Онлайн книга «Темная сторона Луны»
— За Аннету Вебер! С самого начала их отношений Люсиль настояла на том, что всякий раз на его приглашение она будет отвечать своим. Для нее в данном случае речь шла о принципе. В ее характере было оберегать свою независимость. Они договорились водить друг друга в места, которые отвечали бы вкусам и средствам каждого. В результате Бланк побывал в таких ресторанах, о существовании которых и не догадывался: в ресторане Женского евангелического общества с дневным меню за шесть франков; в университетской студенческой столовой с салат-буфетом, где тарелку взвешивали у кассы; в ресторанах самообслуживания в универмагах, где незадолго до закрытия и без того низкие цены опускались еще ниже; на частных кухнях крупных общин совместного проживания, где каждый приходивший должен был опустить свою скромную лепту в раскрашенную детьми коробку; в мрачных квартальных пивных, переоборудованных под запросы альтернативной публики; в макробиотических ресторанах, не имевших лицензии. Когда выдавалась хорошая погода — несколько таких дней пришлось на этот апрель, — Люсиль приглашала его в парк, где на одной из дорожек у озера по весне катались на роликах. Бывало, что она стряпала сама, и тогда их общество разделяли Пат и серый котенок Тролль. Урс Бланк поначалу водил Люсиль только в те заведения, которые хотя и были рассчитаны на посетителей его круга, однако широко себя не рекламировали. В лице д-ра фон Берга он нашел большого знатока ресторанов, где можно было не опасаться повстречать знакомых, а если даже кто и встретится, то сам пожелает остаться незамеченным. Однако чем упорнее Эвелин не замечала его эскапады — как она называла это в беседах с Рут Цопп, — тем смелее он становился в выборе каждого следующего места для свидания. Все чаще д-ра Бланка видели в обществе девушки-хиппи в «Тай стар», «Фудзияме», «Сахаре» или каком-либо другом из самых известных в городе ресторанов с экзотической кухней. До сих пор он не водил Люсиль только в «Золотой», оставив его последним островком, где Эвелин могла чувствовать себя в безопасности. Рут Цопп носила в ушах золотые раковины размером с ладонь, которые немного сковывали движения, но придавали определенную царственность ее осанке. Она пригласила Эвелин Фогт поужинать, больше того, настояла, чтобы Эвелин встретилась с ней в «Золотом», если та еще дорожит ее дружбой. Женщины устроились за столиком в нише, откуда был виден весь зал. Эвелин выглядела усталой, будто в последнее время мало спала. — Смотри, дождешься возрастного скачка, — предостерегала Рут Цопп. — Что еще за возрастной скачок? — Люди стареют скачкообразно. Годами выглядишь вроде бы без изменений, а однажды утром смотришь на себя в зеркало — бац, оказывается, постарела на несколько лет. — В последнее время со мной такое происходит каждое утро. И знаешь, мне на это наплевать! Выбор еды был не совсем женский: телячьи колбаски с жареным картофелем и бочковое пиво. Рут Цопп ела с аппетитом. Иногда у Эвелин возникало подозрение, что каждый раз после еды Рут идет в туалет и засовывает в рот два пальца… Как иначе объяснить, что гастрономическая страсть никак не отражалась на ее стройной фигуре. В настоящий момент Эвелин также никаких проблем с фигурой не испытывала. Она похудела на четыре кило и буквально заставляла себя питаться регулярно. К колбаскам она почти не притронулась. — Как долго ты не замечаешь его выходки? — Пять недель. — Есть результаты? Эвелин покачала головой. — Вот именно, — сказала Рут. — Наоборот, он все чаще появляется с этой малышкой на людях. Майя видела их в «Сайгоне», Сусанна — в «Тай стар», а я — в «Панца верде». — Что еще за «Панца верде»? — Вегетарианский ресторан. Спроси меня лучше, что тебя по-настоящему интересует. — Она хороша собой? — Если можно так сказать о девушке-хиппи. — А если честно? Рут Цопп решила поиграть на чувствах подруги. — Она чертовски хороша. Не старше двадцати пяти, стройная, черные волосы, смуглое лицо, а глаза-а — таких у брюнеток не бывает. — Какие? Рут Цопп задумалась. — Цвета фиалок, и васильков, и молока. Эвелин молчала. — Пора защищаться. — Что же мне делать? Застрелить ее? — Вышвырни его. — Я не хочу его потерять. — Ты уже его потеряла. У Эвелин на глаза навернулись слезы. — Я хотела сказать, — продолжала Рут, — что больше шансов потерять его, если не вышвырнешь. Положись на мой опыт. — А если я его все-таки потеряю? — По крайней мере, сохранишь достоинство. Эвелин осторожно вытерла слезы салфеткой. Потом глотнула пива. Рут Цопп сделала знак официанту, чтобы он принес еще два бокала: — Вышвырни его вон, Эвелин. Речь идет о человеческом достоинстве. Когда Урс Бланк заявился домой около часа ночи, Эвелин, бледная, но сохраняющая спокойствие, сидела в ярко освещенной гостиной на диване в стиле Корбюзье. По ее виду Урс немедленно догадался, что сейчас будет. Он достал бутылочку «Перье» и сел напротив. Первыми ее словами были: — Я хочу, чтобы ты съехал с квартиры. — Понимаю, — кивнул Бланк. — Ты больше ничего не хочешь сказать? — Мне жаль, что так вышло. — Ах. — Ты в этом не виновата. — Могу предположить, что это сильнее тебя, — сказала она язвительно-насмешливо. — Если хочешь, я попробую объяснить. Эвелин сделала глоток из своего стакана. В нем было пиво. — Помнишь, ты как-то нашла мои заляпанные грязью ботинки? — После чего ты назвал моих клиентов дерьмом? — В тот день у меня было совещание в «Лесной тишине» по вопросу о слиянии. Внезапно меня охватило чувство, что все это со мной уже было тысячу раз. Те же лица, те же слова, тот же случай, те же обстоятельства. После переговоров я пошел пешком через лес. И вдруг понял, что по соседству с городской жизнью существует другой мир, про который я и думать забыл. С другими законами, другими приоритетами — мир, никак не связанный с нашим. Бланк сделал глоток минеральной воды. — Вечером, на твоем вернисаже, я снова оказался в нашем мире. Эта лесная прогулка открыла мне глаза на иной мир. И, что самое скверное, заставила меня взглянуть на нашу жизнь по-новому. Должен признать: она меня не удовлетворяет. Он почти гордился своим монологом. До сих пор ему не удавалось выразить чувства внятно. |