Онлайн книга «Подиум»
|
– Если бы не скандал с Пономаревой, – подхватил Катины слова Сазонов, – Галина Петровна так бы и сидела в «Подмосковье». В истории с ней Нинка, конечно, повела себя нагло. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Выигранный суд послужил неплохой рекламой трикотажу Паниной. Глядишь, еще и с Нинки что-нибудь получит! – Ну и отлично. – Как подумаю, сколько талантливых людей сидит вот так, по темным углам и не имеет никакой возможности себя проявить, паршиво становится. – А как поживает Ида Садчикова, роскошная блондинка с формами? – Голос Кати невольно сделался язвительным. – А, – догадался Тимофей, – тебе Тамара какой-нибудь ерунды наговорила. – Кто же еще? Эта вдовушка – дамочка не промах! – Глаза Катерины превратились в зеленоватые льдинки. – Зря ты так про нее. Садчикова нормальная женщина. У нее сейчас с моим Витюшей любовный роман в полном разгаре. Катерина опешила: – Я думала, что она с тобой… – Да что ты, Катюша! Кажется, там дело может закончиться чем-то серьезным. – Она же старше его! – Всего-то на три года. Витюше надоели молоденькие актриски. Сказал, что его потянуло к женщинам постарше. С ними он чувствует себя уютнее. Катерина, сраженная услышанным, молчала. Тимофей продолжал рассказывать: – С Идой произошла неприятная история. В конце февраля вляпалась в «правый» показ моды. Ее надули жулики, и она обратилась за помощью ко мне. В тот день… – Тимофей замялся, – когда мы с тобой по-ссорились, я хотел об этом рассказать. – Да? Катерина в растерянности остановилась. Какая же она идиотка, дважды идиотка! Тамара ошиблась, утверждая, что Катя не может плохо думать о людях. Может, и еще как!.. Ей стало не по себе. Сазонов догадывался, что с ней происходит. – Ты слышала про скандал, связанный с "Торговым домом Садчикова"? – перевел он разговор на другую тему. – Да, у Кардашева про это говорили. Только я толком не поняла, что случилось. – Никто не понимает. Наследники покойного мужа оттяпали у Иды торговый дом еще в начале весны. Запугали! Теперь "Торговый дом Садчикова" закрыли. Там вроде налоговики роют. Вокруг него создавались фирмы на подставных лиц – верный способ уйти от налогов. Ида говорит, что ее Бог отвел. Так горевала, когда пасынки выдавливали ее из торгового бизнеса, а теперь рада. Витюша Парфенов – он, как будущий муж Иды, в курсе дела – сказал, что дела там серьезные разворачивались. – Что ни делается, все к лучшему. – Да, так получается. – Кстати, я недавно еще от одного нашего известного модельера предложение получил. – И что? – Отказался. Хватит с меня Пономаревой. Она и сейчас пока еще за счет моих моделей выезжает. Наработался я на чужую тетю, больше не собираюсь ни под кого ложиться. Надоело нервы попусту мотать. Хочу отвечать только за собственную глупость. Я – фанат своей профессии. И могу работать сутки напролет. Но руки опускаются, когда на пустом месте вставляют палки в колеса. – Ну вот, – вдруг сказала Катя, – вернусь из Италии, а ты будешь прославленным маэстро. И знать меня не захочешь. – Захочу! – убежденно произнес Тимофей. Подошел автобус. Народу на остановке скопилось много, и Катю притиснуло к Сазонову. – А мороженое вы мне купите? – внезапно раздался голос Иринки, про которую они почти забыли. – Это с какой радости? – строго спросила Катя. – Конечно, купим, – поддержал Иринку Тимофей. – Ты какое больше любишь? – Всякое, – с готовностью ответил ребенок, боясь, что взрослые передумают. – Мама сказала, что ты недавно кашляла, – попыталась сохранить лицо Катя. – Это было на прошлой неделе! – мгновенно обиделась Иринка. Автобус опять тряхнуло. Катя почувствовала совсем близко сильное мужское тело. И прикрыла глаза. Тимофей… Только сейчас она поняла, как ей не хватало его. Жадные мужские взгляды, которые постоянно в последние месяцы сопровождали ее по подиуму, – все это чужое! Там надо улыбаться, напрягаться, быть красивой, постоянно следить за выражением лица. Каждое движение должно быть отточенным и четким. А с Тимофеем… – Витюша видел твою фотографию на обложке еженедельника. Говорит: восторг! – Значит, возьмете меня к себе в топ-модели? – Ты еще спрашиваешь? – А если провалюсь в Милане? Тимофей вздохнул: – Не провалишься. Зная, чего тебе стоило всего этого добиться, язык не поворачивается сказать: к сожалению. А если серьезно… – Нам пора выходить, – прервала его Катя и стала пробираться к выходу. Они втроем стояли на тротуаре. Иринка, осмотревшись, тут же потащила Сазонова к ближайшему киоску с мороженым. – Мама у Кати про тебя спрашивала, – заговорщически пролепетала девочка. – И что? – замер Тимофей. – Говорит: парень хороший. – Кто говорит? – не понял Тимофей. – Обе. Только Катька у нас гордая. Так мама сказала. И еще… – Иринка, помогая себе жестом, повертела рукой. – Независимая, вот! – вспомнила она наконец-то забытое слово. – С ней натерпишься! – Она вздохнула. – Вот меня так никто любить не будет, как ее. – Почему? – Не знаю. Со мной в детсадовской группе никто даже танцевать не хочет… – Насекретничались? – Катя внимательно смотрела то на Сазонова, то на сестренку. – Что она тебе наговорила? – Ничего особенного. Очень развитый ребенок! – Чересчур. – Катя взяла Иринку за руку. – У меня предложение: надо помянуть Наташу. Сейчас сдадим это сокровище родителям и пойдем ко мне. Хочешь? – Хочу. * * * …Они сидели полураздетые, при зажженных свечах. За окном рассветало. – Который сейчас час? – спросила Катя. Тимофей потянулся к своим часам, лежавшим на стуле поверх одежды. – Пятый. – Кажется, миг прошел, – с тех пор как сегодня увидела тебя. – Уже вчера, – поправил Тимофей. – Да, вчера. Неужели это было вчера? Как странно! – Она обняла его. – Нет, за это время я прожила целую жизнь. – Мы прожили, – сказал Тимофей. – Мы… – как эхо повторила она. – Никогда и никому не рассказывала про себя все-все. Теперь ты знаешь и про Наташу, и про убийство Ходаковой. Она погибла вместо меня… Наверное, не нужно было рассказывать про Елену Ходакову: получается, что нагружаю тебя своими сложностями, но должен же кто-то знать обо всем! |