Онлайн книга «Батый»
|
Что потупили очи ясные во сыру землю? Несколько человек дружно подхватили: Еще ли лих на нас супостат-злодей, Супостат-злодей, татарин лихой… Молодой сторонник сердито проворчал: – Распелись не к добру!.. – и отвернулся с недовольным видом. Тяжелая рука крепко ударила его по плечу. Он обернулся. Рядом стоял долговязый мужик в нагольном тулупе и собачьем треухе, с топором за поясом. – Чего каркаешь? – спросил он. Парень потирал плечо: – Тьфу, Звяга! И рука ж у тебя!.. – Чем тебе песня плоха? – Татары услышат… – Где им сюда добраться! В снегу утопнут. – Все одно, какое нонче пенье… – А почему не петь? – Избу сожгли… Тятьку зарубили… Любашу увели… – плаксиво протянул парень. – Вот оно что!.. Да разве у тебя одного? Чего ты хлюпишь? Все мы это видели, все горя хлебнули! А завтра сами косоглазым хвосты отрубим! Все одно прогоним их! Парень недоверчиво покачал головой. – Нет! Без песни нельзя! – продолжал Звяга, опускаясь на подостланные еловые ветки. – Наше дело правое. Почему татары весело не поют, а волком воют? Их дело неверное. А правильный человек завсегда поет! То-то… – У меня вон брюхо с голоду поет, – не уступал парень. – Ишь ты! – громко засмеялся третий сторонник, подходя ближе. – Щи про тебя еще не сварены. – Ничего! – спокойно возразил Звяга. – Как закипит в котелке вода, мы болтушки с мучной подпалкой нахлебаемся. Не взыщи только, что соли нет. – Да и муки-то последняя горсть… – И это нам впрок: заснем покрепче – во сне пироги увидим! Неожиданно раздался резкий окрик: – Стой! Кто идет? По лесу пробирался на лыжах широкий, плотный и коротконогий крестьянин. Оглядывая сторонников, он часто откидывал голову назад, и тогда черная борода его стояла торчком. На плечах он тащил куль муки. Несколько сторонников подошли ближе. Остальные продолжали лежать, подставляя бока теплым лучам костра. Насмешливый голос прокричал: – Эй, удальцы-молодцы, гвозди вострые! Прибежал сват от тещи, прямо с погоста, отмахал верст со ста! Притащил муки аржаной куль большой. Подходи, кто не спесивый, не ленивый, подставляй чашку, ладони аль шапку! Торопись печь блины, не то опара сядет, кумовьев отвадит!.. – Откуда мука? Кто принес? – загудели, приподнимаясь, мужики. – Да вот – человек тороватый, борода лопатой. Татарва его с печи спугнула, косноязычным стал и зовется с тех пор Ваула. Звяга подскочил: – Ваула! Сват!.. – и бросился обнимать приятеля. – Смекнул я, что вы здесь голодуете, мучки вам и притащил, – объяснил Ваула. – Ай да молодец! Накормил нас до отвала, когда в брюхе пусто стало!.. – говорили мужики. – Садись, Ваула, к нашему костру! – Нет, к нашему!.. – Да ты скажи, что с тобой сталось? – спрашивал Звяга. – Видел я, как ты с рязанской стены в реку скатился. Я думал, что ты утонул… – Знать, день мой смертный еще не пришел, – выбрался! Двое суток по лесу скитался, пока не обсох. – Го-го-го! – засмеялись мужики. – Своим ли паром сушился? – А то чьим же? Бежал как мог, искал сторонников, наткнулся на выселок. Два старика меня обогрели, на лыжи поставили, каравай и куль муки дали. Иди, говорят, на сиверко. Там встретишь удалых сторонников. Скажи: земно им кланяемся, спасибо им, что родину берегут! И мы, старики, рогатины точим и скоро к ним прибежим. – А что слышно там, у нас? – Сами, что ли, не знаете? Время лихое, татары носятся то здесь то там, всех рубят, душат петлей, пощады никому не дают. Издалека послышался протяжный свист, потом оклик дозорного: – Эй, постой! Кто там едет на коне татарском? Молодой, звонкий голос отвечал задорно: – Конь из татарвы, да ездок такой же, как и вы! На поляну выехал всадник. Конь был горбоносый, с поджарым, как у борзой, животом. На нем была татарская сбруя в сердоликах с серебряными пряжками и пестрые переметные сумы. На коне сидел мальчик в большой шапке и заплатанном зипунишке, обтянувшем узкую грудь. Тонкие ноги в кожаных лаптях были вдеты в короткие татарские стремена. Сзади, вцепившись в хвост коня, плелся второй мальчуган. – Го-го-го! – грохотали сторонники. – Вот так вояка! – Да с ним попутчик идет, коня за хвост дерет! – Давно ли под лавкой медведкой ползал? – Вишь какого лихого воина нам бабушка прислала! Юный всадник подъехал к сторонникам: – Примите нас, люди добрые. Мы из татарского плена удрали! – Молодцы, ребята! – Иди, иди к нам, кирпатый! А это что за молодец за тобой плетется? – Да Поспелка! Он из сил выбился… Мы вдвоем на коне ускакали, а теперь по очереди пешком идем. – Садись к нам, ребята! Мальчик сошел с коня, привязал его к елке и подошел к костру. Его темные глаза казались огромными на бледном, исхудалом лице. Мальчик взглянул на своего спутника и прыснул от смеха: – Брось, Поспелка, нюнить! Спаслись – и ладно! – А что они с Булаткой сделают? – А мы его выручим! – Да как же вы, ребята, из плена-то удрали? – Сейчас расскажу. Только нет ли у вас, люди добрые, сена хоть клок – коня подкормить? Без него мы бы пропали! – Чего захотел! Откуда мы тебе сена достанем? Да твои сумы за седлом, поди, сухарями набиты? – А я и не знаю, что в сумах, они не мои! – Сейчас посмотрим, что тебе татары подарили! Сторонники подошли к коню, отвязали переметные сумы и распустили ремешки. Разостлав на снегу армяк, вытряхнули сумы. Оттуда посыпались: бабья панева, вышитая рубаха, серебряный кубок, несколько нательных крестов и три цветных узелка. В одном оказались золотые и медные серьги, в другом – горсть монет, черных и серебряных, в третьем, побольше, – мелко накрошенные сухари. – Вот это тебе впрок! – воскликнули сторонники. – Хоть мало сухарей, все же коня спасешь! – Братцы, соколики! Да что ж это! Изверги вместе с серьгами у девок уши отрезали! Мужики вскочили и стали передавать друг другу серьги: – Ну, мы им это припомним! Где они, воры, разбойники? Откуда вы прибежали, ребята? Мальчики присели к костру и стали рассказывать быстро, захлебываясь, перебивая друг друга: |