Онлайн книга «Страх»
– Здесь один дирхам, – сказал он юноше. – Остальные три получишь, когда придем в Итиль. Но ты пускаешь меня по миру. Он завязал кошель и спрятал его в складках одежды. А потом снова посмотрел на золотой браслет Авося. И вновь изумился диковинной работе. Откуда у парня такая вещь?.. Старый купец, как завороженный, начал поднимать руку – вот-вот коснется указательным пальцем играющего на солнце, манящего, волшебного браслета… – Карифа, забудь об этом! – весело подмигнул Авось, и словно какие-то чары отпустили купца. * * * Спустя совсем немного времени в лесу, в укромном местечке, Авось отсчитывал деньги троим бродягам, напавшим на Ольгу и волхва. – Все, в расчете. – В расчете, – с укоризной пробубнил одноглазый. – Да ты чуть не задушил меня. – Ну не сдержался. А зачем было на меня с ножом-то кидаться? Ладно, ничего. Следующий караван подойдет, там такой крепкий будет, Русомил Косая Сажень. Ему тоже к купцам наняться надо. – Понятно, – кивнул одноглазый. – С вами приятно иметь дело, – хмыкнул Авось. 3 – Все! Вперед! – зычно скомандовал Карифа, и караван двинулся вдоль волока. Авось стоял и улыбался. Впереди его ждал загадочный Итиль. И где-то в неизвестном месте, впереди его жизни, его ждала таинственная незнакомка, которую он теперь никогда не забудет. – Как она мне улыбнулась! – мечтательно проговорил Авось. 4 В высоком небе плыла почти полная луна. Человек в сером сидел у костра и задумчиво смотрел на огонь. На миг его глаза сузились, и в них заплясали искорки. – Ты научился быть бесшумным, Лад, – проговорил волхв, не поворачивая головы, – как и твой отец. Но больше не пытайся вот так подкрадываться ко мне. – Прости, Белогуб, – испуганно отозвался высокий черноволосый юноша. – Просто боялся тебе помешать. – Будущему князю древлян не пристало бояться, Лад. – Я знаю, волхв. – Зачем пришел? – Узнать. – Так узнавай, – сказал волхв и улыбнулся. И на короткую секунду снова стал тем самым добродушным старцем, что когда-то улыбался смеху маленькой девочки в доме рода Куницы. Как это было давно… Все же Лад не до конца внял совету своего наставника, потому что следующий вопрос он задал с тем же испуганным трепетом: – Ты уже спрашивал у говорящей воды? Белогуб вздохнул и посмотрел на луну: – Осталось три дня. 5 Караван уже давно шел по земле хазар. Здесь великая река распадалась на множество протоков, но Карифа хорошо знал эти места, и нанимать местных лоцманов не пришлось. Авось с интересом рассматривал берега: то крутые и обрывистые, то низкие, с островами деревьев у воды, похожих на деревья его родины, и бескрайним зеленым морем степных трав, уходящим за горизонт. Впрочем, моря Авось еще не видел. – Далеко ли до Итиля, Карифа? – поинтересовался юноша. – Завтра увидишь хазарский город, – пообещал Карифа, – и чудес увидишь на торгах – со всех земель везут. Карифа пребывал в приподнятом настроении: торговая лихорадка бодрила его, и купец был словоохотлив. – А посередь реки, прямо на острове, вырос дворец шада. А внутри того дворца в тайных покоях живет каган. Хазары почитают его за живого бога. Авось удивленно прыснул: – Бестолковый народ! Будет Бог сидеть взаперти… – А еще там живет принцесса Атех, чаровница, прекрасней которой нет на земле. – Есть, – с уверенностью ответил Авось, – моя суженая. – Ты даже не знаешь, как ее зовут, – усмехнулся Карифа и снова мельком посмотрел на золотой браслет Авося. И снова с трудом оторвал от него взор. – Узнаю, – пообещал Авось. – Она прекрасней твоей принцессы. – Не говори так, – сказал купец и то ли в шутку, то ли всерьез добавил: – А то она заберется в твой сон и похитит твое прошлое. Или будущее. – Скажи, Карифа, ты опять с утра хмельным медом баловался? – Не до баловства мне, юноша! – отрезал Карифа, а потом быстро захлопал глазами: браслет манил его. Карифа сложил свои маленькие ручки на животе и вдруг мечтательно произнес: – Откуда у тебя такая диковинная вещь? Это удивительно, но браслет порой так очаровывал Карифу, что даже перебивал жар торговой лихорадки. Вначале, еще на волоке, он просто оценил искусную работу и диковинное плетение. Но по мере продвижения к Итилю что-то происходило с браслетом. Он сиял все ярче, играя невиданными тайнами, и манил все больше. Словно что-то вот-вот должно было свершиться с золотым украшением и его обладателем, словно Карифа мог получить в руки такую тайну и шагнуть за… Он не знал куда. Вот только ему стало казаться, что и Авось теперь выглядит по-другому. Иногда Карифа обнаруживал, что видит перед собой не оборванного мальчишку, что пришел к нему наниматься на волоке, а красивого благородного мужа, который вполне мог служить в варяжской дружине. А браслет манил все больше, но вроде бы на парня никак не воздействовал. Однако ж он отказался его продавать! Браслет манил, манил… – Сказал же! – вывел Карифу из подступающего транса голос Авося. – Подарок одного варяжского конунга. «Он врет, – кисло подумал Карифа. – Врет! Но зачем?» – А что же князь выгнал тебя, – проговорил купец, облизывая внезапно пересохшие губы, – а такой роскошный дар оставил? – Я отпросился, говорил же! – Авосю пришлось чуть попятиться, потому что Карифа, сам того не замечая, поднял руку, потянувшись к браслету. Авося то удивляла, то забавляла зачарованность Карифы его украшением. – Хочу в Олегову дружину. И купец, князья не забирают своих даров. «Вот опять говорит, как благородный», – еще более скисая, подумал Карифа. – Продай, а? – неожиданно жалобным голосом попросил он. – Нет. – Ну продай… И вот тогда произошло нечто, что испугало Карифу и заставило его всерьез усомниться в своем умственном состоянии. Купцу показалось, что Авось горделиво выпрямился и произнес неожиданно глубоким и словно не своим голосом: – Карифа, продай мне свое сердце! Но еще более диковинным и страшным было видение, сопутствующее этим словам. Карифа совершенно отчетливо увидел, как браслет пошевелился, нити его переплелись в другой рисунок, а замочек из неведомого драгоценного камня, перехватывающий плетение, показался крохотной, но будто живой волчьей головой. – А-а? – пискнул Карифа и отшатнулся от юноши. – Не продам, говорю, – повторно пояснил Авось, и это вывело купца из пелены наваждения. – Это мой оберег. Вот. А что это ты такой бледный? |