Онлайн книга «Алая аура протопарторга»
|
За окном в непривычно тихом рассветном небе монументально громоздились облака. На проспекте кто-то одиноко скандировал натощак: «Yankee, go home!» и «Руки прочь от Лыцка!» Потом вдруг – ни к селу ни к городу: «Пушкин, убирайся в Африку! Есенин, убирайся в Рязань!..» Видимо, репетировал – связки разминал… Конспиративная квартира была обставлена по-спартански: ящик патронов в углу да прислоненный к стеночке гранатомет. Пусто и гулко. Ни страшка, ни угланчика, ни барабашки. За стеной, завернувшись в плащ-палатку, похрапывал Африкан. – Мы же все дымчатые, братан… – журчал Кормильчик, сопровождая слова проникновенной распальцовочкой. – Чего нам делить-то?.. Тут стену пронизало зыбкое алое сияние – протуберанец, оторвавшийся от мощной кипучей ауры протопарторга. Что-то, должно быть, приснилось… Возможно, Пресвятая Революция… Косматое мерцающее облачко проплыло сквозь домовых, обдав обоих не то жаром, не то холодом. Кормильчик встряхнулся, как щенок, окутавшись золотыми и красными искорками. Золотые (если приглядеться) имели форму серпа и молота. Красные были пятиконечны. – Слышь, братан… – опасливо понизив голосок, молвил он. – У нас толкуют, ты вчера с самой Никой разобрался. Она тебя типа опустить хотела, ну, как Голбечика… Панталончики уже сплела… Ну а ты ее типа вроде как с понтом причесал, завил… Бантик повязал… розовый… Правда, что ли?.. Анчутка только зажмурился и уклончиво промурлыкал в ответ нечто невнятное. Опровергать не стал… Хотя, если честно, повязал-то не он – повязала сама Ника по просьбе Африкана. И не бантик, а косынку… И не розовую, а кумачовую… Да ладно, пусть их толкуют. За стеной хрипловато откашлялся Африкан. Кормильчик тут же встрепенулся, сообразил, что времени маловато. – Я к тебе вот чего, братан… – озабоченно и торопливо проговорил он. – Проснется бугор – скажи, Батяня, мол, просил передать: засада в краеведческом снята… По дружбе, понял? Так что, если нужна ему доска, пускай берет… – Умгу… – в упоении отозвался Анчутка, размашисто вылизывая керамическое донышко миски. С первыми лучами солнца выбрались на разведку. – Х-х… – озабоченно произнес Панкрат, вглядываясь в затененное заднее стекло «мерседеса». В черном кашемировом пальто, в шляпе с мягкими полями и в белом кашне выглядел он весьма импозантно. – Вижу… – равнодушно откликнулся с переднего сиденья Африкан, головы не повернув. Не было у него такой привычки. Если уж поворачивался – то всем корпусом… Действительно, за «мерседесом» давно уже следовал хвост в виде «тойоты» с чумахлинскими номерами. Должно быть, столица патрулировалась всеми силами МВД республики, в том числе и оперативными группами стажеров-нигромантов. Естественно, что выпускники колледжа имени Ефрема Нехорошева просто не могли не обратить внимание на «мерседес», окутанный алой косматой аурой. – Ты мне вот что лучше скажи, Панкрат… – задумчиво молвил Африкан. – Сам-то ты почему ни разу не попытался?.. Охраны – никакой, двери – и то зачаровать не смогли… – П-п… – начал было Панкрат, потом досадливо крякнул и толкнул Аристарха. – Это ж другая икона! – с готовностью пояснил Ретивой, давно уже привыкший исполнять при Кученоге ту же роль, что Аарон при Моисее. – Оригинал продан Портнягиным за границу, сейчас находится в какой-то частной коллекции… Ну мы и подумали: подделку-то какой смысл экспроприировать?.. – Хм… Вот вы как рассуждаете?.. – ворчливо отозвался Африкан. – А откуда же чудотворная сила, ежели подделка? – Да нет там никакой чудотворной силы… – помявшись, возразил Аристарх. – Доска и доска… Это уже портнягинские шестерки про чудеса гонят, чтоб история наружу не выплыла… Свернувшись клубочком, Анчутка дремал на коленях Африкана и к разговору особо не прислушивался. Слова Кормильчика он протопарторгу передал, а остальное его мало трогало… – Хай, пал!.. Анчутка вздрогнул и открыл глазенки. Из бардачка глядела рыжая наглая мордашка гремлина. – Ладн йессь?.. – спросила нечисть почти без запинки. Наблатыкался, поганец! Способный… «Мерседес»-то новенький, от силы второй месяц бегает по баклужинским дорогам – а он, глянь, как уже русским владеет!.. – Не-а, – испуганно шепнул в ответ Анчутка. – Откуда? Завязал я с ладаном… Давно завязал… Гремлин недоверчиво шевельнул носопыркой. От бороды и от рясы Африкана явственно веяло опиумом для народа и прочей наркотой. – Щ-щет!.. – шаркнул инородец и снова исчез в бардачке. «Мерседес» затормозил у краеведческого музея. «Тойота» с чумахлинскими номерами проплыла мимо и вильнула в переулок. Наверняка сдали объект следующей группе наблюдателей. Водитель выскочил наружу и, шустро обежав машину спереди, открыл дверцу протопарторгу. Тот поставил косолапую ступню на парапет (так и расхаживал босиком!) и, кряхтя, выбрался из кабины. Вослед ему пушистым дымчатым комочком выкатился Анчутка. – Значит, говорите, нету никакой силы?.. – усмехаясь в обширную пегую бороду, сказал Африкан. – А вы почувствуйте, почувствуйте… Панкрат и Аристарх переглянулись. Подпольщики не были ни чудотворцами, ни ясновидцами. И тем не менее каждый внезапно ощутил некое биение, исходящее из правого крыла музея. Анчутка поежился. Флюиды низали пушистое тельце навылет. – Я смотрю, вы сюда ни разу и не заглядывали… – мудро подметил Африкан. – Понимаю: некогда… – Н.. н-н… – начал Панкрат, выкатывая глаза и дергая за рукав онемевшего Аристарха. – Так это что же?.. – очнувшись, проговорил тот. – Выходит, икона все-таки – настоящая?! Африкан издал шумный страдальческий вздох – почти стон. Наивность подпольщиков подчас удручала… – Если народ верит, что икона настоящая, – терпеливо пропустил он сквозь зубы, – значит, настоящая… – Т-то есть н-никакой разницы?.. – Аристарх даже начал заикаться, чего обычно никогда себе не позволял. Кученог был обидчив и подозрителен – мог подумать, что передразнивают. – Никакой, – подтвердил Африкан. «Херувимы» были потрясены. Слова протопарторга прозвучали для них откровением. Хотя в чем откровение-то?.. Когда еще было сказано, что глас народа – глас Божий?.. Поэтому скептики могут подсчитывать хоть до пятого знака, с какой силой вылетала пуля из фашистского пулемета и на сколько метров она должна была отбросить от амбразуры рядового Александра Матросова. Если народ верит, что подвиг был, – значит был. И не фиг тут подсчитывать!.. Утро плавно переходило в день. Народ стягивался к центру города, где вот-вот должна была начаться встреча специальной комиссии ООН, митинги, провокации… Короче, праздник. Мимо причаленного к тротуару «мерседеса» в направлении Дворца Президента прошествовал щуплый, похожий на подростка мужичок в черной приталенной рясе. На вид ему можно было дать и тридцать, и сорок, а со зла и все сорок пять лет… Лицо – отрешенное, вдохновенное… В светлое будущее идут с такими лицами. |