Онлайн книга «Хочу бабу на роликах!»
|
И вообще никому ничего об этих деньгах не говорила. Словно чувствовала, что они не мои. Хорошо еще, что я тогда догадалась снять с карточки хоть какие-то деньги и теперь у меня в сумке было три тысячи двести тридцать долларов. Да это же целое богатство! Бедненький Миша Цейтлин, не досчитался пяти с лишним тысчонок! Мне опять стало смешно. Вероятно, меня никто бы не понял, но я с каждой минутой ощущала все большее облегчение. Вот, правда, квартиры мне не видать как своих ушей. Даже если Эмма меня не надует и заплатит, как обещала, по тысяче в месяц, то через год я смогу купить только какую-нибудь халабуду на окраине. Ну и что? Поживу в халабуде, большое дело! Главное – своя крыша над головой. А потом заработаю себе на приличную квартиру! Вероятно, если бы я кому-нибудь сказала о своих ощущениях, мне вряд ли поверили бы… Может быть, потом, на Майорке, я и расскажу об этом Эмме, на балконе с видом на море. Только бы этот балкон не оказался таким же миражом, как те бешеные бабки. Но нет, какое-то шестое чувство мне подсказывало, что это – мое. И я уже мечтала поскорее оказаться там, на этой почти мифической Майорке, окунуться в море, и не в какое-нибудь, а в Средиземное… И вдруг в сумке зазвонил мобильник. Я выхватила его: – Алло! – Саша, я в Москве! Я так соскучился! – на одном дыхании произнес Александр Андреевич. – Звоню к маме, а вас где-то носит. Где вы? – Меня и вправду где-то носит, – засмеялась я. – Но где именно? Я хочу немедленно вас видеть, Саша! Мне тоже хотелось увидеть его, но полчаса назад в моей жизни все кардинально изменилось. И я вспомнила, что обещала увидеться с Улей. – Нет, я сейчас не смогу, у меня кое-какие дела… Вот если вечером, попозже, часов в восемь… – Ужасно! Но ничего не поделаешь, придется дожить до восьми. Я заеду за вами? – Хорошо, только я буду не дома, а в районе метро «Аэропорт». Давайте у метро и встретимся. Он засмеялся: – Я уже забыл, когда назначал свидания у метро. Ладно, договорились. – Подождите, там же два выхода. – Ох, верно. Тогда у первого, если ехать из центра. Саша, а вы там случайно не помирились с мужем? У вас голос что-то очень веселый. Я опять засмеялась: – Нет, я с ним еще больше поссорилась! Окончательно! – И по этому поводу веселитесь? Не ожидал! Вы очень неожиданная особа, Саша. Я хочу говорить с вами, смотреть на вас, слушать ваш голос… Ну все, до вечера! Тут уж я окончательно развеселилась! Кто бы мог подумать, ведь за последнее время рухнуло абсолютно все: вера, надежда, любовь, а я веселюсь! Как те обитатели осажденной крепости, когда у них уже ничего не осталось… Нет, почему же, надежда-то у меня еще осталась! И вера, кстати, тоже! Вера в себя! Ну любовь рухнула, подумаешь, любовь – дело наживное! А сегодня вечером у меня свидание с влюбленным в меня мужчиной, и мужчиной интересным, спору нет! Жизнь продолжается!
Уля чрезвычайно удивилась при виде меня. – Опаньки, что за дела? Ты что, не горюешь? – Не-а! – Хорохоришься? – Нет, Ульяша, мне правда весело. – Отчего? Оттого, что бабушка умерла? – Нет, конечно, что ты! Дело совсем в другом. Я начала новую жизнь, и она мне пока нравится. – Влюбилась, все понятно! – Ничего я не влюбилась, но поклонник у меня есть! И вечером у нас свидание, а еще я нашла работу и уезжаю на Майорку, вот! – На Майорку? Работать? Я не ослышалась? – Нет, все верно. – И кем же ты там собираешься работать? – недоверчиво спросила Ульяша. Я в двух словах ввела ее в курс дела. Она только головой покачала. – Ну звучит это и вправду неплохо… А что за поклонник? – Да так, бизнесмен. – Читать умеет? – Что читать? – не поняла я. – Ну, на некоторых бизнесменов смотришь и думаешь: интересно, милый, а грамоте ты обучен? Твой не такой? Обученный? – Более чем. А еще посмотри, что у меня есть. Я вытащила из сумочки фотографию. – Сашка, какой портрет! Потрясающе! Ты тут такая… Просто смертельный номер! Слушай, случайно не Асламазян это снимал? Тут уж у меня челюсть отвисла. – Откуда ты знаешь? – Руку мастера всегда видно. Я его давно знаю, мы когда-то даже работали вместе в одном дизайнерском издании. – Господи, до чего тесен мир, – поразилась я. – Да уж… Тарас умеет вытащить из модели все до капельки. Классная работа. – Улечка, а как Сигизмундыч поживает? – Ты вчера уже спрашивала. – Ах да, прости. И все-таки как? – Да ну его… Видно, был когда-то ходок и просто по инерции за мной приударил, а потом струхнул. Он мне месяц назад заявил, что часто обо мне думает, что я женщина из его «видеоряда», как он выразился, я сгоряча позвала его в гости, а он не мычит, не телится. – Уля, ты злишься, что в него втюрилась? – Да нет, не то чтобы, просто, знаешь ли, обидно… Я спала, а он меня разбудил. И на фиг это было надо? Хотя я все равно ощущаю себя по-другому. Лучше, это уж точно. – Погоди, ты только не засыпай опять – и обязательно еще встретишь кого-нибудь. – Кого-нибудь мне не надо, он же человек интересный, понимаешь, с ним говорить – одно удовольствие. Но он, по-моему, начал меня избегать. Боится, старый дурак… А чего бояться? Я ж никогда от него ничего не хотела, только поговорить. Не понимает, ослина. Да ну его к чертям собачьим, расскажи лучше про своего. Для тебя этот вопрос гораздо актуальнее.
Мы так заболтались, что я чуть не опоздала на свидание. У Ули я быстренько освежила макияж под ее чутким руководством и побежала к метро. Почему-то я волновалась. Но волнение было приятным. Я встала за палаткой, как на первом свидании с Глебом, чтобы минутку понаблюдать за поклонником со стороны. Ага, вон его «ауди». Он затормозил и сразу вышел из машины. И вдруг страшно мне понравился. Он был без пиджака, без галстука, в рубашке с коротким рукавом. Он сильно загорел, и от этого Восток еще явственнее проступал в его чертах. В нем чувствуется порода, вдруг подумала я. Но это явно не в мать. Сердце у меня екнуло. А он огляделся вокруг и подошел к цветочной палатке, купил несколько темно-красных роз с белым кружевом гипсофилы. И нервно взглянул на часы. Я собралась с духом и вышла ему навстречу. |