Онлайн книга «Косые тени далекой земли»
|
– Это ты его убила? Риэ подскочила от удивления и чуть не ударилась головой о крышу машины. – Да вы что, меня подозреваете? – В семи случаях такого рода из десяти убийцей оказывается тот, кто первым обнаружил труп. – Что вы имеете в виду под «случаями такого рода»? – Когда жертва и тот, кто обнаружил труп, знакомы, вот что. Ты ведь его знаешь, правильно? – Этого я не отрицаю. Да только скажите, зачем мне вдруг понадобилось его убивать? – А почему ты считаешь, что мне это должно быть известно? Она уже жалела, что вызвала полицию. Наверно, было бы умнее сделать вид, что ничего не случилось, и просто сбежать, как ей и советовал Кадзама Симпэй. – Если вы собираетесь обращаться со мной как с подозреваемой, тогда сначала дайте мне позвонить в японское посольство. Его лицо нисколько не изменилось. – Успокойся. Так или иначе, мне нужно проверить все, что ты рассказала полицейскому. Итак, убитый – Хулиан Ибаррагирре, преподавал на отделении баскской литературы в университете Комплутенсе, а ты посещала его лекции, правильно? – Да. – Ты сочувствуешь ЭТА? Риэ впилась в него взглядом: – Он что, был членом этой организации? – Не знаю, – пожал плечами полицейский. – Но есть данные, что семьдесят пять процентов женщин, состоящих в связи с баскскими мужчинами, симпатизируют ЭТА. Риэ закусила губу. – Я приехала из Японии, чтобы изучать испанскую литературу, и у меня нет ни малейшего желания встревать в ваши политические или этнические проблемы. Барбонтин пожал плечами: – Уже встряла. Чего уж там говорить – среди ночи, на безлюдной улице страстно целовалась с баском. Это неправда. Это он меня целовал, против моего желания. Уж не знаю, что вам наговорил тот полицейский, но вы все неправильно поняли. – Советую не забывать, что все, что ты здесь скажешь, будет считаться твоими показаниями и может быть использовано против тебя. – А что, интересно, из того, что я сказала, может мне повредить? Барбонтин нахмурил брови и между ними появились вертикальные морщинки. – Я бы не советовал говорить, что он целовал тебя против твоего желания. Это наводит на мысль об убийстве с целью самозащиты. – Да вы с ума сошли. Кто-то сзади либо ударил Хулиана ножом, либо бросил нож ему в спину. Мне, правда, видно не было. – Слишком занята была поцелуем, а? Риэ вздохнула. Сколько же можно говорить об одном и том же! – Вовсе нет, я все думала, как мне от него отделаться. И вот я ударила его коленом, а он вдруг повалился. Тогда я увидела, что в спине у него торчит нож, а из тени между припаркованными машинами вдруг вышел мужчина – наверное, преступник. Мне стало страшно, и я убежала. Вот и все. А дальше уж толкуйте, как вам больше нравится. Барбонтин вытащил из пачки сигарету и предложил одну девушке. Риэ отказалась, а он закурил. Опустив стекло, выдохнул дым наружу. – Как он выглядел? – Очень худой, одет в черный плащ, на голове – шляпа. Плечи у него как-то странно выпирали. Было темно, и лица я не разглядела. – А возраст? Сколько бы ты ему дала? – Не могу сказать. – Ну и как ты докажешь, что этот мужчина, выглядящий точь-в-точь как убийца из комиксов, не плод твоего воображения? Риэ набрала воздух в легкие и терпеливо ответила: – Я его не придумала. Даже если девяносто девять процентов людей в такой ситуации и начинают фантазировать. Барбонтин замигал. В его голосе послышался интерес: – Это что, у вас в Японии такое исследование проводили? Не отвечая на его вопрос, Риэ перевела взгляд на зевак снаружи. – Спросите у них. Наверняка кто-то все видел из окна. Они просто боялись вмешаться, вот и сидели молча, пока не приехала полицейская машина. Барбонтин мельком взглянул на толпу, однако казалось, что последовать ее предложению не собирался. – Еще что-нибудь заметила? Риэ замешкалась. – Мне кажется, я видела этого мужчину в черном плаще, когда он выходил из «Эль Бандито». Может быть, он уже тогда, в баре, следил за Ибаррагирре, который, кстати, все время оглядывался по сторонам. Глаза полицейского блеснули. – Ибаррагирре всегда так себя вел? – Да. Он вообще всегда ходил с оглядкой, какой-то беспокойный был. Барбонтин затянулся сигаретой. – А о чем он обычно говорил? – Говорил? Все про басков, да про басков. Так, значит, он все-таки был членом ЭТА или симпатизировал им? – проговорила она и испуганно посмотрела на Барбонтина. – Члены ЭТА при посторонних о баскских делах не распространяются, – отрезал он. Риэ обозлилась: – Это, может, тоже результат какого-нибудь исследования? Барбонтин криво усмехнулся. Он несколько раз затянулся, еще немного, и сигарета обожгла бы ему пальцы. С сожалением он выбросил ее за окно. – Больше ты ничего не припоминаешь? Может, убийца чихнул или от него несло чесноком, ну, что-нибудь? Риэ задумалась. – А, я совсем забыла. Ибаррагирре перед смертью сказал что-то. Что-то вроде «га» или, может быть, «гал». В ту же секунду глаза полицейского засверкали. Подавшись вперед, он внимательно посмотрел на Риэ. – Что ты сейчас сказала? Попробуй-ка вспомнить поточнее. Что Ибаррагирре сказал перед смертью? – Мне показалось, что он проговорил «гал». – Ты уверена, что это было именно «гал»? – настойчиво допытывался он. От столь внезапной перемены в нем Риэ несколько растерялась. – Уверена. Послушайте, может быть, он попытался выговорить имя убийцы? Например, Галвес или Галван? Барбонтин сел на место, затем как-то неестественно, торопливо кивнул. – Точно, точно. Может, он хотел сказать Гарсия или Гарбо. – Но мне послышалось не «р», а «л». – Не так уж ты долго прожила здесь, чтобы уметь различать эти звуки. [7] Риэ замолчала. Она заметила, что у него на лбу появились капельки пота. – Сиди здесь. Я сейчас вернусь. Барбонтин поспешно вылез из машины и направился к замаскированной полицейской машине, на которой приехал. |