Книга Созвездие жадных псов, страница 83 – Дарья Донцова

В доме наступила пронзительная тишина. Рамик, наказанный за разбой, убежал в сад и лежал теперь под кустом жасмина; Рейчел тоже предпочла остаться на свежем воздухе и раскинулась в тени большой старой ели, под столом, на котором дети играют в пинг-понг. Мопсихи залегли на диван, кошки устроились на подоконнике. Я включила чайник, тихий июньский вечер опустился на дачу. В голове не было ни единой мысли, думать не хотелось ни о чем. Я плюхнулась в кресло и расслабилась.

«Дзынь, дзынь», – раздалось из подушек.

Сначала я не хотела отзываться, дети на речке, а больше ни от кого звонков я не жду, но телефон звонил настойчиво, как-то тревожно, и руки сама собой потянулись к аппарату.

– Евлампия Андреевна, – прошелестел генерал Рябов, – слава богу, дозвонился. Вы, наверное, спать легли, извините.

– Ничего, ничего, просто я телевизор смотрела и не услышала сразу.

– Дорогая моя, зайдите к нам, пожалуйста, очень вас прошу.

– Что случилось?

– Кажется, я умираю, плохо очень.

Я вылезла в окно и понеслась к Олегу Константиновичу. У генерала уже был один инфаркт, а эта дикая жара хоть кого доконает!

Но, когда я в сопровождении возбужденных собак влетела к Рябовым, Олег Константинович сидел на веранде.

– Немедленно ложитесь, сейчас я вызову «Скорую», где болит, под лопаткой?

– Нет, Евлампия Андреевна, с сердцем порядок, с головой совсем плохо, – дрожащим голосом произнес старик, – галлюцинации у меня, все, наверное, маразм начался… Вот, смотрите, кто это?

– Кролик, – осторожно ответила я, – а что?

– Значит, вы его тоже видите?

– Конечно, что же тут страшного? Или вы забыли? Да ведь это Яша, живет у вас уже не первый год.

– Теперь пощупайте, сделайте милость, он живой?

– Но он ест, – спокойно сообщила я, – а почему это вас так удивило?

– Понимаете, дорогая, – прошептал генерал, – вчера вечером Яшенька умер, вполне благополучно, от старости, без мучений, просто заснул. Мне ветеринар еще в мае сказал, что он очень дряхлый, в пересчете на человеческий возраст старше меня будет.

Генерал расстроился и похоронил любимца возле забора, разделяющего наши участки. Косте он ничего пока не сказал, хотел подготовить внука, мальчишка тоже любил Яшку. Весь день у Олега Константиновича было отвратительное настроение, даже передача «Герой дня» его не развеселила, даже новости, показавшие очередную драку между Жириновским и Немцовым, не доставили удовольствия. Да к тому же, проходя на кухню, генерал постоянно натыкался взглядом на пустую клетку и пил валокордин.

– Ей-богу, как человека потерял, – объяснял он мне.

Примерно полчаса назад Олег Константинович, побеседовав со мной по телефону, отправился ставить чайник, со вздохом посмотрел на клетку и обмер. Внутри сидел абсолютно здоровый Яшка и грыз морковку.

Рябов закрыл глаза, перекрестился, потом вновь уставился на проволочный ящик. Глюк не исчез. Кролик по-прежнему быстро двигал ушами.

На мягких ногах Олег Константинович добрался до забора и увидел… разрытую могилку и кучу следов.

– Значит, он ожил, – вещал генерал, – выбрался наружу, пришел домой, сел, как всегда, в клетку и запер ее за собой на задвижку?

– Бывает, – робко проблеяла я, – летаргический сон, случается в природе.

– Но как он закрыл защелку?

– Небось сама упала…

– И потом, – задумчиво пробормотал Рябов, – вроде Яшенька мельче стал, зубы опять все на месте и на имя не откликается. Яша, Яша… Вот видите? А раньше, как собачка, бежал.

– Понимаете, – как можно более убедительно завела я, – такое случается и с людьми. Летаргический сон часто приводит к потере памяти. А насчет того, что меньше стал… Ну прикиньте, какой шок испытал Яша, поняв, что похоронен заживо, вот он и похудел от переживаний!

– Да? – весьма недоверчиво осведомился Рябов. – Вы так считаете, но смотрите, какой он чистенький…

– Облизался, эка невидаль!

– А зубы, клыки-то новые выросли!

Тут мое терпение лопнуло, признаться в содеянном я никак не могла, поэтому решительно заявила:

– Вот что, Олег Константинович, вы человек трезвых взглядов, атеист, поэтому и не можете поверить в происходящее.

– Но согласитесь, дорогая Евлампия Андреевна, это очень странно!

– Вовсе нет, хотите принесу почитать газетки «Тайная власть», «Оракул» и «Невидимая сила», там полно рассказов про подобные случаи.

– Да ну!

– Точно, – вдохновенно, словно протестантский проповедник, вещала я. – Вы ведь небось сегодня весь день Яшку вспоминали, переживали, расстраивались…

– Ужасно, – подтвердил генерал, – можно сказать, единственного друга потерял.

– Ага, – возликовала я, – его душа услышала ваши страдания, а поскольку Яша тоже очень любит вас, то он материализовался в обновленном, так сказать, варианте, чтобы прожить около вас еще один свой земной срок! Такое иногда случается, редко, правда, но бывает. Ну гляньте, это же он, даже пятно точь-в-точь то самое.

– Действительно, – пробормотал вконец одураченный военный.

– А имя он через недельку-другую вспомнит…

– Иди сюда, – ласково позвал генерал и вытащил кролика из клетки.

То ли тот от природы обладал миролюбивым характером, то ли несчастный грызун был утомлен страшно тяжелым днем с баней и покраской, но он совершенно не сопротивлялся.

Рябов поднял зверька на уровень своего лица и спросил:

– Ну, Яшенька, это ты?

Вдруг кролик вытянул передние лапки, мягко обхватил Олега Константиновича за щеки и приблизил свой крохотный розовый носик к его губам.

В глазах старика заблестели слезы. Изо всех сил прижимая к груди вновь обретенного любимца, Олег Константинович сказал:

– Это он! Только Яшенька проделывал подобный фокус, только он меня так целовал.

– Ну видите, – обрадовалась я, – теперь дайте ему вкусненького.

– Яша, Яша, – забормотал Рябов, протягивая крольчонку кусок яблока.

Тот не стал кривляться, а мигом схватил угощение.