Онлайн книга «Крестоповал. Война совести»
|
Хвастун подошел и встал рядом. Пошарил по карманам, достал пачку «Винстона», вставил сигарету в рот, похлопал по карманам и вопросительно уставился на мужичка. – Что, спички? – догадался тот. – Угу, – кивнул Хвастун. – Если можно. – А чего же нельзя? – повеселел мужичок, доставая из кармана зажигалку. – Кто, интересно, эти расписания составляет? – Раскурив сигарету, Хвастун зло выругался. – Приедешь среди ночи и сиди жди, на радость всякому ворью и проституткам. – Он заговорщицки огляделся по сторонам и заговорил тише: – Знаешь, какой на этом вокзале криминал? У-у, – протянул он. – Ты куда едешь? – В Днепропетровск, – ответил мужчина. – В Украину, что ли? – прищурился Хвастун. – А чего, родственники там? – Родственники, – эхом повторил мужичок. – Я в Иваново на стройке работаю. Вот отпуск дали… У нас-то с работой туго. Хвастун понимающе кивнул: – Развалили страну, мать его! – Не говори, – согласился мужичок. – Значит, с заработков едешь, – глядя на идущего в их сторону крепыша в спортивном костюме, вздохнул Хвастун и потер правой рукой подбородок. Этим движением он сделал знак рукой, что справа от него лох и его нужно начать «прессовать». Щербатый прошел мимо, скрывшись за углом, однако тут же появился, уже в сопровождении Гвоздя, высокого, с массивной челюстью парня. На головах обоих кепки-бейсболки с длинными козырьками. – Папаша, – обратился к Хвастуну Щербатый, словно они незнакомы, – шел бы ты по-тихому. А то опять за тебя вписываться придется. – Понял, – часто закивал Хвастун, торопливо размял о край урны сигарету, при этом сделал так, чтобы закрыть пути отхода мужичку, и ретировался. – Ну что, в столицу работать? – обратился к мужичку Гвоздь, глядя на него сверху вниз. – Проездом на Украину. – Мужичок с тоской посмотрел на двери, за которыми скрылся недавний собеседник. – А у него что, проблемы были? – Тебе какая разница? – хмыкнул Щербатый. – Ты о себе думай. – А мне зачем? – заикаясь, спросил мужичок. – У нас правило – пять процентов от суммы, которую везешь, отстегиваешь за охрану, – оттесняя мужичка от входа, пропыхтел Гвоздь. – Зачем охрана? – Хочешь узнать? – хохотнул Щербатый. – Это мы мигом. Он слегка поддел мужичка плечом. Тот стал пятиться. Шаг, второй, и вот уже они в нише вокзального здания. Мужичок прижат спиной к стене. – Будешь платить? – процедил сквозь зубы Щербатый. – Конечно. – Мужичок часто закивал. – Сколько везешь? – быстро спросил Гвоздь. – Сорок… – Сорок чего? – нахмурился Щербатый. – Денег… – Ты что, совсем плохой, да? – возмутился Гвоздь. – В какой валюте? Евро, баксы… – В рублях, конечно, – почему-то обрадовался мужичок. – Давай, значит, восемьсот. – Щербатый огляделся по сторонам. Мужчина с готовностью запустил руку за отворот куртки. – Постой! – схватил его за запястье Гвоздь. – Может, там у тебя пушка газовая? – Да вы что, мужики… Мужичок медленно извлек бумажник, открыл его и едва попытался отсчитать купюры, как Щербатый забрал все. – Дай пересчитаем, а то везешь, может, лям, а нам втираешь, что сорок… – Зачем мне врать? – возмутился мужичок. Щербатый вынул пачку тысячных купюр и стал считать, постепенно разворачиваясь к свету. Как раз из подошедшего поезда высыпал народ. Гвоздь дернул его за локоть: – Давай отойдем, что здесь светиться? Мужчина не успел глазом моргнуть, а его охранников и след простыл… – Ну что? – Хвастун посмотрел в зеркало заднего вида на усевшихся на заднее сиденье Щербатого и Гвоздя. – Сорок тонн у него слили… – Не густо, – вздохнул Хвастун и, не оборачиваясь, поднял ладонь на уровень уха. Гвоздь вложил ему в руку пачку купюр, которая тут же исчезла под сиденьем. – Сваливаем? – спросил Щербатый. – Квас «наколку» дал. – Хвастун зевнул. – Нефтянику вещи тащил. Тот лопатник засветил. Баксов, говорит, тонн двадцать… – И где он? – заволновался Гвоздь. – Клим пасет… – Один? – Гвоздь подскочил на сиденье. – Не суетись, – осадил его Хвастун. – Белла, как случай подвернется, склеит его… – И что, он с ходу поведется? – недоверчиво спросил Гвоздь. – Белочку не знаешь? – усмехнулся Хвастун. – Знает свое дело. Сбоку машины появилась худосочная фигура в униформе носильщика. – Квас! – зачем-то прокомментировал Гвоздь. Хвастун надавил на кнопку стеклоподъемника. – Короче, терпила в Шереметьево сейчас поедет, – быстро заговорил Квас в образовавшуюся щель. – Клим ему проехал по ушам, будто тоже с поезда… – А чего ему в Шереметьеве делать, нефтянику-то? – недоуменно протянул с заднего сиденья Гвоздь. – Он инженер, летит в Норвегию, – пояснил Квас. – Там какие-то дела… – Теперь ясно, – облегченно вздохнул Гвоздь. – Тебе какая разница?! – вспылил Хвастун и завел двигатель. – Все, в аэропорт валим, там его делаем… * * * Наблюдая через стекло, как гигантский «Боинг» медленно причаливает к телетрапу, хрупкая, похожая на подростка девушка в кожаной куртке и джинсах задумчиво крутила в руках микрофон. В карих глазах легкая усталость и затаенная тоска, какая бывает у людей, свыкшихся с ожиданиями. Тонкие, слегка вздернутые у висков брови, украшенный веснушками носик забияки, коротко стриженные каштановые волосы… Чувствовалась во всей этой внешне спокойной внешности скрытая энергия и взрывной характер. – Как думаешь, Звонок, мы здесь надолго застрянем? – обратился к ней угрюмого вида увалень, держащий в опущенной вдоль туловища правой руке видеокамеру. Девушка, которую назвали Звонком, холодно посмотрела на него: – Устал? – Нет, – замотал он головой. – Тогда не стони! – Я не стону, – обиженно оттопырил он нижнюю губу. – Не хочется ночь в студии на стульях коротать… Ольга поправила на плече ремешок сумочки: – Не хочется, увольняйся… – Чуть что, сразу увольняйся, – расстроился он, отчего нижняя губа отвисла еще больше. – Взяли моду… Ольга Званцева была жестким человеком. Спуску не давала ни себе, ни тем, кто от нее зависел. Могла ночь напролет сидеть под проливным дождем или в холод ради нескольких минут съемки. Жизнь ее не баловала, а закаляла. Родилась Ольга недалеко от границы с Китаем, в семье военных. Большую часть жизни родители провели в скитаниях по отдаленным гарнизонам, пока не осели в Воронеже. Там Ольга окончила школу и поступила в государственный университет, на факультет журналистики. Будучи еще студенткой третьего курса, попала на местное телевидение, а получив диплом, отправилась завоевывать московские телеканалы. Ей все давалось легко. Немного везения, знаний и обаяния, и вот она уже делает остросюжетные ролики на НТР. В начале этого года ей предложили снять фильм о старообрядцах… |