Онлайн книга «Хроники Сиалы»
— Медок! Медок, не спи! Оплакивать их мы будем потом, к бою, воин! приказал Алистан. Молодой воин очнулся и, хмуро кивнув, взялся за огролом [75] . "Оплакивать? Кого? — тупо подумал я. Голова ничего не соображала, во рту до сих пор оставался привкус речной воды и тины. — Тьма! Неужели больше никому не удалось выбраться с парома?" Дядька, Арнх, Угорь, паромщики… Все погибли?! Не может быть… Такого просто не может быть! Угря в промокшей одежде я увидел не сразу. Оказывается, он плыл впереди меня. Грудь гарракца ходила ходуном, было видно, что и ему нелегко дался этот заплыв. Воин не бросил свои клинки, и я мог только представить, каких сил ему стоило самостоятельно доплыть до берега. Эльфы, взявшись за луки, молча ждали, когда паром, уже находящийся на середине реки, приблизится на расстояние выстрела. — Гаррет, отваливаем! — Ко мне подскочил Басс. — Сейчас здесь такое начнется! — Он дело говорит, Гаррет, — сказал Халлас. — Вы не воины, вам лучше за нашими спинами переждать. Эх, была бы сейчас пушка, как бы я накрыл эту лодку! — Пушка! — хохотнул Кли-кли, бросив выжимать свой многострадальный плащ. — Какой же ты молодец, Счастливчик! Ну конечно же пушка! Гаррет, не спи! Где твоя сумка?! Доставай пушку! — Кли-кли, ты о чем? — спросил я, с ужасом думая, что после купания гоблин сошел с ума со страха. — Да та самая! — ничего толком не объяснив, Кли-кли подскочил к брошенной мной сумке и, вывалив все, что в ней было, на землю, принялся рыться в магических пузырьках. — Вот он! Кли-кли высоко поднял над головой пузырек с темно-вишневой жидкостью, в которой плавали золотистые искорки, и шарахнул его об землю. Почти сразу же из воздуха появилась самая настоящая гномья пушка. — Ядре-е-ена кочерыжка, — вымолвил Делер, округлив глаза. Халлас попросту ничего не мог сказать, он являл собой образец статуи, у которой отвисла челюсть и глаза вылезли на лоб. Кто-то за моей спиной втянул в себя воздух сквозь стиснутые зубы. Да я и сам, признаюсь, был порядком ошеломлен. За всей этой дорогой и свалившимися на нас несчастьями я совершенно забыл о маленькой неприятности, случившейся еще во дворце Сталкона. Кли-кли тогда спер у меня точно такой же пузырек и разбил его об пушку гномов. Пушка, как и следовало это предполагать, сразу же исчезла, а разъяренные гномы едва не порвали Кли-кли на тысячу маленьких зелененьких лоскуточков. Все дело в том, что шут использовал на пушке заклинание переноски, разбиваешь такой пузырек на какой-то вещи, она исчезает, разбиваешь другой — она вновь появляется. Вообще-то я планировал это заклятие для Храд Спайна, на случай обнаружения несметных сокровищ, но судьба распорядилась иначе и вместо изумрудов мы получили пушку. — Халлас, действуй! — Голос гоблина вывел Счастливчика из ступора и созерцания одной из великих тайн гномов. Гном подскочил к орудию. — Заряжено? — Вроде да… — Сейчас проверим… Да, все в порядке! Делер, Медок! Помогайте! Втроем они стали разворачивать пушку в сторону приближающегося парома. — И много у тебя в рукаве таких сюрпризов, дружище? — немного нервно спросил Басс. Я ничего ему не ответил, все мое внимание было сосредоточено на Халласе, который колдовал над пушкой. Сейчас гном раскуривал свою трубку и одновременно командовал Делером и Медком. — Упреждение надо взять небольшое. Упреждение! Ты знаешь, что такое упреждение, дубина?! — Я тебе потом покажу, кто из нас дубина! — пропыхтел красный от натуги Делер, пытающийся сдвинуть пушку еще на несколько дюймов. — Стоп! Все назад, сейчас мастер будет работать! — Ты хоть умеешь с ней обращаться? — опасливо спросил Сурок. — Я гном, и порох течет в нашей крови! — Халлас, прищурив глаз, наблюдал за паромом. — Порох не течет, — сразу же влез карлик, но гном его проигнорировал. — Учти, у тебя только один выстрел. — Не сбивай меня, Кли-кли! — рявкнул гном. — Все, заткнули уши! Я поспешил последовать совету гнома. Халлас поднес горящую трубку к какой-то выемке на пушке, отбежал и, засунув указательные пальцы в уши, принялся наблюдать. Над пушкой поднялся сизый дымок… — БАХ! Пушка окуталась вонючим сизым дымом и отшатнулась назад. В воздухе свистнуло, а затем на месте парома в небо устремился шипящий столб огня и дыма, в котором смешались вода, люди, лошади, доски… — Бу-у-м-ш-ш-ш! — донеслось до нас.. — В яблочко! — воскликнул гном. — Я попал! Попал! — Да-а-а!!! - орал Кли-кли. — Вот вам! От парома и людей, плывших на нем, не осталось. Ничего, кроме мусора на воде. Люди графа на противоположном берегу тоже смотрели на то место, где совсем недавно плыли их друзья. Затем несколько всадников посовещались, и вся кавалькада устремилась прочь от берега. — Сейчас бы мне второе ядрышко — Халттас любовно погладил бок пушки. — Куда они собрались? — спросил Фонарщик. — Переправу искать, куда же еще! — сплюнул Медок. — Их человек двадцать вроде бы… — Двадцать восемь, — сказал Элл, снимая тетиву со стрелы. — Вот-вот. Уходить нам надо, сейчас переправятся… — Не переправятся, — покачала головой Миралисса, провожая взглядом всадников. — Здесь Иселина растекается слишком широко, а до ближайшей переправы больше сорока лиг. Я стал выжимать свою рубаху. Мокрая одежда липла к телу, мне было холодно и противно. — Медок, — сказал Алистан, глядя на успокоившуюся водную гладь. Принимай командование… Теперь ты… Десятник. Какой уж там десятник… От десятка Диких осталось шесть человек. — Может, обойдется? — тоскливо спросил Медок. Он, как и все, смотрел на воду. — Может, они выше по течению выплыли? — Не выплыли. Не могли они выплыть, Медок, — угрюмо сказал Угорь. — Я сразу за Гарретом в воду сиганул. Дядька просто не успел, он на самой середине парома был, с лошадьми. А Арнх… На нем кольчуга была, да и другого железа… Даже если и выпрыгнул, то камнем на дно ушел… Все мрачно молчали. Как же мы теперь без седого степенного Дядьки и сверкающего лысиной жителя Пограничья? Не верилось, что их уже нет. — Да пребудут они в свете, — глухо произнес Делер и снял с головы шляпу. Кли-кли шмыгал носом и тер глаза, стараясь скрыть слезы… Отправились мы в дорогу только через час, когда Дикие справили обряды по погибшим друзьям, а Халлас закопал пушку. Гном был настойчив и твердил, что главный секрет его народа не должен попасть в чужие руки. |