Онлайн книга «Князь Серебряный»
|
Что, проснувшись, увидит, о том и споем, А покудова он не проспится, Наудачу нам петь не годится. Начало 1871 …Федор Михайлович (Достоевский) прочел «Власа» Некрасова – и как прочел! Зала дрожала от рукоплесканий, когда он кончил чтение. Но публика не хотела еще расстаться с знаменитым чтецом и просила его еще что-нибудь прочесть. Федор Михайлович и на этот раз не заставил себя долго просить; он сам, видимо, был сильно наэлектризован энтузиазмом публики и не ощущал еще усталости. Он прочел маленькую поэму графа А. К. Толстого «Илья Муромец» и при этом очаровал своих слушателей художественною передачею полной эпической простоты воркотни старого, заслуженного киевского богатыря-вельможи, обидевшегося на князя Владимира Красное Солнышко за то, что тот как-то обнес его чарою вина на пиру, покинувшего чрез это его блестящий двор и уезжавшего теперь верхом на своем «чубаром» в свое родное захолустье, чрез дремучий лес. Когда Федор Михайлович читал финальные стихи поэмы: И старик лицом суровым Просветлел опять, По нутру ему здоровым Воздухом дышать; Снова веет воли дикой На него простор, И смолой и земляникой Пахнет темный бор… одушевление его, казалось, достигло высшей степени, потому что заключительные слова «и смолой и земляникой пахнет темный бор…» были произнесены им с такою удивительною силою выражения в голосе, что иллюзия от истинно художественного чтения произошла полная: всем показалось, что в зале «Благородки» действительно запахло смолою и земляникою… Публика остолбенела, и, благодаря этому обстоятельству, оглушительный гром рукоплесканий раздался лишь тогда, когда Федор Михайлович сложил книгу и встал со стула. М. А. Александров ИЛЬЯ МУРОМЕЦ 1 Под броней с простым набором, Хлеба кус жуя, В жаркий полдень едет бором Дедушка Илья; 2 Едет бором, только слышно, Как бряцает бронь, Топчет папоротник пышный Богатырский конь. 3 И ворчит Илья сердито: «Ну, Владимир, что ж? Посмотрю я, без Ильи-то Как ты проживешь? 4 Двор мне, княже, твой не диво! Не пиров держусь! Я мужик неприхотливый, Был бы хлеба кус! 5 Но обнес меня ты чарой В очередь мою — Так шагай же, мой чубарый, Уноси Илью! 6 Без меня других довольно: Сядут – полон стол! Только лакомы уж больно, Любят женский пол! 7 Все твои богатыри-то, Значит, молодежь; Вот без старого Ильи-то Как ты проживешь! 8 Тем-то я их боле стою, Что забыл уж баб, А как тресну булавою, Так еще не слаб! 9 Правду молвить, для княжого Не гожусь двора; Погулять по свету снова Без того пора! 10 Не терплю богатых сеней, Мраморных тех плит; От царьградских от курений Голова болит! 11 Душно в Киеве, что в скрине, Только киснет кровь! Государыне-пустыне Поклонюся вновь! 12 Вновь изведаю я, старый, Волюшку мою — Ну же, ну, шагай, чубарый, Уноси Илью!» 13 И старик лицом суровым Просветлел опять, По нутру ему здоровым Воздухом дышать; 14 Снова веет воли дикой На него простор, И смолой и земляникой Пахнет темный бор. Май 1871 * * * 1 Порой веселой мая По лугу вертограда, Среди цветов гуляя, Сам-друг идут два лада. 2 Он в мурмолке червленой, Каменьем корзно шито, Тесьмою золоченой Вкрест голени обвиты; 3 Она же, молодая, Вся в ткани серебристой; Звенят на ней, сверкая, Граненые мониста, 4 Блестит венец наборный, А хвост ее понявы, Шурша фатой узорной, Метет за нею травы. 5 Ей весело, невесте, «О милый! – молвит другу, — Не лепо ли нам вместе В цветах идти по лугу?» 6 И взор ее он встретил, И стан ей обнял гибкий. «О милая! – ответил Со страстною улыбкой, — 7 Здесь рай с тобою сущий! Воистину все лепо! Но этот сад цветущий Засеют скоро репой!» 8 «Как быть такой невзгоде! — Воскликнула невеста, — Ужели в огороде Для репы нету места?» 9 А он: «Моя ты лада! Есть место репе, точно, Но сад испортить надо Затем, что он цветочный!» 10 Она ж к нему: «Что ж будет С кустами медвежины, Где каждым утром будит Нас рокот соловьиный?» 11 «Кусты те вырвать надо Со всеми их корнями, Индеек здесь, о лада, Хотят кормить червями!» |