Онлайн книга «Лямур, тужур и абажур»
|
Стараясь не шуметь, я двинулась к выходу из магазина. Однако в темноте я сбилась с дороги и оказалась в каком-то узком коридоре. И тут услышала совсем рядом какой-то странный звук. Как будто в темноте кто-то тихонько печатал на пишущей машинке. Или выстукивал сообщение азбукой Морзе. Я замерла на месте, прислушиваясь. Глаза немного привыкли к темноте, и я разглядела слева от себя приоткрытую дверь. Именно оттуда и доносился странный стук. Конечно, я понимала, что нужно скорее смываться из магазина, но загадочный звук не давал мне покоя. Я чувствовала, что он каким-то образом связан с убийством директора… Так или иначе, я нажала на дверную ручку, толкнула дверь и проскользнула в тесное помещение. Прямо против двери в темноте светился белым овальным пятном унитаз. Так, приплыли. Чего я в туалете-то позабыла? Как ни странно, здесь было светлее, чем в коридоре, – наверху находилось маленькое матовое окошко, в которое сочился с улицы свет фонаря. В слабом разбавленном свете я разглядела скорчившуюся на полу женскую фигуру. Приглядевшись, я узнала Лену. А прислушавшись, поняла, что стук, который я услышала из коридора, издавала она. Лена просто-напросто стучала зубами. Первой моей мыслью было плюнуть на все и немедленно удрать из магазина. Но потом частный детектив в моей душе проснулся и громко заявил о себе. И, кстати, сообщил, что сейчас – единственный подходящий момент, чтобы заставить Лену сказать правду. Сейчас девица не сможет врать и расскажет про Машин кулон и про убийство директора, которое сейчас, честно говоря, волновало меня больше, чем краденый кулон. Я наклонилась над ней, схватила за лацканы пальто и как следует встряхнула. При этом зубы Лены клацнули, как кастаньеты. – За что ты его убила?! – проговорила я замогильным голосом, каким, наверное, говорила тень отца Гамлета. Лена еще раз клацнула зубами и едва слышно выдохнула: – Не убивала я его… когда я вошла, он уже был мертвый… Да… новый поворот сюжета! Ведь я только что решила, что Лена сейчас не в том состоянии, чтобы врать. Значит, она действительно не убивала антиквара… Но если не она, то кто же? – Ты не врешь? – на всякий случай переспросила я, буравя ее пронзительным взглядом. Тем самым, который я долго отрабатывала перед зеркалом. И опробовала на Бонни. Признаюсь честно, на бордоского дога мои взгляды не произвели никакого впечатления. – Нет… – прошелестела она одними губами и для верности помотала головой. Вдруг в глазах ее мелькнула жизнь, она уставилась на меня и спросила почти человеческим голосом: – А ты кто такая? – Детектив, – ответила я почти правду. – Я его правда не убивала… – повторила Лена, постепенно оживая. – Где кулон? – задала я следующий вопрос из своего списка. Раз уж не вышло с убийством, надо разобраться хотя бы с кулоном, пока она еще отвечает на мои вопросы… Но не тут-то было! – Какой кулон? – спросила Лена, удивленно уставившись на меня. – Вот только не надо вводить следствие в заблуждение, мы все равно докопаемся до правды! – произнесла я фразу, которую говорил следователь в каком-то старом советском фильме. – Ты прекрасно знаешь, о каком кулоне я говорю! – Понятия не имею! – ответила она твердо. Я почувствовала, как почва уходит у меня из-под ног. Но ведь я же своими ушами слышала, как она торговалась с директором магазина насчет этого злополучного кулона! – Кулон, который ты украла у Маши Галкиной! – произнесла я с той же грозной интонацией, но без прежней уверенности. – Какой кулон? А разве он пропал? – удивилась Лена. – Да не брала я этот кулон! – воскликнула она с искренней обидой. – Что за ерунда? Я не воровка! – А что же тогда ты хотела продать антиквару? – попыталась я снова прижать ее к стенке. – Я сама слышала, как ты говорила про изумруд! Может быть, ты и не воровка, но твоему бойфренду грозят серьезные неприятности, вот ты и не устояла… – Да при чем тут Машкин кулон! – возмущенно выпалила Лена. – Вот, посмотри! И она достала из-за пазухи маленькую бархатную коробочку. Я нетерпеливо выхватила коробочку у нее из рук, открыла ее… моему разочарованию не было предела: вместо кулона, который я надеялась увидеть, на черном бархате коробочки лежал старинный золотой перстень. В центре его красовался крупный темно-зеленый камень, как бутон цветка, охваченный золотыми лепестками. На этих лепестках, словно капли росы, сверкали мелкие бриллиантики. – Какая красота! – проговорила я восхищенно. – Это перстень моей бабушки… – мрачно сообщила Лена. – Последнее, что от нее осталось… – И ты хотела из-за этого козла Гарика продать бабушкину память?! – возмущенно воскликнула я. – Последнюю семейную ценность? – Ты про него ничего не знаешь! – огрызнулась Лена. – Он… он несчастный… – Да он эгоист и мерзавец! Это сразу видно! Воспользуется тобой, а потом выбросит… – Заткнись! – вскрикнула она. – Что ты понимаешь! Он такой… такой… он особенный!.. Эта вспышка эмоций имела свою положительную сторону: Лена перестала трястись и ожила. – Ну ты и дура! – проговорила я с чувством. – Особенный… да ничего в нем нет особенного, кроме особенной наглости. Вот ты – действительно особенная дура! Сколько можно терпеть такое хамское отношение? Вот уже доигралась – влипла из-за него в историю с убийством… Это что, по-твоему, – шутки? Она вздрогнула, и снова в ее глазах плескался страх. Видимо, вспомнила, как нашла труп в соседней комнате… Ну, может, хоть слегка поумнеет! – А вообще, откуда ты знаешь про Гарика? – На этот раз в ее глазах мелькнула подозрительность. – Профессиональный секрет! – строго отрезала я. – Я ведь все-таки детектив! Кажется, такое объяснение не очень ее устроило, но тут дверь приоткрылась, и к нам заглянул дядя Вася. – А что это вы тут делаете? – спросил он, удивленно разглядывая сидящую на корточках Лену и меня, склонившуюся над ней. – Занимаемся психотерапией! – отмахнулась я. – Видите – девушка в шоке… – Что насчет кулона? – осведомился он строго. Мол, кого сейчас интересуют Ленины нервы, мы сюда, вообще-то, по делу пришли, и время у нас не казенное… – Насчет кулона мимо, – сообщила я. – Ошибочка вышла. Но тут есть обстоятельства более серьезные. В соседней комнате… точнее, в кабинете, труп директора. Или хозяина, я уж не знаю. |