Онлайн книга «Печальный кипарис»
|
– Вы любили Родерика Уэлмана? – Очень любила. Он был мне как брат… или кузен. Я всегда считала его своим кузеном. Помолвка… была логическим продолжением наших отношений… это так удобно – вступить в брак с человеком, которого знаешь всю свою жизнь… – Наверное, ваши отношения нельзя было назвать страстной любовью? «Нельзя? О Родди!» – Пожалуй… видите ли, мы слишком хорошо знали друг друга… – После смерти миссис Уэлман не возникло ли между вами некоторого отчуждения? – Да, возникло. – Чем вы это объясняете? – Я думаю, что отчасти причиной были деньги. – Деньги? – Да. Родерик чувствовал себя неловко. Он боялся, что окружающие могут подумать, будто он женится на мне ради денег… – Помолвка была расторгнута не из-за Мэри Джерард? – Мне казалось, что Родерик увлекся ею, но я не верила, что это серьезно. – Вас очень огорчило бы, окажись его увлечение серьезным? – О нет. Я просто сочла бы, что это не подходящая для него партия, только и всего. – Теперь ответьте мне, мисс Карлайл: брали ли вы морфин из чемоданчика сестры Хопкинс двадцать восьмого июня? – Не брала. – Не было ли у вас какого-то другого морфина? – Не было. – Вы знали, что ваша тетя не сделала завещания? – Нет. Меня это очень удивило. – Не показалось ли вам, что вечером двадцать восьмого июня ваша тетя перед смертью пыталась дать вам какое-то поручение? – Я поняла, что она не сделала никаких распоряжений относительно Мэри Джерард и хотела это как-то исправить. – И для того, чтобы выполнить ее волю, вы были готовы выделить девушке значительную денежную сумму? – Да, я хотела выполнить волю тети Лоры. И, кроме того, была благодарна Мэри за ту доброту, которую она проявляла в отношении моей тети. – Вы приехали из Лондона в Мейденсфорд двадцать шестого июля и остановились в гостинице «Королевский герб»? – Да. – Какова была цель вашего приезда? – Я продала дом, а человек, который его купил, хотел вступить в права владения как можно скорее. Я должна была разобрать личные вещи тети и вообще уладить все дела. – По пути в Хантербери-холл двадцать седьмого июля вы покупали какие-нибудь продукты? – Да. Подумала, что проще перекусить на скорую руку, чем возвращаться на ленч в деревню. – А затем вы направились в дом и разбирали там личные вещи вашей тетушки? – Да. – А после этого? – Спустилась в буфетную и приготовила сандвичи. А потом пошла в сторожку и пригласила районную сестру Хопкинс и Мэри Джерард составить мне компанию. – Почему вы это сделали? – Хотела избавить их от необходимости идти по жаре в деревню, ведь им пришлось бы снова возвращаться в сторожку. – Что ж, вполне естественный порыв, вы проявили похвальное великодушие. Они приняли приглашение? – Да, они пошли вместе со мной. – Где находились приготовленные вами сандвичи? – Я оставила блюдо с сандвичами в буфетной. – Там было открыто окно? – Да. – Кто-нибудь мог проникнуть в буфетную в ваше отсутствие? – Разумеется. – Если бы кто-нибудь наблюдал за вами снаружи, когда вы готовили сандвичи, что он мог бы подумать? – Мне кажется, он подумал бы, что я собираюсь устроить ленч, перекусить. – Кто-нибудь мог знать, что вместе с вами сандвичи будет есть кто-то еще? – Нет. Мысль пригласить Мэри и Хопкинс пришла мне в голову только тогда, когда я увидела, что сандвичей получилось очень много. – Если бы кто-нибудь проник в буфетную в ваше отсутствие и подсыпал морфин в один из них, означало бы это, что отравить намеревались вас, а не кого-то еще? – Видимо, так. – Что происходило после того, как вы все вместе вошли в дом? – Мы пошли в малую гостиную. Я принесла сандвичи и предложила своим гостьям. – Вы что-нибудь пили с сандвичами? – Я пила воду. На столе было пиво, но сестра Хопкинс и Мэри предпочли чай. Сестра Хопкинс пошла в буфетную, чтобы его заварить. Она принесла чайник на подносе, а Мэри разлила в чашки. – Вы сами пили чай? – Нет. – Но Мэри Джерард и сестра Хопкинс его пили? – Да. – Что случилось потом? – Сестра Хопкинс вышла, чтобы выключить газовую плиту. – И оставила вас наедине с Мэри Джерард? – Да. – Что было дальше? – Несколько минут спустя я взяла поднос и блюдо из-под сандвичей и отнесла их в буфетную. Сестра Хопкинс была там. Мы вместе с ней вымыли посуду. – Сестра Хопкинс в это время была без нарукавников? – Да. Она мыла чашки, а я вытирала. – Вы спросили ее насчет царапины на запястье? И что именно спросили? – Я спросила, не занозила ли она чем-нибудь руку. – Что она ответила? – Она сказала: «Это шип с розового куста около сторожки. Надо бы пойти вытащить». – Как она себя вела в этот момент? – Мне показалось, что ей было жарко. Она вся обливалась потом, и лицо у нее было какого-то странного цвета – неестественно белое. – Что произошло потом? – Мы поднялись наверх, и она помогла мне разобраться с тетиными вещами. – Когда вы снова спустились вниз? – Примерно через час. – Где находилась Мэри Джерард? – Она все еще сидела в гостиной. Она тяжело дышала и была без сознания. Сестра Хопкинс велела мне срочно позвонить доктору. Он приехал как раз перед тем, как она умерла. |