Онлайн книга «Мальчик»
|
и пускал солнечных зайчиков в ее улыбающееся лицо. Она смеялась пуще прежнего! Солнечные блики, отражаясь от нежного лица, делали его еще более прекрасным! И вдруг каблук не выдержал такого нахальства и сломался! Я успел подхватить ее. Сердце билось, как голубок в моих ладонях. – Аригато! [14 - Спасибо (япон.)] – спешит освободиться Ленка. Мое сердце прошито стальной пулей из автомата АКМ. Можно ли убить словом? Я бегу, бегу с поля боя, хотя это не по моим правилам! Я ДЕЗЕРТИР! * * * В пятницу я шел с работы усталый, я бы сказал, какой-то изможденный и думал только о предстоящих выходных. У моего подъезда стояла твоя одинокая фигура, освещенная желтым, покачивающимся на ветру, фонарем. А вокруг плясали вечерние тени деревьев, скамеек, оград. – Лена! – крикнул я издалека и помахал рукой. Ты, обернувшись,< > сдержанно посмотрела в мою сторону. Мы поднялись наверх, в мою холостяцкую квартиру. Ты, преодолевая ступеньку за ступенькой, не произнесла ни звука, к слову даже не поприветствовала! А я ни на чем таком и не настаивал! Жилище встретило нас непроглядной темнотой, холодной и неуютной. Я поспешил щелкнуть кнопкой выключателя. При вспышке света ты дернулась, словно маленький испуганный зверек, и чуть не опрокинула трехногую напольную вешалку. – Нервишки шалят, *censored*ы! Может, потому что весна? — нервно шутишь ты. Я приглашаю тебя проследовать на кухню. Твое лицо при свете лампы мне показалось мелованно-бледным. Ты морщишься от явной боли. – Что такое? Что? — беспокойно осматриваю тебя в поисках болезненного места. Ты задираешь рукав джинсовой рубашки. Предплечье украшает сине-буро-малиновая гематома. – Подралась, что ли? — сам собой назревает вопрос. – Помоги мне, нужно проткнуть! — стоишь ты на своем. – Ты с ума, что ли, спятила? Это нельзя делать, это может сделать только врач! — протестую я. – Я знаю, ты сможешь! – заверяешь ты. Я не найдя других предметов, взял в руки канцелярские ножницы, зажмурился и ударил острием «ножей». В месте прокола выступила черная густая кровь. Ты рванула «джинсу» на части, оставшись в одной футболке. Попросила затянуть потуже, не забыв сказать свое тихое, измученное «спасибо». Я достал из холодильника бутылку саперави, заначенную для какого-нибудь особенного повода. В Грузии это произведение винодельчества называют «красильщиком» из-за своей способности окрашивать губы в сине-алый цвет. «Вот и повод нашелся!» – грустно подумал я. Ты, находясь «под мухой», созналась, что таким вот варварским образом проверяла твердость моей руки! Позже, совсем охмелев, ты поведала мне довольно печальную историю. У тебя была подруга Анечка, с которой ты училась в одном классе. Она тяжело заболела. Ты позвала одноклассницу Олечку навестить ее: – Надо Аню навестить, давай сходим к ней в выходные?! Я хочу ее увидеть, она ведь болеет! — настаиваешь ты. – Она не хочет никого видеть! — говорит тебе Оля. Почему-то эта фраза произносится ею шипяще. Как-то змеино-предупреждающе, что ли?! Мол не суйся, не твое это дело! Ты поддаешься ее словам. Ведь, когда болеешь, в самом деле ничего не хочется! А через месяц классный руководитель оповестила, что наша Анечка ушла от нас. Хочется взлезть на стену, как будто, достав потолок, можно что-то исправить! Ох уж эта Оля, Олечка! Может быть, если б она согласилась тогда пойти, то ничего страшного бы не произошло! В Анечкиной небольшой квартирке на огромном столе лежит восковая кукла, одетая в белое свадебное платье, словно из музея мадам Тюссо [15 - (Музей мадам Тюссо (фр. Madame Tussauds) – музей восковых фигур в лондонском районе Мэрилебон.)]. Чем-то похожая на Анечку, но только ПО-ХО-ЖАЯ! Боже, Боже! Нет! Не может быть! Это не ты! Нет! — Ленкино сознание отрицает произошедшее. Зареванная Анечкина мама говорит, что Аня совсем не мучилась, во сне умерла! Господи, на месте подруги могла оказаться ты! От осознания этого у тебя случилась жуткая истерика. – Боже, если я достану потолок, ты вернешь ее? Боже, я достану потолок, верни, верни ее! — |