Книга Красный вереск, страница 15 – Олег Верещагин

…Летучие мышли-кожаны, должно быть, держались того мнения, что погода нелетная. Они беззастенчиво дрыхли на балках — словно кто-то увешал каменные брусья сотнями серых сверточков. Но ни одна даже не пискнула, когда, мальчишки пробирались полуразрушенными лестницами на самый верх.

— Уоп! — Богдан перескочил провал. — Сюда шагай, тут виднее.

Олег предпочел перейти карнизом.

Когда-то это была широкая бойница, сейчас превратившаяся в выемку на обрезе стены — тут можно было встать спина к спине. Наблюдатели подняли взятые у товарищей бинокли. Просветленная оптика, разредила пелену дождя Дружинные Шлемы шли на севере ровной цепочкой, больше похожей на похоронные курганы.

— Стрелков вижу, — сказал Богдан. Олег осторожно повернулся.

Ряды серо-зеленых куполовидных палаток виднелись за рекой, верстах в шести. Живого ничего не было заметно, но подальше в грязи буксовали два мощных грузовика, а возле них суетились фигурки.

— Добро то, что дорог нет, — убежденно заявил Богдан. — Вот были бы — нам кисло стало бы. А так — пусть грязь-то поразгребают, трупоеды пустоперые!

— Смотри-смотри! — Олег толкнул его локтем, едва не скинув вниз. — Там в Дружинных Шлемах!

В той стороне, куда он указал, опадало облако мощного взрыва. Сюда не

донеслось ни звука.

— То что? — удивился Богдан. А Олег вдруг догадался, что это и весело ответил:

— Похоже, кто-то из наших тропу взорвал… Давай еще вокруг посмотрим?

Они посмотрели. Но среди лесов и участков лугов ничего больше не двигалось.

— Там что? — Олег, опустив бинокль, указал на запад.

— Там-то? — Богдан тоже повесил бинокль на грудь. — Берег, от тех мест они движутся, данваны-то… Вон то — гора Темная, во-он, видишь? — Олег различил очень-очень далеко на севере, километров за сто пятьдесят, а то и больше, похожие на тень очертания серого пика. — С нее течет Воронья река, через горы, с которых мы спустились, по ней сплавом можно аж в нашу Вересковую веслом не шевеля добраться… Во-он за теми горами — озеро горное, Светлоозеро именем, а из него прямым путем под горами бежит река Ольховая — через всю Оленью долину сквозом. Из той-то долины хорошие тропы есть за горы — не сядь нам на плечи хобайны, там бы прошли… Красивое место — Оленья, большое. Его Лоси под собой держат… А вон до тех мест, — Богдан протянул руку на юго-запад, — храни нас все сврпожичи и Род сам попасть. То горы Моховые, по-за ними — Тенистое озеро. Голодные места, пустынные, а озеро само — мёртвое, Кашеем любимое…

— А почему название такое красивое? — удивился Олег.

— Так там и впрямь рощи берегом стоят. Да вот деревья — уродились корченые, выморочные… Отец мой там бывал, так говорил — малое время побыли — всех тоска за сердце взяла… Знать бы то, куда отсюда?..

— Пошли, а то я опять мокрый, — повел плечами Олег.

…В подвале у очага полным ходом шло совещание. Правда, большинство горцев в нем не участвовали, а с довольным видом сидели и лежали у огня на расстеленных плащах.

Великая это вещь — огонь. Мелочи типа власти над природой, которую он дал человеку, в счет не идут. Огонь лечит человеческие души, и недаром тут его почитают как самого близкого людям бога. Вот плохо все — внутри, снаружи… Хуже некуда, край! Соберешь в кучку сухие веточки, составишь их шалашиком, сунешь внутрь скомканную бумажку, чиркнешь спичкой — и поднимается над сушняком призрачное в свете дня или ярко-оранжевое во тьме пламя. Сядешь возле него, сложишь руки на коленях, посмотришь на танцующие язычки — и словно бы сами собой отодвинутся, а то и вовсе уйдут горькие мысли, беды и заботы. Огонь — защитник, друг и даже… собеседник!

Может быть, именно поэтому так любят люди разводить огонь…

…В целом тут было тихо, даже говорившие над картой Гоймир, Йерикка и Резан явно глушили голос, чтобы не нарушать тишину. Лица мальчишек в оранжевом свете казались по-особенному задумчивыми и по-особенному красивыми, похожими на смотревшие со стен барельефы.

— Лагерь их вот тут, — приглушил голос и Олег, показывая на карте. — Остальная Лесная долина, пуста, как…

— Стол горожанина? — спросил, посмеиваясь, Резан.

— Голова горца, — невозмутимо ответил Олег, облокачиваясь на край каменной плиты, на которой расстелили карту. — Я больше не нужен?

— Да ты и прочим часом не очень требован, — пустил ему в спину Гоймир.

Олег промолчал. У огня потеснились издали место. Олег, сбросив плащ, сел на него и вытянул мокрые ноги к огню.

Шел оживленный, хотя и негромкий разговор о сказочных нелюдях.

Неожиданно выяснилось, что большинство горцев стоит на твердых, почти материалистических позициях и убеждены, что человек — единственное по-настоящему разумное существо в Мире.

— Вон они — лешие, водяные, мавки, уводни — полна коробочка, — говорил Холод. — Под ноги бросаются, иной час — больше чем грибов по осени! А хоть капля разума в них есть? И не бывало. По мне — что лешак, что бер. Звери. И вместе на человека похожи, но не люди же от того!

— А басни? — запальчиво возражал Гостимир. — Там-то они говорят! А коль говорят — значит, разум есть?

— Йой, так в баснях на коврах поднебесьем летают! — насмешливо возразил Холод. — Я тем часом, как сопливым был, ковер из горницы аж до крыши затащил. Сел на него, да и давай все заклятья рядом вспоминать — полетать возмечтал!

Вокруг засмеялись. Но Гостимир не сдавался:

— А Морской Народ-то?! Или, тебя слушать, они тоже по-вроде акул? Вот то и есть, что не врут басни — были и иные, не только люди. Были, а по времени не то перемерли чохом, не то люди же и свели их…

Олег слушал не внимательно. Оглянувшись, он увидел, что Йерикка отошел от карты и стоит у входа, глядя в дождь, снова разошедшийся не на шутку. Гоймир и Резан что-то еще обсуждали, но довольно лениво.

Олег тихонько поднялся и подошел к другу. Скрестив руки на груди, встал рядом. Йерикка покосился на него и тихо сказал:

— Они сейчас про мечи говорить будут. Полезно было бы тебе послушать.

— У меня каникулы только через три недели кончатся, — слегка ощетинился Олег.

— Точно-точно, — согласился Йерикка. — Мы не в школе, но тут отметки тоже ставят. Вон, как Тверду за невыученный урок… Ладно, как ты говоришь — не надо меня оперировать?

— Лечить? — не смог удержаться от улыбки Члег.

— Лечить… Не читал такого автора- Звенислява Гордятича?

— Конспектировал, — обиделся Олег. Йерикка увесисто стукнул его в плечо:

— Не обижайся…Это мой любимый писатель. Даже больше нравится, чем ваши, которых, я читал. У него есть по весть "Друзья и враги Лена Ставратича". А в ней такой странный персонаж — Толик…

— Почему странный? — спросил Олег скорее машинально. Дождь смешивался с мокрым снегом, невесть откуда налетевшим, поднялся ветер, посвистывавший в развалинах…