радостно подпрыгнула и, схватив молодого человека за руки, притянула к себе на скамейку.

— Ты его увидишь?!

— Да тише ты. Манту просил передать Владыке какое-то письмо.

— Что за письмо? Дай мне его!

— Не могу.

— Я не буду его распечатывать.

Барака протянул Хэпри запечатанный воском папирус. Аккуратно обернув его поясом из храма, жрица взяла сверток и прикрыла глаза.

— Благодарности, пожелание здоровья, рекомендации принесшего письмо. Ерунда всякая.

— Ух ты!

— После посвящения ты тоже так сможешь, — махнула рукой жрица. — А кто, говоришь, тебе сказал отнести письмо в школу Анубиса?

— Монту. Наш хранитель.

— М-м-м. Да. Странный он, ваш хранитель, и, по-моему, очень опасный, однако больше странный.

— Чего в нем странного?

— Его не видно.

— Это как?

— Как будто он никогда не рождался.

— Может быть, он шаман?

— Не говори глупостей, всех шаманов давно перебили. Хотя, если бы они остались, как на континентах Америго, египтяне сейчас не мучились бы с зубами.

— Где остались? — удивился Барака.

— Далеко. Слушай, у тебя есть реальный шанс помочь своему другу. Великие редко замечают тех, кто ниже, чем их самомнение. И в этом их слабость.

— Кого?

— Тех, кто считает себя великим, — улыбнулась Хэпри. — Собственное величие — всегда слепота.

— Спасибо, я запомню.

— На здоровье. Вот что, с другом ты все равно не увидишься.

— Почему?

— Не перебивай! Сейчас подойдешь к северной стене, я спущу тебе еду в дорогу, для него кое-что и еще клетку с птицей. Выпустишь ее только перед тем, как постучать в ворота школы. Ни раньше ни позже! Запомнил? А продукты для него просто прибереги и не показывай никому. Ну, по возможности. Я тебе тоже кое-что положу на дорожку.

— Пива вашего!

— Хорошо, — рассмеялась Хэпри. — Ты вот что, попробуй пробраться к ним в сад под каким-нибудь благовидным предлогом, например, увидеть их уникальные цветы, там и оставь то, что для него.

— Ну да, можно. А зачем в сад, может, проще его найти?

— Нет, не проще! Ты не знаешь, как там идет обучение.

— А может…

— Не может! Хватит со мной спорить! Просто поверь мне и не разбрасывайся своими эмоциями! Тем более в этой школе.

— Так я умею очищать свое поле.

— Ничего ты не умеешь! — одернула послушника Хэпри. — Тем более у Анубиса! Ты даже не понимаешь, о чем говоришь и куда идешь. Ладно, не обижайся. Просто я очень переживаю из-за…

— Ничего, я понимаю. — Послушник посмотрел на жрицу и улыбнулся. — Да! Повезло Озасу с возлюбленной.

Хэпри взглянула на молодого человека и расхохоталась.

— Ну, спасибо, впрочем, с верным другом ему повезло куда больше. — Потом вздохнула и добавила: — Не встретил бы меня, жил бы себе спокойно. Ладно. Иди к северной стене и жди.

* * *

Озас проснулся от резкой боли в бедре. Поморгав спросонья, послушник попытался понять, что происходит. В следующую секунду он получил удар бамбуковой палкой. Резко вскочив, молодой человек повернулся в сторону обидчика. Прямо перед ним стоял Яхья, а за его спиной девять послушников школы Анубиса.

— Ты проспал, — спокойно начал хранитель, — а это значит, ты будешь отрабатывать свои излишки сна. Начнешь день с уборки сада. Десятка, в которой ты теперь состоишь, не была готова к началу занятий. Это значит, они тоже будут отрабатывать твои излишки сна. В этом мире нет отдельных людей, все связаны, а группа, начавшая совместный Путь к Духу, связана особенно прочно. Так, старший группы ведет остальных на переноску камней для статуй. Всё! Да, вот еще что. Отныне твое имя в школе Ану-оз. Через пять минут на работе, время пошло.

Хранитель повернулся и направился в сторону храма. Озас посмотрел на бесстрастные лица девяти послушников и развел руками.

— Простите, я с дороги.

— Нет необходимости в прощении, — ответил самый высокий.

— Мы не судьи, чтобы прощать или осуждать тебя, — отозвался стоявший ближе всех.

— Отработаешь.

— А почему вас девять?

По лицам послушников пробежала тень, Озас понял, что задел больную тему. Старший махнул рукой и показал жестом, чтобы все шли в школу. Оставшись наедине, он внимательно оглядел новичка с ног до головы и тихо произнес:

— Не дай Боги, чтобы с тобой случилось то же, что с нашим десятым. Слушай внимательно и запоминай. Я не знаю, как учат у вас в школе, но у нас тут нет снисхождений. Наш учитель Анубис — Владыка Смерти. Не хочешь работать над собой в этом мире, будешь работать в том. Подведешь себя — подведешь всю группу, подведешь группу — подведешь школу, подведешь школу — проклянешь день, когда на свет родился.

— Я…

— Не перебивай. Теперь бери ведра и к отхожему месту.

— Мне же сказали в саду работать.

Старший взглянул на Озаса и от души расхохотался:

— Ты что, с ума сошел? Тебя даже близко к саду никто не подпустит. Это у нас так называется очистка от кухонных помоев и прочих ароматных мест.

— А как насчет умыться и позавтракать?

— Умоешься по дороге. — Старший указал в глубь сада. — А насчет завтрака — вот тебе хлеб, воду найдешь в саду. В столовую не ходи сегодня. Только на ужин. Отрабатывай как можно лучше, Яхья засчитывает усердие. Он жесткий, но справедливый.

— Спасибо.

— Ану-он.

— Очень приятно.

— Не радуйся, я не знаю, кто ты, что такого натворил и почему тебя определили в нашу девят… десятку.

— Как вы называетесь?

— Отверженные, — тихо произнес послушник. — И не «вы», а «мы», теперь ты один из нас.