Книга Миллион черных роз, страница 43 – Наталья Николаевна Александрова

— Вы откуда знаете про мужа? — полюбопытствовал капитан.

Лола прикусила было язык, но вовремя вспомнила, что она видела Аветисова здесь, у следователя, и честно об этом рассказала капитану.

— Вряд ли муж тут причастен, — протянул Сойка, прикуривая вторую сигарету, ему не хотелось уходить, — он ничего не выигрывает от смерти бывшей жены. Богатства там особенного не было…

— Как — не было? А драгоценности? — вскрикнула Лола.

— Понимаете… да в общем-то вам я, наверное, могу сказать… — промямлил Сойка, — драгоценности все оказались поддельными. Сделаны, конечно, хорошо, кто не разбирается, не отличит от настоящих, но — поддельные.

— Что?! — Лола с размаху запустила окурок в дальний угол. — Что вы такое говорите? Она же хвасталась своими знаменитыми побрякушками направо и налево! И змейка тоже фальшивая?

— Разумеется, — Сойка снисходительно улыбнулся, — с нее-то все и началось. А я еще сперва удивился рассказу вахтерши — дескать, Валерия Борисовна так спокойно ей сообщила, что потеряла дорогую антикварную вещь. Если бы вы потеряли такую брошку, как бы вы себя вели?

— Была бы в шоке, — призналась Лола, — впрочем, я и сейчас в шоке. Ну надо же, всех провела Валерия!

— Я не о ней хотел сказать, — насупился капитан, — вы уверены, что ничего не можете сообщить нам об этом деле?

— Я ничего не знаю, а почему вы спрашиваете? — насторожилась Лола.

— Потому что отравленные розы в вашей гримерной показывают, что Штукина была убита совершенно случайно, а на самом деле охотились за вами. Машина ваша опять же… взорвалась.

— Откуда вы знаете про машину? Я не заявляла…

— А зря, — жестко заметил капитан, — нужно было заявить.

Лола пожала плечами, этот жест вошел у нее в привычку.

Запищал мобильник.

— Ты идешь? — спросил изнывающий от ожидания Леня.

— Иду! — она улыбнулась капитану на прощанье и побежала по лестнице.

— Нет, ты только подумай! — Лола просто кипела от негодования, — Нет, Ленька, ты только представь себе! Оказывается, эта старая вешалка все врала насчет своих знаменитых драгоценностей!

— Как так? — вежливо спросил Леня, не отрывая глаз от дороги.

— Все драгоценности поддельные, так мне только что сказал капитан Сойка, настоящего совершенно ничего нету. А побрякушек этих там, в квартире у нее действительно — вагон. Но все — барахло!

— Ничего себе! И знаменитая брошка-змейка?

— Угу, она тоже. Какова старая вешалка, а? В гости приглашала, соблазняла подарками! Посмотрим, говорит, мою коллекцию, выберите себе, что захотите!.. Нет, я, конечно, и не собиралась к ней идти ни за какие бриллианты… но…

Лола перехватила в зеркале взгляд Маркиза, который ей очень не понравился.

— За кого это ты меня принимаешь? — обиделась она. — Просто неприятно, когда обманывают… а я, дура, еще брошечку похвалила! То-то Валерия, наверное, в душе посмеивалась!

— Что-то тут не то… — сквозь зубы процедил Маркиз, — что-то тут явно не складывается…

— Вот что, Лола, — решительно заговорил он, когда они оказались дома за семью замками, — можешь по памяти нарисовать мне эту брошку?

Лола, как многие художественно одаренные натуры, умела неплохо рисовать, поэтому она согласилась, не раздумывая. И через пятнадцать минут у Маркиза в руках было вполне приличное изображение пресловутой брошки.

— Так сойдет? — спросила Лола.

— Будем надеяться, — нехотя согласился Леня, — я должен показать этот рисунок одному человеку.

— Зачем?

— Затем, что раз у Валерии были копии, где-то должны быть оригиналы, — твердо ответил Маркиз, — и поскольку вся история связана с Сергеем Богомоловым, то я не могу пренебрегать такой важной информацией. Возможно, удастся подобраться к нему с этой неожиданной стороны.

— Ты не забыл, что перед нами стоят две задачи? Ты хочешь отомстить Богомолову и получить с него должок, а я хочу, чтобы полиция полностью отвязалась от меня из-за убийства Валерии.

— Я помню об этом и делаю все возможное, — Леня ушел переодеваться.

«Мало делаешь, — подумала Лола, взяв на руки Пу И, — капитан Сойка и то больше старается…»

Иван Францевич Миллер занимался драгоценными камнями всю свою сознательную жизнь. В детстве он вместе с матерью оказался в ссылке в соленых песках Каракалпакии. Мать, худая строгая петербургская немка Эльза, умерла в ссылке, и смышленого мальчика взял на воспитание ссыльный старик-ювелир. Он передал толковому и аккуратному Ване Миллеру все секреты своего мастерства, и с годами Иван Францевич стал непревзойденным мастером и первоклассным специалистом по драгоценностям.

Покойный друг Маркиза Аскольд был хорошо знаком с Миллером, и теперь, когда Лене потребовалась консультация первоклассного ювелира, он в первую очередь вспомнил Ивана Францевича.

Услышав имя покойного Аскольда, Миллер сразу же согласился принять Леню в своей квартире. Сам он давно уже не выходил из дома, и все, кто хотел увидеться и поговорить со стариком, приезжали к нему домой — будь то финансовые воротилы, крупные политики или европейские знаменитости.

Дверь в квартиру старого ювелира потрясала неподготовленного посетителя. Сделанная из специального сверхпрочного сплава, она должна была выдержать прямое попадание артиллерийского снаряда, а огромный замок, заказанный в знаменитой швейцарской фирме, делал ее похожей на сейф в крупном банке.

Леня нажал на кнопку звонка, и в глубине квартиры раздался гулкий басовитый лай. Вслед за этим послышался старческий голос:

— Иду, иду! Тихо, Шторм!

Брякнул пуленепробиваемый глазок, и Леню спросили:

— Кто?

— Леонид, к Ивану Францевичу.

Послышалось ровное гудение и металлический лязг, и дверь плавно распахнулась, как люк космического корабля.

Леня увидел коренастого мощного старика с длинными, как у гориллы, руками и острым взглядом из-под густых бровей — Парфеныча, знаменитого телохранителя и, так сказать, денщика старого ювелира. Парфеныч держал в руке короткий поводок, с которого бешено рвалась огромная кавказская овчарка.

— Тише, тише, Шторм! — приструнил старик собаку. — Ну-ка, поглядим, какой ты Леонид?

Парфеныч внимательно оглядел Маркиза и отступил в сторону:

— Ну, проходи. Оружия у тебя вроде нету?

— Нету, нету! — подтвердил Маркиз. — Я оружие никогда не ношу.

— Ну и правильно. На кой оно нужно, это оружие? Кто голыми руками ничего сделать не может, тому и оружие ни к чему! Ты только учти, Леонид, Шторм — он очень оружие не жалует и не любит резких движений. Так что иди не торопясь, степенно, и помни, мы со Штормом — тут, рядышком!