Онлайн книга «Требуется пришелец»
|
— Там, — уверенно сказала Валерия. — Здесь ничего нет, а там всего навалом… — Откуда сведения? — Говорят… — Кто говорит? Нас тут всего четверо! — Володя говорит! — А он откуда знает? Алексей слушал нас с вымученной снисходительной улыбкой. — Слышь, — глумливо обратился к нему Вадим. — Ты это… пользуясь случаем, родне моей там привет передавай… — Где? На свалке! — Ага! Нужен ты кому на свалке!.. Ты им, короче, скажи: сами вы фуфло! А Вадик вон с высшим разумом корешится, деньги лопатой гребёт… Адрес я тебе дам… Шуточки его, как и следовало ожидать, были неумелы и неуклюжи, хотя это, может, и к лучшему. До оглашения адреса так и не дошло — начальство пожаловало. До сих пор не могу понять: Обмылок просто возникает в нужный момент в нужном месте или всё же добирается туда пешком, а потом выключает свою мимикрию? Наверное, возникает. Уж больно у него это быстро выходит… — Не понял, — буркнул наладчик. — Все, что ли, на расчёт подали? Работать кто будет? Я буду?.. Не подававшие на расчёт послушно поднялись. Я — тоже, но был остановлен. — А ты чо пошёл? Ты ж на профилактике… Пришлось остаться. — Ну? — с вызовом спросил Лёха, обращаясь к Обмылку. — Перетрём… — недовольно повторил тот и вновь покинул сумрачные наши акварели. * * * Мы долго молчали. Я просто не знал, что сказать. Лёху было жалко, но не говорить же об этом вслух! — Как ты сюда попал, Володя? — чуть ли не с укоризной неожиданно спросил он. — Ну ладно, Вадима безденежье достало, Лера у сослуживицы норковый воротник в гардеробной срезала… — Как? — не поверил я. — Не знаю. Технических подробностей не выспрашивал… — Но почему?! — Я был настолько поражён, что даже Лёхины беды отодвинулись на второй план. — Наверное, справедливости захотелось. У одних есть воротник, у других нету… — Откуда знаешь? — От неё. — И ты ей поверил? — Н-ну, во всяком случае, из всех её автобиографий эта самая правдоподобная… Я моргал, переваривая услышанное. Да ерунда это всё! Мало ли что правдоподобно! Если на то пошло, как раз правда невероятна, а правдоподобнее вранья вообще ничего не бывает. Наверняка оговорила себя — под настроение… Лёха смотрел на меня с усталым пониманием. — Тебя-то, Володя, с чего сюда занесло? — повторил он. — А то ведь так и не узнаю… Я кое-как передал в двух словах свою историю. Алексей кивнул шершавой серой головой. — Что-то в этом роде я и предполагал… По-другому с тобой просто быть не могло… Речь его звучала неторопливо и отрешённо, словно он уже не принадлежал нашей мути. — А тебя с чего? — вновь преисполнившись жалости, спросил я. Алексей слегка оживился. — Ты не поверишь, — сказал он, как бы сам себе удивляясь. — Из высоких соображений. Нет, были, конечно, и житейские трудности, иначе бы Карина ко мне не подкатилась. Но в целом… — Высокие соображения — это?.. — Ну как же!.. — язвительно выговорил он. — Такой шанс! Осознать место человека во Вселенной… Идиот! — Почему идиот?.. — невольно заступился я за Лёху прошлого перед Лёхой нынешним. Прошлый и впрямь казался мне понятнее и ближе. — Потому что меньше знаешь — крепче спишь, — отрезал он. И я наконец заподозрил, что не только моральный износ был причиной его срыва. — Смысловая составляющая?.. — У меня даже голос сел. Алексей молчал. — Ты что… говорил со своим лохматым?.. — Чёрт его знает, — безрадостно откликнулся он. — Может, с ним, а может, с самим собой… Поди разберись!.. — И что? — с трепетом спросил я. Лёха нахмурился, вздохнул. — Помнишь, ты удивлялся, что здесь нет ни одного лицензионного андроида? А их здесь, оказывается, и быть не может… Я ждал, что он скажет дальше. — Видишь ли, Володенька, насколько я понял, запустить сюда хотя бы одного лицензионного — это всё равно, что запустить хорька в курятник. Лицензионные лохматых уничтожают. Последние три слова проникали в сознание поочерёдно. Проникли. Сложились. И ослепительно взорвались. Бог ты мой, я ведь и сам мог об этом догадаться — из Мымриных страхов! Уничтожают лохматых… Этакие механические спецназовцы, как в американских фильмах: ищут очередную муть, тайное убежище нелюдей, находят — и жгут дотла. — Почему?.. Наверное, я произнёс это вслух. Поскольку Лёха мне ответил. Спокойно, рассудительно. — Наверное, потому что их так запрограммировали. Искать и уничтожать. Как клопов. Как крыс. — Да, но… зачем их так запрограммировали? — Затем что лохматые — наши враги. — Наши?.. — Да, в том числе и наши… Ты ведь гуманоид, не так ли? — Твари! — вырвалось у меня. — Ну слава богу, — с насмешливым облегчением молвил Лёха. — Дошло наконец. Понял теперь, почему я не могу здесь больше оставаться? Хоть куда, хоть на свалку… — Да не лохматые — твари! — взвился я. — Мы твари, мы! Лёха был так озадачен, что слетели с него вмиг и траур, и обречённость — одна щетина бросала вызов общепринятым правилам. Он даже чуть отстранился, словно бы желая оглядеть меня как явление в целом. — Они кого-нибудь убивают? — вопрошал я с пеной у рта. — Кто? — Лохматые! — Кого? — Кого угодно! Нас, друг друга! — Видимо, да… — Ах, видимо!.. А ты это видел? — Нет, но… — А мы? — Во-он ты куда гнёшь, — сообразил он. — Под презумпцию невиновности подводишь… — А мы?! — в бешенстве повторил я. — Ну, убиваем… — вынужден был согласиться он. — Себя, других… — Трупы убитых они едят? — Чего? — не поверил Лёха своим ушам. — Того! Ни разу в жизни говяжью котлету не пробовал? — Да вы, батенька, толстовец, — восхищённо заметил Алексей. На мелкую эту провокацию я не повёлся. — Боятся нас и ненавидят, говоришь? Правильно делают! Мы сами себя боимся и ненавидим… Лёха перестал улыбаться. — Это наше право, — пропустил он сквозь зубы, причём левая щека его дёрнулась. — А у них такого права нет и не будет… Помнишь, у Пушкина? «Я презираю Отечество моё с головы до ног, но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство…» |