Книга Поцелуй вампира. Начало, страница 25 – Эллен Шрайбер

Он подождал, пока я первой выйду из комнаты, прямо как в фильмах про красивую жизнь, но я не знала, в каком направлении идти.

— Я думал, что ты знаешь дорогу, — подколол он. — Хочешь что-нибудь выпить?

— Конечно. Мне все равно что.

«Минуточку, как это все равно?» — тут же подумала я и сказала:

— В общем, вода будет в самый раз!

Он вернулся через минуту с двумя хрустальными бокалами.

— Я надеюсь, что ты голодна.

— Я все время голодная, — кокетливо сказала я. — А ты?

— Редко, — ответил он. — Но меня постоянно одолевает жажда!

Он привел меня в столовую, освещенную свечами, где основное место занимал длинный дубовый стол без скатерти, уставленный керамическими тарелками и серебряной посудой. Александр выдвинул стул для меня, потом уселся в миллионе миль, на другом конце стола. Пять полевых цветов стояли в хрустальной вазе, загораживая мне вид.

Чудик, то есть Джеймсон, подкатил скрипучую тележку, выставил корзинку с горячими булочками, после чего ушел и вернулся с хрустальными мисочками, наполненными зеленоватым супом. Учитывая количество блюд, медленность обслуживания Джеймсона и длину стола, мы могли с гарантией просидеть там не один месяц. Но меня это не волновало, я не хотела быть нигде в мире, кроме этого места.

— Это венгерский гуляш, — сообщил Александр, когда я нервно помешала густой суп.

У меня не было ни малейшего представления о том, из чего и как это приготовлено, и, пока Александр и Джеймсон ждали моей реакции, я поняла, что должна его попробовать.

— Ух!.. — вырвалось у меня, когда я проглотила половину столовой ложки.

Гуляш оказался вкуснее, чем любой суп, который я когда-либо ела, хотя и в сто раз острее.

Мой язык пылал в огне, так что пришлось налечь на воду.

— Я надеюсь, суп не слишком острый, — сказал Александр.

— Острый?

Я охнула, в глазах защипало.

— Ты, наверное, шутишь!

Александр дал знак Джеймсону принести еще воды. Время, пока его не было, показалось мне вечностью, но он все же вернулся с кувшином. В конце концов дыхание ко мне вернулось. Я не знала, о чем спросить Александра, но мне хотелось узнать о нем все.

Видно было, что друзей у него, пожалуй, даже меньше, чем у меня, и вообще чувствует он себя довольно неловко.

— Чем ты занимаешься весь день? — поинтересовалась я, как телевизионный репортер, который хочет разговорить собеседника.

— Я хотел узнать то же самое о тебе, — ответил он.

— Я хожу в школу. А ты что делаешь?

— Сплю.

— Ты спишь?! — Вот так новость! — Правда? — скептически уточнила я.

— А что в этом такого? — сказал он, неловко убирая волосы с глаз.

— Почти все люди спят по ночам.

— Я не из большинства.

— Верно.

— И ты тоже, — сказал он, глядя на меня в упор. — Я понял это, когда увидел тебя на Хеллоуин в костюме теннисистки. Ты показалась мне слишком взрослой для этого и уж точно отличалась от всех, раз решила, что это маскарадный костюм.

— Как ты разузнал обо мне?

— Джеймсон собирался вернуть теннисную ракетку тебе, но отдал ее белобрысому футболисту, который сказал, что он твой парень. Я, может быть, и купился бы на эту историю, если бы не видел, как ты двинула его по руке и уехала без него.

— В общем, ты прав, он не мой парень. Так, один придурок из нашей школы.

— К счастью, он сообщил Джеймсону твое имя и адрес, чтобы придать правдоподобие своей выдумке. Так я узнал, как тебя найти. Конечно, мне и в голову не могло прийти, что я застану тебя в нашем доме.

Его мечтательные глаза заглядывали мне прямо в душу.

— Ну, я…

Наш смех эхом разнесся по особняку.

— Где твои родители? — спросила я.

— В Румынии.

— Румыния — это там, где жил Дракула? — осведомилась я с намеком.

— Да.

Глаза мои загорелись.

— Ты в родстве с Дракулой?

— Он что-то не торопится признавать наше родство, — подколол меня Александр делано озабоченным голосом. — Ты необычная девушка. Ты, безусловно, оживляешь собой Занудвилль.

— Занудвилль? Оживишь его, как же! Он вполне заслуживает свое название.

— Пожалуй, ты права. В общем, здесь нет никакой ночной жизни для таких, как ты и я.

«Ночная жизнь. Такие, как ты и я. Ты ведь имеешь в виду вампиров», — хотелось мне сказать.

— Мне нравилось жить в Нью-Йорке и Лондоне, — продолжил Александр.

— Наверняка там есть чем заняться по ночам и много тех, кто ведет ночной образ жизни.

Тут вошел Джеймсон, убрал гуляш и подал бифштекс.

— Я надеюсь, ты не вегетарианка, — сказал Александр.

Я посмотрела на свою тарелку. Бифштекс с картофельным пюре был прожарен средне, скорее сыроват, и очень сочен.

Хозяин дома оказался еще таинственнее и интереснее, чем я себе представляла. Я была очарована им, смотрела на него сквозь цветы и не могла наглядеться.

— Уверена, это чудесный бифштекс, — сказала я.

Он смотрел, как я откусила кусочек.

— Просто замечательно.

Неожиданно его взгляд сделался печальным.

— Послушай, ты не против…

Он взял свою тарелку и подошел ко мне.

— Из-за этого букета тебя не видно, а ты гораздо симпатичнее, чем мне казалось раньше.

Он поставил свою тарелку рядом с моей и подтащил свой дубовый стул. Мне показалось, что я упаду в обморок. Он сидел, улыбался, когда мы ели, его нога тихонько касалась моей. Мое тело было наэлектризовано.

Александр был весел, великолепен и как-то эротично неловок. Мне хотелось узнать все про его жизнь, и неважно было, сколько лет он прожил, семнадцать или семнадцать сотен.

— Чем ты занимаешься по ночам? Где еще ты жил? Почему ты не ходишь в школу? — затрещала я вдруг.

— Притормози, не все сразу.

— Э… где ты родился?

— В Румынии.

— Где же твой румынский акцент?

— В Румынии и остался. Мы постоянно путешествуем.

— Ты когда-нибудь ходил в школу?

— Нет. У меня всегда был домашний учитель.

— Какой у тебя любимый цвет?