Онлайн книга «Земля обетованная»
Я решительно покачал головой. – Нет, я плачу, как положено. Или вообще не ем. – Должно быть, это отрицательно влияло на полезные знакомства. – Может быть. Так что из этого? Я чем-то навредил Джонни? Ее зеленые глаза гневно сверкнули. – Мне было три года, когда он исчез. Когда умерла моя мама. Откуда мне знать? Я положил ей на колени розу. – Элис, – сказал я, – если мы будем действовать заодно, придется быть честными друг с другом. Если этого не будет, ничего не сложится. Мы не узнаем, что случилось с твоей матерью и с моей семьей. И ничего другого тоже. Она недоуменно посмотрела на меня. – Чего «другого»? Не принимай того, что случилось в твоем доме, за что-то реальное. Я просто пыталась привлечь тебя на свою сторону. – Нет, нет. – Я мысленно отругал себя за свою глупость. – Я вовсе не это имел в виду. То, что я пытаюсь сказать, это… то, что мы должны доверять друг другу. Чтобы искренно разговаривать. Альтернативы у нас нет. Она не сплоховала и задала мне прямой вопрос. – Значит, ты не будешь больше совать мне в сумку деньги и сбегать? – Нет, – сказал я и перекрестился. – Обещаю. Теперь твоя очередь. Расскажи мне о своей семье, пожалуйста. Это была типично иммигрантская история с одним значительным отступлением. Луны приехали в шестидесятых годах из Гонконга, нищие, как и большинство людей, оказавшихся в таких же обстоятельствах, но намеревавшихся работать и день и ночь, чтобы исправить положение. В Чайнатауне они трудились, где только можно – и в ресторанах, и на маленьких фабриках, производивших сувениры для туристов. Заработанные деньги старались посылать домой. Необычным было то, что старик Лун с ними не поехал. По неизвестной Элис причине он остался в Гонконге и умер там от рака легких, когда ее мать была еще молода. – Выходит, твоя бабушка осталась в чужом городе одна, с двумя детьми, и постоянной работы у нее не было? – Да. У Лао Лао и родственников не было. Время от времени она что-что рассказывала. Ей не хотелось об этом говорить. Должно быть, все было ужасно. Люди этого поколения не думают о прошлом. Сейчас у нее все в порядке. Есть маленькая квартира. И денег хватает. Это ее больше не беспокоит, а что до остального – не знаю. – Вряд ли, ведь она потеряла двоих детей. Это были ее единственные дети? – Да, – осторожно сказала Элис. – Откровенно я с ней никогда не говорила. С Лао Лао я на это бы не осмелилась. У нас не такие взаимоотношения. – Значит, это и все, что ты узнала за эти годы? – Да. На самом деле можно было узнать куда больше. Джонни Лун был типичным малолетним хулиганом. Дети становятся такими в отсутствие отца, который мог бы приучить их к дисциплине. Мэй Лун, мать Элис, была менее склонна к общению с преступными элементами. Она водилась с последними ребятами поколения хиппи, поселившимися на восточной стороне Сент-Килды. Флирт с красивыми парнями привел ее в госпиталь, где она лечилась от героиновой зависимости. После случайной связи с человеком, которого Элис так и не узнала, родила дочь. Материнство, кажется, направило Мэй на правильную дорогу. Так иногда бывает. Она вернулась домой, к Лао Лао. Начала учиться в колледже на медсестру, и на нее стали смотреть как на добропорядочную гражданку. Элис замолчала. – А потом? – спросил я ее. – Ей нужна была работа, чтобы оплачивать обучение. И тут пришел Джонни и сказал, что у него есть идея. Бар. Здесь. Он хотел, чтобы мама им заправляла. Джонни хотел нанять много красивых женщин. Это должен был быть такой бар. – То есть? – То есть бар с красивыми женщинами! Мама не была проституткой. Я знаю это, Бирс. – А я знал, что моя жена была моей женой и никогда не смотрела на другого мужчину. Я ошибался. Может быть… – Нет! – заорала она так, что парень за соседним столиком в ужасе оглянулся и вставил в уши белые штучки, такие же как у идиота, что выскочил сегодня передо мной на дорогу. Нужно время, чтобы принять такие новости. Я в конце концов смирился. Я увидел Кайла Маккендрика и понял, что, несмотря на то что тот был уродливым, лживым убийцей, в этом случае он говорил правду. Не было причины ему не верить. – Что случилось? – спросил я. Она закрыла глаза, и мне показалось, что я заметил слезы. – Через четыре дома отсюда есть бар. Настоящий бар. Чтобы рассказать, нужно выпить. Ты согласен? Я не притронулся к своему пиву из опасения перед последствиями. Элис выпила половину коктейля «Кровавая Мэри» и отставила стакан. Мы были здесь единственными посетителями. Меня это не удивило. В баре пахло дымом, пролитым пивом и подгоревшим жиром. Бармен по большей части сидел в задней комнате, гонял на музыкальном центре рок семидесятых годов – «Дуби Бразерс» и другие записи, которые я помнил лишь частично. Я словно очутился дома. – Насколько могу судить, – начала Элис, – бар работал всего несколько месяцев. Я проверяла. Лицензию выдали 13 мая 1985 года и 29 июля отозвали в связи с банкротством. – Через четыре дня после этого твою маму и мою семью убили. Недолго они ждали, верно? – Я наводила справки. Служащие говорят, что лицензии отзывают, как только кто-то заявляет, что бизнес развалился. Я хотел было задать вопрос. – Нет, записи о том, кто сделал заявление, у них не сохранилось. – На чье имя оформлена лицензия? На Джонни? – На маму. Элис уловила что-то в выражении моего лица. – Это важно? – Джонни привлекали к ответственности? – Это мне неизвестно. – Итак, он предпочел не светиться. Значит, деньги были не его, и он не хотел, чтобы знали источник. Если он оформил лицензию на твою маму, то она стала еще одним препятствием для людей, проявлявших любопытство. Мне показалось, что она и сама пришла к такому выводу. – Маму дважды привлекали за употребление наркотиков. – Значит, у Джонни были влиятельные друзья. Не знаю, какие сейчас правила, но тогда любое осуждение лишало человека лицензии. – Понятно, – оскорбилась Элис. – Ты хочешь сказать, что мама и дядя были мошенниками. – Это не так уж страшно, Элис, – заметил я. – Миллионы людей прибегают к небольшому обману. – Сейчас это не имеет значения. Важно то, что произошло 25 июля. Твоя семья погибла. Мама умерла. И мой дядя исчез. Умер, должно быть. Трудно представить что-то другое. Я бы соврал, если б сказал, что не предполагал этого. – Мне пять лет понадобилось на то, чтобы обдумать все это, – сказала Элис. – Лао Лао никогда в это не вникала. У меня сложилось впечатление, что эта идея с самого начала была ей ненавистна. А это значит, что она для нее просто не существовала. В газетах найти ничего не удалось. |