Книга Шаги в глубину, страница 76 – Сергей Цикавый

— Стоп-стоп, — поднял руку Олег. — А можно для провинциалов?

— Да легко, — отмахнулась Карпцова. — «Творец» — это микроорганизм, который нашли на Волтурне…

Я терла лоб, и ничего дельного натереть не получалось. Волтурна была раньше «Глизе 581 с», а имя собственное получила после того, как восторженные ученые обнаружили там океан, кишащий жизнью. Размах экосистемы поражал воображение: от условных вирусов до километровых щупалец. Исследователи забились в мультиоргазме, но описать все это не смогли, швырнули там пару зондов и улетели. Не помню толком хронологии событий, но через год, кажется, примчались новые ребята, обвешанные грантами Империи, как волосатики колтунами, и разразился скандал. Оказалось, что Волтурну покрывает просто океан «первобытного бульона». Первую экспедицию объявили фальсификаторами, их данные и съемки — подделками. Ну и рассказам о скоропостижной смерти и разложении пойманных образцов, конечно, теперь мало кто верил.

Мало кто — это не значит «никто». Имя парня из головы вылетело, но он был с Бекассы, и он раздобыл лиофилизированные останки якобы волтурнских существ. Дальше все было как в фантастических рассказах или в историях про случайных изобретателей. Он выделил из сушеной дряни микроорганизм, дал ему какое-то имя и пошел сдавать в свою лабораторию. Там полученную среду обозвали колонией соплей, засунули в питательный супчик и… Короче, нет больше этого города на Бекассе.

Когда с планеты пошли сигналы биоопасности, подумали об эпидемии. Патрульные местной корпы обнаружили вместо города море щупалец, оплетающих аркологии. По счастью — или по несчастью — корпорация оказалась с биологическим уклоном, так что вызывать термоядерные удары не стали. Щупальца распотрошили, изучили и во второй раз выделили этот вирус. Уже с подходящим названием — «Творец».

— …когда он попадает в любую питательную среду, он начинает процесс ее преобразования. Буквально — х-хик! — строит клетки, собирает ткани по заложенной в ДНК программе.

— Мария, поправь меня, но «Творец» же работает только с неклеточными объектами?

Подбитая посреди вдохновенной речи Карпцова замолчала и посмотрела на меня.

— Теоретически… Да и практически, на Бекассе он создал полипов, которые генерируют протобионт. То есть он изменяет и саму среду под себя.

Я поморщилась:

— Мария, ты поняла, о чем я. «Творец» неспособен заражать людей. А эта дрянь — способна.

— Это, кстати, не совсем «Творец». Я уже изучила пять из восьми цепочек ДНК и могу сказать, что там большие отличия.

— А откуда у т-тебя данные о коде «Т-творца»?

«Да из рукава достала, — раздраженно подумала я. —Это же Мария, вечно у нее самые неожиданные вещи попадаются».

— Я занималась в том числе и «Творцом», — сухо сообщила Карпцова.

— Вот это я понимаю — разброс интересов, — сказал Дюпон с уважением.

Мне представилось, для чего специалист по Лиминалям могла изучать вирус, и в воображении все вышло мрачно. Бедные, бедные девочки-гвардейцы.

— Замнем, — предложила я. — Карпцова, я или Лиминаль можем быть носителями?

— Вполне.

Ого. То есть Мария считает, что вирус способен пройти холодовую оболочку Реи. Плохо.

— Слабости?

— Нет… Или я его пока не расколола, — добавила Мария. — Ну, в смысле…

Я махнула на нее рукой: да понятно и так, что она имела в виду возможность лечения человека, а не абстрактный способ убить «Творца». Чего его убивать-то? Он скверно переносит гамма-облучение.

— Д-давайте исходить из данных лабораторий.

Дональд покопался в запястном терминале:

— Через п-пять минут «Телесфор» закончит расшифровку кодов «Зеркала». Д-думаю, нам будет проще разобраться, если мы узнаем об их д-действиях.

Я кивнула и села на пол. В целом все логично. Я думала о том, что могла бы и сама догадаться о «Творце». Или хотя бы предположить, что он тут замешан: и тот же разлитый протобионт, и тот ад, в который мы попали, подняв «Зеркало» на поверхность.

* * *

…Подрагивая, комплекс полз снова к поднебесью. Я отвернулась от пульта и обстреляла коридор, в котором что-то со скрежетом ползло к комнате управления. Лиминаль просто стояла в сторонке. В воздухе вокруг нее кружились черные лезвия.

— Делаем так. Я прорываюсь к реактору, снимаю магнитные ограничители и готовлю взрыв. Ты зачищаешь все вокруг посадочной площадки и держишься до моего возвращения.

Мимо меня с присвистом шваркнуло лезвие. Я не стала оглядываться: какая разница, кого там покромсало? Отупение от сплошной мерзости брало свое. Рея посмотрела на ожившие экраны внешних камер, и я проследила ее взгляд. Болота протобионта больше не было, а происходящее там просто-напросто не укладывалось в голову. Сросшиеся глыбы геля с жгутиками, какие-то щупальца, какие-то окостеневшие косы…

База «Зеркало» напоминала бред человека, который искренне ненавидит жизнь как таковую.

— Я… Не смогу.

— Что?

— У меня остался час, — тихо сказала Рея. — Их слишком много.

«Телесфор» может обстрелять это все, оставалось три минуты до выхода на горизонт связи, и все было бы здорово, если бы не одно «но». Гразеры в атмосфере не помогут, а все остальное борт-вооружение одним выстрелом оставит тут кратер размером с сам фрегат.

— Не говори Дональду, — вдруг попросила Рея…

* * *

— …Алекса!

Я подняла голову. С экрана интеркома на меня смотрели лица разной степени обеспокоенности.

— Задумалась. Что хотели?

— Я сп-просил, что произошло после погружения комплекса, — напомнил Дональд. — Хочу восстановить события.

— Ну да, для истории. Ад там произошел, — ответила я. — Эти твари полезли из всех щелей. Бывший состав станции. На некоторых даже одежда осталась.

— И ты решила уничтожить базу?

— Ну, для начала мы обтрясли их компьютеры, — вдохновенно сказала я. — Миссия — она ведь прежде всего.

Дональд кивнул и, к моему удивлению, не стал делать виноватое лицо. А мне так хотелось посмотреть. Попробовать еще раз, что ли?

— Кстати, о событиях. Мы с Реей, когда пробрались на поверхность, рассчитывали увидеть в атмосфере фрегат. Где вас носило? Вы что, этот ад не наблюдали?

— Н-наблюдали, — угрюмо сказал обормот.

Видимо, воспоминания были не слишком милыми. Душевно рада, что не одной мне там понравилось.

— Мы закладывали курс на предельный спуск, — пояснил Дюпон. — Дональд хотел прижаться к поверхности и выжечь все маневровыми двигателями. А потом произошел первый взрыв.

Я запустила мозги. Конечно, ход был так себе. Например, если бы мы вылезли на поверхность, то от меня бы остался пепел, но обормот рассчитывал на возобновление связи, я так понимаю. А вот после этого самого «взрыва»…