Онлайн книга «Лжедмитрий Второй, настоящий»
|
– Сей же час, государь, – сказал младший Шуйский и, шурша своими золотыми одеждами, полез под стол. Дмитрий еще дважды ронял кубок и заставлял обоих Шуйских унизительно лазить за ним. – А что? Шуйские такие же, как и все другие рабы и слуги государевы. Хватит, набаловали их. Присутствовавшие польские вельможи благодарили Всемогущего Бога за те права, которыми он наградил их отечество. Подобные поручения их государь не дал бы и последнему дворянину. * * * В этот день поздно вечером старший Шуйский, Василий Иванович, собрал своих сторонников и сказал знаменательные слова: – Пора за дело! Беда за плечами! В этот раз без промаха были собраны самые надежные люди. Специально вызванные из Новгорода и Пскова воеводы. Купцы, ходившие под защитой Шуйских десятилетия. Самые близкие родственники. И даже князь Мстиславский. У всех уже были открыты глаза. Тот младенец, которого так долго искал Семен Годунов, настоящий спасенный царевич, сгинул где-то в Польше. Этот не болен падучей, значит, он не настоящий, значит, он не государь, нет за ним Бога. Можно убивать. И тут же Шуйский произвел раздачу подарков. Кому пообещал воеводство, кому боярский чин, кому просто добычу. В том числе и польских женщин. А как же? Пора за дело! Беда за плечами! Все эти «идиоты» из Думы были, как правильно говорил про них Ян Бучинский, очень умными и деловыми людьми. И за каждым стоял клан. И никто ничего не сообщил Дмитриевым людям. А верный, все знающий человек из Архангельского собора Фрол Микитин был убит еще зимой. * * * 17 мая Василий Иванович Шуйский и его сторонники решили привести в исполнение свой план. В третьем часу утра разом во всех трех тысячах церквах Москвы ударили колокола. Из всех углов побежали толпами сотни тысяч человек кто с дубинами, кто с ружьями, кто с обнаженными саблями, кто с копьями. Люди кричали: – Поляки убивают царя! Встревоженный полусонный Дмитрий вскочил с кровати, заметался и бросился к спящему неподалеку Басманову: – Что происходит? К своему удивлению, Басманов увидел перед дворцом в Кремле и снаружи на всех крыльцах и лестницах бесчисленное количество людей с копьями и кольями. Он кинулся назад в спальню к царю: – Измена, государь! Тебя предупреждали! Дмитрий стал спешно одеваться, искать оружие. – В чем дело? – спросила сонная Марина. – Измена, душа моя! – отвечал Дмитрий. Пока Басманов тоже одевался и вооружался, в спальню ворвался пьяный боярин и заорал: – Что, еще не проснулся, недоношенный царь?! А ну выйди, дай отчет народу! Басманов одним ударом отсек говорильщику голову: – Беги, царь, я тебя спасу. – Марина, душа моя! – снова крикнул Дмитрий. – Измена! Уходи как можешь! Он бросился тайным ходом вызывать Маржеретову охрану, потому что «москва» уже начала стрелять по дверям покоев из мушкетов, и немцы-ландскнехты с их алебардами оказались в палатах беспомощными. Дмитрий не знал, что весь отряд Альберта Скотницкого распустил по домам Дмитрий Шуйский: «Не могут люди работать сутками. Пусть отдыхают. Ничего государю не грозит. Так он сам велел». Басманов решил задержать толпу, пока Дмитрий сумеет поднять на оборону стрельцов, и вышел на крыльцо. Увидев знаменитого и грозного воеводу, толпа отошла назад. От Басманова всегда веяло опасностью. Перед ним оказался только старый друг его Михаил Татищев, которого за день перед этим Басманов спас от гнева Дмитриева, а может быть, и от смерти. – Ага, Михаил, – сказал Басманов. – В чем дело? – А вот в чем! И вместо ответа Татищев острым кинжалом прямо в сердце убил Петра Федоровича. «Наш господин», который, как трусливый пес, боялся Басманова, с торжественным ревом ринулся во дворец. Толпа, возглавляемая князьями и боярами, вломилась в спальню царя. Там к этому времени оказалось много испуганных женщин из окружения Марины. – Ах вы, потаскухи! – закричала толпа. – Где царь? Где Марина? Марина, будучи маленького роста, в ужасе спряталась под юбку гофмейстерины Казановской. – Где царь, мы не знаем. А царицу сегодня в первом часу мы отправили к отцу, – отвечали женщины. Князья тут же велели своим клевретам растащить красивых полячек – дочерей и жен польских вельмож – по своим дворам и имениям. Очень приятно было поиметь силой этих утонченных и спесивых аристократочек. Гофмейстерину Казановскую из-за ее позднего возраста и некрасивости оставили в покое. Таким образом Марина была спасена от насилия и позора. Дмитрий почти ушел от толпы. Но, поверив в свою постоянную удачу, прыгнул с третьего этажа дворца на каменную площадь. – О, Боже! – Он вывернул ногу. На его счастье, внизу стоял отряд незавербованных изменщиками стрельцов. – Измена! – сказал им Дмитрий. – Спасите меня, и я сделаю вас боярами! Стрельцы окружили Дмитрия и встали в каре. К этому времени один за одним их самих стали окружать негодяи Шуйского. Явился Петр Шереметьев со свитой вооруженной челяди. Прибежал Дмитрий Шуйский с обнаженным мечом. – Сдайте нам царя! – требовали они. – Не сдадите, пойдем в вашу слободу и из пушек расстреляем ваши семьи. – Идите и стреляйте, – отвечали стрельцы из наружной охраны. – Это наш царь, и мы умрем вместе с ним. Стрельцы сами стали стрелять по нападавшим. – Стойте, стойте! – закричал князь Василий Голицын, явившийся со свитой вооруженных и хорошо организованных людей после осмотра царской спальни. – А если мы мать царицу Марфу спросим? Если она от него откажется? – Если она от него откажется, тогда другое дело, – отвечали стрельцы. Все они видели, как по два раза в день царь навещал свою мать. Они выделили одного из своих доверенных стрелков для похода к царице и снова заняли круговую оборону. «Я спасен, – решил Дмитрий. – Еще полчаса – и Москва встанет за меня». Понурый стрелец вернулся с Голицыным: – Она говорит: не ее сын! Дмитрия как громом ударило по голове. Он на секунду растерялся. – Зовите Нагих! – крикнул он. – Ее запугали! – Хорошо, позовем! Люди Голицына притащили Михаила Нагого. – Это настоящий Дмитрий? – спросил Василий Голицын. – Нет! – ответил Михаила Нагой. |