Онлайн книга «Все под откос, или Я выпита до дна»
|
– Это ты про кого? – Да про новенького. К нему уже криминалы пару раз приезжали. Еще и дня не лежит, а они уже заездили. – С чего ты взяла, что это криминалы? – засмеялась я. – А кто ж еще! Все стриженые, разодетые, с перстнями да цепочками. – Может, это не криминалы, а коммерсанты? – Бог его знает. Нынче коммерсанта от криминала не отличишь. И те и другие – новые русские. В общей палате, видите ли, лежать не захотел! Ему сразу люксовую подавай! – А что ему в общей-то лежать, если деньги есть, – вздохнула я. – Это нам по жизни всем общим пользоваться, а ему только индивидуальным. Живут же люди! – А какая краля к нему недавно приезжала! Ты таких отродясь не видела. – Какая краля? – растерянно посмотрела я на бабулю. – Когда приезжала? – Недавно. Сама за рулем. Одета с иголочки, как картинка. Не знаю, может, жена, а может, любовница. Ноги от ушей. Все наши мужики из палат повыскакивали на нее посмотреть. – Что, такая красивая? – Краси-и-вая, – восхищенно протянула баба Люба и посмотрела на часы. – Ладно, пойду. Пора коридор мыть. Я у новенького в палате прибираться стала, так чуть инсульт не схлопотала. – Почему? – Стала на тумбочке пыль вытирать, смотрю – мама дорогая, пистолет! Я-то настоящего пистолета никогда в жизни не видела. Говорю: «Сынок, зачем тебе оружие в больнице? Ты от кого отстреливаться собрался? Тут у нас тишина и покой. Убрал бы свою игрушку подальше или товарищам отдал. Здесь она тебе без надобности». Он усмехнулся и говорит: «Откуда тебе знать, бабуля, что мне без надобности, а что нет? Я с этой пушкой даже на толчке сижу. Смерть ведь как пуля, никогда не знаешь, где подстережет». Я перепугалась и так по-доброму к нему: «Сынок, тебя, кажется, Илюшей зовут? Ты в нашей больнице никаких перестрелок не устраивай. У нас у всех семьи, дети. Мы хотим работать спокойно. Лечи свое хозяйство да и ступай себе с богом…» – А он что ответил? – Говорит: «Мать, ты не переживай. Мой полы на совесть и не забивай свою седую голову ненужными проблемами. У тебя своя суета, а у меня своя». Скорее бы он поправился и испарился вместе со своим пистолетом. Как только баба Люба ушла, я стала думать о той крале, которая приезжала к мордовороту. Если она такая красивая, то какого черта он пялится на мои ноги?! Похотливый самец он, вот кто! Неожиданно дверь открылась, и на пороге появился мордоворот. Он был в шикарной шелковой пижаме и домашних тапочках. На волосатой груди красовался крест бриллиантами внушительных размеров. От неожиданности я вздрогнула и выронила из рук металлический лоток. – Ты что? – заржал мордоворот. – Ничего! Стучаться надо! – Что-то я не замечал, чтобы к тебе в процедурку стучались. – Тогда не надо заходить как привидение. – Я что, похож на привидение? – Похож. – Я подняла лоток. Мордоворот немного потоптался на месте: – Тебя, по-моему, Машей зовут? – Машей. – А меня Ильей. – Очень приятно, – машинально ответила я и подошла к окну. – Мне тоже, – серьезно сказал мордоворот. – Что вы хотели узнать? – Давай перейдем на «ты». – Так что тебе надо? – переспросила я. – Хотел узнать: ты мне что-нибудь на ночь колоть будешь? – Нет. Только завтра утром. – Как, вообще ничего? – удивился мордоворот. – Ничего. – Яйцо болит – сил нет терпеть. Дай хоть какое-нибудь обезболивающее. – Не могу. Сходи к дежурному врачу, пусть посмотрит. Все, что я могу тебе дать, так это таблетку анальгина. Боюсь только, что она тебе не поможет. – Дай хоть анальгин. Я пожала плечами и протянула ему анальгин. Он моментально проглотил таблетку, запив ее водой из-под крана. – А где дежурный врач? – В ординаторской должен быть. – Там закрыто. – Уже поздно. Наверное, он сейчас в другом отделении. Слушай, иди в палату. Я его найду, скажу, чтобы он к тебе обязательно зашел. – Скажи, что у меня яйцо ломит – хоть на стенку лезь. – Хорошо, – покраснела я и опустила глаза. Мордоворот явно не собирался покидать процедурку. Он ухмыльнулся и сел на стул. – Послушай, тебе нравится моя пижама? – спросил он, поправляя крест. – Нормальная пижама. – Я ее вчера купил. Под цвет глаз. У меня глаза голубые. Я всегда всё покупаю под цвет глаз, даже машину. – У богатых свои причуды. – А с чего ты взяла, что я богатый? – Бедные в таких палатах не лежат. – Тоже верно, – засмеялся мордоворот. Минут через пять он отправился в палату, а я, посмотрев на часы, с ужасом обнаружила, что Светкин день рождения давно уже начался. Быстро собравшись, я побежала в другое отделение и попала в самый разгар веселья. Танюха, сидевшая в обнимку с медбратом, бросила на меня заинтересованный взгляд. Я села рядом с захмелевшей Светкой и выпила протянутый кем-то бокал шампанского. – Как твой больной? – с интересом спросила Танька. – Нормально. – Капельницу поставила? – Поставила. – Он по-прежнему твоими ножками любуется? – Какие ножки, у него с яйцами беда! Анальгин глотает. Петрович, а ты зря так набрался, – обратилась я к нашему дежурному врачу. – Почему? – обиделся Петрович. – В отделении тихо. Тяжелых нет. Разве только что привезут кого… – А ты забыл про утреннего пациента? – Это какого же? – удивился Петрович. – Какого-какого – что в нашем люксе лежит! – Этот хмырь, что ли? – засмеялся Петрович. – Я смотрю, Машенька, ты на него глаз положила! – Ладно, перестань, он тебя зовет. Говорит, яйцо ломит, терпеть не может. – Трахаться меньше надо. – Да не трахался он, в холодной воде искупался. – Знаем мы, как они в реках купаются! – Ладно, Петрович, мое дело сказать, а ты с ним уж сам разбирайся. Петрович нехотя встал и пошел в отделение. Светка включила музыку и принялась танцевать. Баба Люба принесла самогонку и заставила всех присутствующих отведать ее продукт. Сделав пару глотков, я почувствовала, что меня повело. Примерно через полчаса вернулся Петрович. В руках он держал небольшую бутылочку дорогого коньяка и нарядную коробку конфет. |