Онлайн книга «Обед у людоеда»
|
– Да, – вздохнула Ира, – десять баксов твои. – В чем дело? – спросила я. Лиза ткнула себя пальцем в грудь. – И теперь ничего не замечаешь? Тут только я обратила внимание, что еще утром плоская, как доска, Лизавета обзавелась роскошным бюстом размера третьего, не меньше. – Как ты этого достигла? Девчонки захихикали и показали специальный лифчик, в чашечки которого были вложены силиконовые прокладки. Да, далеко зашел прогресс. Помнится, наши консерваторские девицы, стремясь поаппетитней выглядеть, напихивали в бюстгальтер вату. – А где собаки? – С Кирюшей гуляют. – Он пошел один? С Рейчел, Мулей, Адой и Рамиком? Со сломанной рукой? – Мы волосы красили, – обиделась Лиза, – я ему сказала: подожди, сейчас высушу и пойдем, а он убежал! Странно, однако, обычно мальчик гуляет во дворе, но сегодня перед подъездом никого не было. В задумчивости я вошла в спальню, влезла в халат и с опаской глянула на балкон – никого, надо бы попить чаю да лечь в кровать. Только куда подевался Кирюша? В этот момент прозвенел звонок. Обрадованная, я распахнула дверь, не поглядев в «глазок». Все собаки, отчаянно толкаясь, влетели в квартиру и, оставляя повсюду черные, грязные следы, понеслись на кухню, за ними, словно вожжи, волочились поводки. Я разозлилась. Мы никогда не разрешаем собакам врываться домой с грязными лапами. У входной двери специально приделаны крючки, на них привязываются поводки, и члены стаи покорно ждут, пока их по одному пригласят в ванную для обмывания животов и лап. – Кирюша! Ну какого черта ты их спустил, – крикнула я и тут увидела, что паренек, пришедший с псами, на самом деле Сережа Боков из тридцать девятой квартиры. – Сережа? – удивилась я. – А где Кирка? – У булочной лежит, – спокойно ответил подросток. – Как лежит? Зачем? – Похоже, ногу сломал! Вне себя от гнева и страха, я выскользнула из халата, нацепила куртку и понеслась к булочной. За мной, еле-еле поспевая на уродских платформах, ковыляли плачущие Ира и Лиза. Но возле кондитерской никого не было. Мы притормозили, я принялась оглядываться, девицы перестали рыдать. И то дело, зачем пускать сопли, когда еще не ясно, что к чему, может, Сережа так пошутил, хотя первое апреля уже позади… – Эй-эй! – крикнула в приоткрытую дверь толстая женщина лет шестидесяти. – Мальчика ищете? Он у нас, к директору в кабинет втащили. Чуть не столкнувшись лбами, мы с девчонками ринулись внутрь. В маленькой комнатке на диване «Малютка» как-то не по-человечески отставив правую ногу, полулежал Кирюшка. – Лампа, – сказал он, увидев мое перекошенное лицо, – только не бей меня, как всегда, палкой от швабры по голове. От возмущения у меня пропал голос, и я просто открывала и закрывала рот, как гигантская рыба. В негодование пришла и заведующая хлебным магазином, простоватая тетка лет пятидесяти в чудовищной ярко-красной кофте с люрексом. – Не волнуйся, детка, – утешила она Кирюшку и набросилась на меня, словно змея на жабу: – Как только не стыдно! Выгнать больного ребенка, со сломанной рукой, одного, в гололед гулять со сворой собак! Мы прямо онемели, когда он тут шлепнулся. – Но меня даже дома не было… – Бедный мальчик, – неслась дальше булочница, – нет на вас теперь отделов народного образования, вот бы на службу сообщили, как с сыном обращаетесь! – Я не работаю… – Понятно, – фыркнула тетка. – Дома были девочки, они… – Вот эти? – поинтересовалась баба и ткнула пальцем в Лизу и Иру. – Вот эти? – Да. – Как вам не стыдно, – завила директриса новый виток скандала, – размалевались, раскрасились, разоделись, а братишку на улицу выгнали больного… – Он нам не брат, – хором возмутились девицы, – просто мы живем вместе. – Значит, сироту обижаете, – резюмировала баба, – то-то гляжу, девки разодеты, а у паренька куртешка-обдергашка. – Она мне никогда ничего не покупает, – фальшиво всхлипнул Кирюша и, закрыв лицо рукой, сделал вид, что рыдает. – Прекрати, идиот, – обозлилась Лиза и треснула Кирку по затылку. Как правило, после такого обращения Кирюша моментально дает Лизавете сдачи или ухитряется, повалив ее на пол, сесть сверху с громким воплем: «Ио-хо-хо, победа!» Но сейчас он весь сжался и запищал: – Лизонька, пожалуйста, не бей, теперь буду не только кровать за тобой убирать, но и всю комнату. Заведующая побагровела, но тут в комнатенку вошел врач – оказывается, продавщицы вызвали «Скорую помощь». В споро подпрыгивающем на ухабах «рафике» Кирка прижался ко мне и сказал: – Ну, здорово всех разыграл? – Здорово, – вздохнула я, – только нам теперь в эту булочную не зайти, придется на проспект бегать. – Ты урод, – припечатала Лиза, – да я чуть со стыда не сгорела. – Только не бей меня, – запищал Кирюшка и расхохотался. – Ну погоди, домой вернемся, я за оплеуху отомщу! – Вовсе нет, – хмыкнула Лиза и с размаху треснула Кирку по шее. – А, вот ты как! – завопил мальчик и пихнул Лизавету. Та с грохотом свалилась между носилками и сиденьем. – Прекратите немедленно, – зашипела я, – нас сейчас высадят. И потом, Кирюша, тебе что, совсем не больно? – Нет, – веселился мальчик, – только идти не могу. – Чего ты такой радостный? – не выдержала Ирина. – Ха! – выкрикнул Кирка. – Прикинь, как повезло, нога-то правая. Секунду мы обалдело молчали. Потом я поинтересовалась: – Ну и что? Ты же не ногами пишешь? Но Кирюшка в полном восторге от создавшегося положения вскрикивал: – Мы в Филатовскую едем? – Да. – Там памятку по уходу за ребенком давали? – Да. – А что в ней написано? |