Онлайн книга «Дальний берег Нила»
|
Нил напрягся, но попытался напряжения своего не выказывать. – Когда? – А тебе на что? – Хозяйка прищурилась, с внезапным подозрением оглядела Нила с головы до ног. С утра, отправляясь на розыски, Нил оделся поплоше, и не просто поплоше, а так, чтобы даже наметанный глаз фарцовщика не распознал в нем иностранца. Надо было без проблем сойти за своего. До среднестатистического совка он все равно не дотянул и более всего напоминал самому себе базарного хачика, собравшегося на любовное свидание. Этому впечатлению в немалой степени способствовала и нынешняя радикальная брюнетистость, каждый вечер освежаемая с помощью баллончика сверхстойкой краски. Он поспешил наполнить ее стопочку и как можно спокойнее объяснил: – Родня волнуется. Не звонит, не пишет. Просили навестить, разузнать… – Родня? Да какая ж родня, когда она из Парижу? – Так и родня оттуда же… Да вы пейте, хозяюшка, пейте, у меня и вторая есть… Я, понимаете, только что оттуда, с цирком был, на гастролях. – Так ты циркач? – Музыкант. В оркестре играю. Если бы в этой каморке было пианино, определенно последовала бы сцена из народного фильма про место встречи: «А„Мурку“ можешь?» Нил смог бы и «Мурку», но пианино, слава богу, не имелось. – Да аккурат на Восьмое марта… Не, вру, на Старый Новый год… С приятелем своим. – С каким приятелем? – С негром. – С негром? Как звать его? – Кого? – Ну негра этого? – Да никак не звать! Негр и негр. Чернущий такой, страшное дело! Вы, говорит, Вера Ильинична – это я, стало быть, Вера Ильинична – все бумажки, что с почты на мое имя приходить будут, теперь ему отдавайте, негру то есть, потому как я уезжаю и не скоро теперь в городе появлюсь… – Так и сказала – из города уезжаю? – Так и сказала… А негр ничего, справный. Каждый раз десяточкой меня благодарит… – Он часто заходит? – Да раз в месяц примерно. Вот третьего дня был, привет от Лизоньки передавал. Так. Здесь, похоже, тупик. Единственной зацепкой оказался безымянный негр, который теперь появится только через месяц, да и то необязательно. Месяца у Нила не было. Значит, нужно сосредоточиться на розысках Сапуновой Светланы Игоревны, 1963 года рождения. Самому наводить справки рискованно. Надо действовать через кого-то. Через Оленьку?.. – Вера Ильинична, а нельзя ли посмотреть комнату, где жила Лиза. – Да чего смотреть-то? Комната как комната, хорошая… Да и жильца нового беспокоить ни к чему… Вторую бутылку, лежащую в сумке рядом с жестянкой конфет от Максима и флаконом «Синержи», – он не знал, что будет за хозяйка, а промахнуться со взяткой не имел права, – он так и не вынул. Не за что… Спускаясь по мерзкой лестнице, он услышал за спиной торопливые шаги и гнусавый молодой голос: – Эй, чувак, притормози, разговор есть. Нил, не оборачиваясь, прибавил шагу. Разборки с местным хулиганьем в его планы не входили. – Насчет Лизы… – продолжил голос. Нил остановился. Обернулся. В облике сбегавшего по ступенькам молодого человека ничего угрожающего не было. Длинный, очкастый, страшно сутулый, всклокоченный, в поношенных трениках, в тапках на босу ногу. – Ты кто? Сосед? – Ну… Жилец новый. Сижу на тачке, файло через энурез вытягиваю, чат ваш за стенкой слушаю… – Чего? – Нил не понял почти ни слова. – Короче, есть инфа. По негативу. – По какому негативу? – Ну, по негру этому. И еще по кой-кому. Интересно? – Интересно. – А на сколько? – Очень… А, понял… Нил достал из сумки водку, протянул очкарику. Тот поморщился. – Водяру спрячь. Не употребляю. Только кэш. – Хэш? Гашиш, что ли? – Кэш. Мани-мани-мани. Сам посуди, писюха красной сборки, винт глючит как ненормальный. Вчера всю ночь с мамой протрахался, утром десять метров битых мозгов на помойку… А тут еще дрюккер предложили, импортный. – Простите, вы – маньяк? – Я сисоп! – гордо сказал очкарик. – Сисоп – это кто? – Систем-оперейтор. Компьютерный программист. – А, теперь понятно. И что вы хотите за информацию? – Сто картавых или десять вашингтонов. Это Нил понял без переводчика. Даром, что ли, в юности на Галёре ошивался? – Молодой человек, товар перед продажей принято демонстрировать. – А… Ну, короче, негатива звать Эрик. Эрик Макомба, третий курс ЛИСИ. Нил полез в карман, достал бумажник, расстегнул. Показал пятидесятку. – Он за нее на почте деньги получает и посылки. По доверенности. – Как по доверенности? А что ж она сама? – Сама ничего. – Что значит – ничего? – Торчит. На игле. Давно уже, несколько лет. Мы раньше по этому делу вместе тусовались, я-то соскочил, а она… – Светку Сапунову знаешь? – СС? А то! Центровая герла, тоже ширнуться не дура. Давно не видал, пропала куда-то, говорят, за бугор свинтила. – А Элизабет давно видел? Очкарик выразительно посмотрел на бумажник в руках Нила. Нил отсчитал две пятидесятки, подумал, прибавил третью. Приняв деньги, очкарик ухмыльнулся, спрятал в карман тренировочных штанов. – Лизка исчезла примерно когда и Светка. Сам не видел, врать не буду, но говорят, ее Фармацевт пасет. Наверное, у него где-нибудь и отлеживается. Если вообще живая… Нил достал сотенную. Долларов. – Фамилия, адрес! – Грины-то спрячь, разбежался! Не знаю. Я его один раз в «Сайгоне» видел, и то мельком. Бангладеш с ним кентовался, он и показал. – А Бангладеша этого найти сможешь? – На том свете? Копыта отбросил Бангладеш. Передозировка. Нил вжал сто долларов в потную ладонь очкарика. – Держи. Аванс. Разузнай мне все про Фармацевта, получишь на новый комп. – На «экс-ти»? – На «эй-ти». Обещаю. Только быстро, времени у меня неделя максимум. Информацию сбросишь в почтовый ящик по этому адресу. Нил вырвал из записной книжки листочек и на грязном подоконнике записал адрес референта Оли. – Конверт как подписать, чтоб к тебе попал? Или один живешь? – Не один. А подпиши просто: «Филу»… |