Онлайн книга «Земля обетованная»
Элис уставилась на деньги. Судя по всему, столько денег она никогда не видела. – У меня уже есть жизнь, – сказала она. Я начал терять терпение. – Постарайся ее сохранить. Скажу жестче. Есть люди, с которыми мне придется иметь дело. Они не станут сюсюкать с непрофессионалами. Да и со мной тоже, если обстоятельства так сложатся. Думаю, в этом ты уже убедилась. Она и бровью не повела. – Нет, я не бросаю мужчин, даже если они мне не нравятся. Это они меня бросают. Так уж заведено. К тому же ты обозлился, когда я заговорила о браке. – Что? – Я видела, как у тебя скривилось лицо, когда об этом зашел разговор. Что ты задумал? Избавишься от меня и надеешься, что все пройдет? – На что я надеюсь? Элис снова взяла рыбину, отломила кусочек, сунула в рот. Она была явно довольна собой. – Меня всегда это удивляло, – сказала она с набитым ртом. – Я несколько раз ходила в библиотеку и читала судебные материалы. Они были не слишком подробными. Мне казалось, что дело о местном копе, убившем жену и ребенка, заслуживает большего внимания, чем половина колонки на тридцать третьей странице. Я заинтересовался. – И это все, что обо мне написали? – Шесть абзацев. И все. Никаких улик. Там лишь вскользь упомянут мотив. – Мотив? – Там написано, что Мириам закрутила роман и ты об этом узнал. – Вот как, – сказал я, у меня неожиданно закружилась голова. – Мотив. Я взял остатки рыбы и швырнул ее в реку. Форель – каннибал. Мне об этом отец рассказывал. Снова вошел в воду, вымыл руки и остался стоять в реке, глядя на течение. Смотреть было не на что. – Мне жаль. Видно было, что ей и в самом деле немного жаль. Я заставил ее прождать десять минут, а времени у нас не было. К этому моменту Мартин-медик и его неизвестный спутник должны были догадаться, где мы находимся. – Я не должна была ворошить это дело. Всегда удивлялась тому, что они взяли тебя при отсутствии улик. Им нужен был мотив. Причина, по которой ты совершил это злодеяние. – Она помолчала. – Это правда, Бирс? Она тебе изменила? – Я в самом деле не знаю, – сказал я честно. – Не помню, чтобы у Мириам был любовник. – А в тот день? – О том дне я ничего не помню. – А если бы ты ее застал? Если то, что они говорили, правда… – Я все равно остался бы в неведении. Они назвали его имя? В документах? – Нет. А ты его знаешь? И внимательно на нее посмотрел. – Я помню имя, которое назвали мне во время допросов. Кайл Маккендрик. Мелкий городской чиновник. Однажды я арестовал его за то, что он покупал проститутку в Сент-Килде. Ему удалось уйти от наказания, возможно потому, что он имел влиятельных друзей. Больше ничего о нем не знаю. Ее загорелое лицо слегка побледнело при упоминании этого имени. Настал мой черед удивляться. Кайл Маккендрик никогда не входил, в мою жизнь, за исключением короткого эпизода в полицейском участке, а это имя я услышал во время допросов, где не мог ни о чем думать, кроме того, что я потерял. Маккендрик меня не интересовал, как бы ни пытались уверить меня в том злобные следователи. – Ты о нем слышала? – спросил я. – Кайл Маккендрик? Разве ты в тюрьме не читал газеты? – Нет, двадцать лет в руки не брал. Зачем? Я ведь не должен был выйти на свободу. Она все еще не смотрела мне в глаза. – Бирс… Кайл Маккендрик – главное лицо в городе. Он владеет всем, так или иначе. Газетами. Телевидением. Много лет назад приватизировал весь сервис. Транспорт. Здравоохранение. Несколько тюрем и полицию. – Тюрьмы? – поразился я. – Сейчас эра предпринимателей. Да, даже тюрьмы. Зачем лишать заключенных права пользования тарелками с логотипами фирмы? – У меня не было тарелок с таким логотипом. – Ты уверен? Я не был уверен. Я не обращал внимания. По какой-то причине меня переселяли из одной одиночной камеры в другую. Добрые пятнадцать лет жизни слились для меня в размытое пятно. Я знал, что меня заключили в Гвинет. Предполагал, что вышел оттуда, хотя теперешний вид из окна моего дома меня все еще удивлял. Все выглядело странно: ведь они могли сделать со мной в тюрьме что угодно, и я бы никогда ничего не узнал. – Да, – промямлил я. – Сомневаюсь. Итак, они думали, что Маккендрик спал с твоей женой и поэтому ты ее убил? – Так мне сказали. А что, этот парень действительно такая шишка? – Он у нас царь и бог. Большой семейный человек. Если он не владеет чем-то сам, значит, этим владеет кто-то из его детей. Маккендрик мог в два счета освободить тебя из тюрьмы. – Зачем бы ему это понадобилось? – Не знаю. Ему и убить тебя ничего не стоило. – О, – протянул я. – Значит, царь и бог? Как в старые времена? – Вежливые и благоразумные люди предпочитают это не обсуждать. Я вынужден был задать этот вопрос. – Как думаешь? Может… он знал твою мать? – Ну как он мог ее знать? Китаянку, мать-одиночку, работающую нелегально по двенадцать часов в день? – Должно быть, она была красива. – Я тебя умоляю… – Я просто высказываю предположение. Ищу связи. Нот и все. Ее лицо выразило разочарование. – Я думала, ты хороший коп. – Хороший – то есть «приличный»? Или высокопрофессиональный? – И то и другое. Я пожал плечами. – О господи, – простонала Элис. – Ты и этого не помнишь. – У меня по этому поводу возникли некоторые соображения. Понимаешь, если это Маккендрик, то он не мог действовать один. – Не поняла. – Кто-то меня освободил. Возможно, это сделано для того, чтобы снова упрятать меня за решетку. Во-первых, двадцать тысяч долларов наличными уже вызывают некоторые подозрения. Но если это Маккендрик, то зачем сегодня утром он пригвоздил Тони Моллоя к столбу возле моего дома? И что за люди сидели в «хюндае»? На копов они не похожи. Скорее, на… – На кого? Элис явно заинтересовалась. – Не знаю. Меня же здесь давно не было, забыла? Кто-то хотел убрать меня из тюрьмы. Дал деньги. Он знал, что я буду на Оул-Крик, и надеялся что-то узнать. С другой стороны, возможно, другие люди хотят, чтобы я… «Умер», – подумал я, сам не зная почему. Не знаю, произнес ли я это слово вслух. |