Онлайн книга «Запретный плод»
|
Николаос стояла в тени деревьев. С ней был Вилли Мак-Кой, держащийся чуть поодаль, как телохранитель или слуга. Скорее всего, слуга. – Ты возбуждена. Что такого случилось? Голос ее взлетал и падал, будто она пела песенку. Опасная девчонка вернулась. – Захария поднял зомби. Пропал предлог, чтобы его убить. Тут я рассмеялась, и смех звучал отрывисто и резко даже для меня. Он и без того был мертв. Но вряд ли она знает. Она не умеет читать в умах, умеет только выдавливать из них правду. И уж точно ей не пришло в голову спросить: “Захария, ты живой или ты ходячий труп?” Я смеялась и не могла остановиться. – Анита, что с тобой? Голос у Вилли был такой же, каким был и при жизни. Я помотала головой, пытаясь перевести дыхание. – Ничего, все в порядке. – Я не вижу в этой ситуации смешного, аниматор. – Голос соскользнул вниз, как маска с лица. – Ты помогла Захарии поднять зомби. Это прозвучало обвинением. – Да. Я услышала шорох травы. Шаги Вилли. Взглянув вверх, я увидела, что Николаос идет ко мне бесшумно, как кошка. Она улыбалась – милое, красивое, безобидное дитя. Нет. Лицо чуть длинновато, Совершенная девочка-невеста уже не была столь совершенной. Чем ближе она подходила, тем больше можно было заметить недостатков. Я начинала видеть ее такой, какой она была на самом деле. Или нет? – Ты очень пристально смотришь на меня, аниматор. – Она рассмеялась высоким диким голосом, как ветровые колокольчики в бурю. – Как будто увидела привидение. Ты увидела привидение, аниматор? Ты увидела что-то, чего испугалась? Или дело в другом? – Ее лицо было от меня на расстоянии вытянутой руки. Я задерживала дыхание, впившись пальцами в землю. Страх охватил меня холодным слоем, как вторая кожа. Это лицо было такое приятное, улыбающееся, ободряющее. Честно, ей не хватало ямочек на щеках. Голос у меня был хриплым, и мне пришлось откашляться. – Я подняла зомби. И я не хочу, чтобы его мучили. – Но это всего лишь зомби, аниматор. У них нет настоящего ума. Я просто пялилась на это приятное тонкое лицо, боясь отвернуться, боясь на нее глядеть. Грудь стискивало желание бежать. – Она была когда-то человеком. Я не хочу, чтобы ее пытали. – Они ей особо больно не сделают. Мои маленькие вампирчики будут разочарованы. Мертвый от мертвого не подкормится. – Гули кормятся. Они едят мертвецов. – А что такое гуль, аниматор? Он воистину мертв? – Да. – А я мертва? – спросила она. – Да. – Ты уверена? – У нее над верхней губой был небольшой шрам. Наверное, она получила его еще при жизни. – Уверена. Она рассмеялась – это был звук, который вызывает улыбку на лицах и радость в сердцах. Меня от этого звука передернуло. Вряд ли мне еще будет когда-нибудь приятно смотреть фильмы с Ширли Темпл. – По-моему, ты ни капельки не уверена. Она встала одним плавным движением – тысячелетие практики дает себя знать. – Я хочу, чтобы зомби положили обратно сегодня, сейчас, – сказала я. – Ты не в том положении, чтобы чего-нибудь хотеть. Ее голос прозвучал холодно и очень взросло. Дети не умеют голосом сдирать кожу. – Я ее подняла. Я не хочу, чтобы ее пытали. – Это очень плохо? Что я могла сказать? – Я прошу. Она посмотрела на меня пристально: – Почему это для тебя так важно? Вряд ли я могла бы ей объяснить. – Просто важно, и все. – Насколько важно? – Я не поняла вопроса. – На что ты готова ради своей зомби? Страх сгустился под ложечкой свинцовым комом. – Я тебя не понимаю. – Вполне понимаешь, – ответила она. Тут я встала – хотя это вряд ли помогло бы. Я даже была выше ее. Она была крошечной, как фея или дитя. Ладно. – Чего ты хочешь? – Не делай этого, Анита. Вилли стоял поодаль от нас, будто боялся подойти. После смерти он стал умнее, чем при жизни. – Тихо, Вилли. У нее была совершенно разговорная интонация – без повышения голоса, без угрозы. Но Вилли тут же затих, как хорошо обученная собака. Может быть, она перехватила мой взгляд. Как бы там ни было, она сказала: – Я наказала Вилли за то, что он не сумел нанять тебя с первого раза. – Наказала? – Наверняка тебе Филипп рассказывал о наших методах. Я кивнула: – Гроб с крестом? Она улыбнулась сияющей радостной улыбкой. Тени превратили ее в оскал. – Вилли очень боялся, что я его там оставлю на месяцы, если не на годы. – Вампиры не могут умереть с голоду. Я понимаю принцип наказания. И про себя я добавила: “Сука ты мерзкая”. Меня можно пугать лишь до тех пор, пока я не разозлюсь. Злость – это более приятное ощущение. – Ты пахнешь свежей кровью. Дай мне тебя попробовать, и я прослежу, чтобы твою зомби уложили без вреда. – Попробовать – это, значит, укусить? – спросила я. Она рассмеялась весело и сердечно. Сука. – Да, человечинка, это значит укусить. – Вдруг она оказалась рядом, и я отдернулась, не успев подумать. Она снова рассмеялась. – Кажется, Филипп меня опередил. Минуту я не могла понять, о чем она говорит, потом я коснулась рукой следа на шее. Мне вдруг стало неловко, будто меня застали голой. Снова смех поплыл в летнюю ночь. Он серьезно начинал действовать мне на нервы. – Никаких проб, – сказала я. – Тогда позволь мне войти в твой разум. Это тоже вроде питания. Я покачала головой – слишком быстро, слишком много раз. Лучше сдохну, чем впущу ее в свой разум еще раз. Если у меня будет выбор. Поблизости раздался вопль. Эстелла обрела голос. Я вздрогнула, как от пощечины. – Дай мне попробовать твою кровь, аниматор. Без зубов. – При последних словах она сверкнула клыками. – Ты только стой и не пытайся меня остановить. Я попробую свежую рану у тебя на шее. Питаться от тебя я не буду. – Кровь оттуда уже не идет. Рана закрылась. Она улыбнулась, и так очаровательно! |