Онлайн книга «Темные объятия»
|
Тейлон улыбался, глядя, как она наслаждается пирожным. Немного сахарной пудры просыпалось ей на грудь, и он ощутил, как нарастает его возбуждение. Вот она откусила еще раз. Сахар снова просыпался на грудь. У него пересохло в горле. Не успев задуматься о том, что делает, он наклонил голову и слизнул сахарную пудру из глубокого треугольного выреза ее свитера. Застонав от наслаждения, Саншайн обхватила его голову руками... и вкрадчиво спросила: — Так давно ли ты знаком с Вульфом? — Уже сто лет, — вырвалось у него прежде, чем Тейлон сообразил, что проговорился... и похолодел от ужаса. — То есть я хотел сказать... э-э... — Все нормально, — прошептала она и лизнула его в ухо, отчего по его телу побежали мурашки. — Я знаю, что ты Темный Охотник. Он отшатнулся. — Откуда? — Подруга рассказала. — Какая подруга? — Не все ли равно? — Она уселась поудобнее, положила руки ему на плечи и взглянула прямо в глаза. Он молчал, пораженный глубиной и искренностью чувства, которое прочел в ее взгляде. — Я ведь обещала, что не выдам тебя. Можешь не сомневаться. — Ты не должна была об этом узнать! — Но, как видишь, узнала. Тейлон не мог больше смотреть ей в глаза. Что с ней будет, если кто-то узнает, что ей известно о Темных Охотниках и их мире? — Что еще рассказала тебе подруга? — Что ты бессмертен. Она не знает, сколько тебе лет, но говорит, что ты продал душу за возможность отомстить своему клану. Он сузил глаза: — А за что отомстить — сказала? — Этого она не знает. — Что еще? — Что истинная любовь может вернуть тебе душу и освободить тебя от присяги Артемиде. Верно, — но не для него. Свободный или нет, он не сможет быть с нею. — Разумеется, если я сам захочу освободиться. — А ты не хочешь? Он уставился в пол. Приподняв голову Тейлона за подбородок, она заставила его посмотреть себе в лицо. — Тейлон! Он взял ее руки в свои, поцеловал их. Как он хотел бы провести жизнь с этой женщиной! Боги, это единственное, чего он вообще когда-нибудь хотел! Но именно это ему было недоступно. — Это сложный вопрос, Саншайн. Я дал присягу — и не привык отрекаться от своего слова. — А я совсем ничего для тебя не значу?! От этого вопроса Тейлон поморщился. Он с радостью снова продал бы душу — за то, чтобы провести остаток вечности с Саншайн. — Конечно значишь, но... пойми, мы едва знакомы друг с другом. — Понимаю. Но, когда я смотрю на тебя, Тейлон, мне кажется, я знаю тебя всю жизнь. Я знаю тебя сердцем. Чувствую тебя. Глубоко, до боли. А ты — разве ты не ощущаешь то же самое? Еще бы! Но сказать об этом он не мог — ведь речь шла не только об их чувствах. Выбрав Саншайн, Тейлон навлечет на себя — и на нее тоже — гнев двух могущественных древних богов. — Саншайн, я веду опасную жизнь. Нет никаких гарантий, что Артемида вообще согласится отпустить мою душу. В прошлом известно немало случаев, когда она отказывала Темным Охотникам в этой просьбе. И даже если согласится, нет гарантии, что ты пройдешь установленное ею испытание. Глубоко вздохнув, словно собирался броситься в воду, он продолжал: — Не говоря уж о той небольшой детали, что много сотен лет назад я вывел из себя одного кельтского бога и теперь он убивает всех, кого мне случается полюбить. Почему, думаешь, я живу один на болоте? Потому что мне нравится быть отшельником? Ничего я так не хотел бы, как иметь Оруженосца или друга-человека, — но не осмеливаюсь. Во взгляде ее появилась знакомая решимость — Саншайн что-то обдумывала. — Какого бога ты разозлил? — Камула. — А что ты... — Она остановилась, словно вглядываясь во что-то далекое. — Ах да. Ты убил его смертного сына. Тейлон прикрыл глаза. Как хотел бы он повернуть время вспять и сделать все иначе! Стоило ему остаться в тот день дома, с Ниньей, — и ничего бы не случилось... — Да, — выдохнул он. — Я считал его сына — короля галлов — виновным в смерти Айдиага. — Думал, он мстит за то, что ты женился на мне, а не на его дочери. Тейлон кивнул. — Я был ослеплен горем и не успел узнать, что его дочь счастливо вышла за другого. — Он тяжело вздохнул, вспоминая тот ужасный день. Чувство вины, отчаяние, ненависть к себе вновь захлестывали его сердце. — Нинья пыталась меня остановить, но я не стал ее слушать. Мы напали на галлов, убили короля и перебили всех его воинов. И тогда, на поле битвы, мне явился Камул и проклял меня. Лишь много лет спустя я узнал, что на дядю предательски напал его незаконный сын, расчищавший себе путь к престолу. Но было поздно: наши судьбы уже были решены. Правда открылась мне только после смерти. Он сжал в ладонях ее лицо, заново переживая весь ужас того дня и всего, что за ним последовало. — Прости меня. Прости за то, что сделал с тобой. С нами обоими. Не было дня, когда бы я не мечтал вернуться назад и исправить совершенное мною зло. — Ты не делал зла, Тейлон. Ты сделал то, что считал правильным. — Саншайн прижала его к себе, мучаясь его болью. — Но неужели нет никакого способа снять проклятие? Должен же быть какой-то выход! — Нет, — ответил он. — Ты себе не представляешь могущество Камула! Саншайн взглянула ему в лицо. — А ты не пробовал просто с ним поговорить? Извиниться, объяснить, что ты не хотел... Договорить она не успела — входная дверь с треском распахнулась. Саншайн ахнула и спрыгнула с колен Тейлона. Расширенными от изумления и тревоги глазами она наблюдала, как в комнату неторопливо входит странный человек. Он был среднего роста — намного ниже Тейлона, одет в черные кожаные брюки, серую рубашку-поло и джемпер. Длинные черные волосы, распущенные, свободно лежали на плечах. Он был поразительно красив, однако казался уродливым из-за впечатанной в черты лица холодной жестокости. Чувствовалось, что этот человек... это существо... из тех, что наслаждаются чужими страданиями. Тейлон вскочил, готовый к бою. Незнакомец высокомерно усмехнулся: — Надеюсь, я не помешал? Не люблю, когда меня обсуждают за глаза, — вот и решил зайти и послушать ваши разговоры. Даже без этого пояснения Саншайн догадалась, что перед ней Камул. Тейлон выругался, — и в следующий миг она увидела, как в руках у него в одно мгновение, словно сами собой, оказались два кинжала. |