Онлайн книга «Мой труп»
|
Почему я улыбнулась так, точно это не касалось меня? - Но тот, с бородой, им не поверил. Я тоже. Я все обошла, всех спросила, я надеялась, он где-то есть. - А который был час, ты часом не знаешь? - Знаю, конечно. Я боялась, что меня дома убьют. Я и так долго… А когда рыжий позвал, я посмотрела… Было почти четыре ночи. - Ого! Ну ты даешь, - восторгнулась я. - До четырех утра караулила? Вот это упрямство. Сколько тебе лет? - Восемнадцать. А что? - Ее округлое личико вмиг стало надменным - отторгающим мою великоразумную взрослость. - Скажите, глупость идти ночью в чужую квартиру? Глупость, конечно. Но я так не сказала. Восемнадцатилетние никогда не меняются - это мы меняемся и начинаем оценивать их поступки иначе. Мы взрослеем и перестаем быть восемнадцатилетними. Когда сотрудницы в журнале ругали своих детей и говорили о новом, непонятном поколении, я неприязненно не понимала их. Нет нового поколения. Они - не другие. Мы - уже другие. Но я так и не выросла. Я изменилась. Но так и не стала взрослой. Я по-прежнему не понимала возмущения взрослых. Мне всегда было легче понять их ругаемых детей. - Значит, ты все обошла. И что ты увидела? - Дядька с бородой заперся в ванной с другим… Другой начал кричать… В комнате тетя целовалась с тем, с кем я пришла, но не с рыжим. А рыжий пошел на балкон. Там сидела ведущая. Настоящая! Она раньше вела программу «Все вместе». Она дала мне автограф. А потом я вспомнила, тот второй тоже в сериале играл. Я его видела! - А ты на кухне была? - Была. Там какая-то женщина убирала. - УБИРАЛА? - Я произнесла все слово с большой буквы. Это было самое невероятное, что я могла услышать. - Рита убирала кухню? - Она просто убирала, и все, - не поняла меня «Юбочка». - Ставила в шкафчики какие-то банки. Они на полу лежали. - Не может быть. Рита убирала! - Ну, убирала она… А что тут такого? Я спросила у нее про Арко. Андрея. Она сказала пойди, поищи, он где-то тут. Я пошла, еще поискала. Но его не было. И я пошла домой. Мне повезло. Мама из гостей еще не вернулась. Вернулась бы, точно убила. Она и так говорит, что мы с братом ненормальные, потому что у нас все друзья в Интернете. Она говорит, нужно жить реально. - А ты не хочешь. - Я б хотела жить так… - Как? Как в 53 квартире? Восемнадцатилетние не меняются! Меняется время, меняются правила - а восемнадцатилетние нет. Взрывают ли они бомбой царей или колются в моем подъезде, они всегда одни и те же. И часть из них исполнена прекрасного патриотизма, часть - сокрушающего бунта, часть бежит от реальности. Меняются параметры патриотизма, повод для бунта, способы побега - восемнадцатилетние нет. Какая разница, куда бежать - в театр, на кладбище, в Интернет или в соседний подъезд, в который зашел известный актер. Важно лишь направленье побега. Эх, «Красная юбочка», «Красная юбочка»… На лекциях по «Истории театрального костюма» нас учили характеризовать персонаж, исходя из фасона и цвета его одежды. Халат Пузыря - говорил о нем все [23] . Как и твоя говорливая юбочка. - Так тебе там понравилось. - Да! Жаль, Арко так и не вышел. Тогда бы я точно… …ощутила себя избранницей, побывавшей вчера в наилучшем из миров. И какая разница, как зовут этот мир: красивая жизнь, богемная жизнь, блядская жизнь. Главное, он так непохож на унылую реальность. В восемнадцать все живут в жанре феерии [24] . В восемнадцать так легко перешагнуть в ирреальность! Так легко верить в чудо, прячущееся за каждым углом. Так легко угадать его и не побояться схватить двумя руками. Так легко верить в себя - никаких болевых рефлексов, никакого опыта, никаких разочарований - ты вся создана для веры. А потом тебе перестает быть восемнадцать. И начинается реальная жизнь. Нет. «Зашлакованность жизнью», - как говорил Роман Григорьевич Виктюк. Жизнь забивает все поры, ты перестаешь ощущать… Почему ж мне так легко ощутить свои восемнадцать? Откуда Игнатий знал, что и в тридцать четыре я буду смотреть на восемнадцатилетних с веселым пониманьем, как он когда-то смотрел на меня, отмахиваясь от бурчания зашлакованных взрослых? Он знал это, когда звал меня вторым педагогом на курс? Он был не лучше других - он любил меня только такой, какой хотел видеть. Но, кто-кто, а он видел меня такой, какая я есть. Он сам написал учебник по истории костюма. Он знал обо мне все, с того часа, как я пришла к нему с признанием «I love you» под ужасающим вырезом и с легкостью мимикрировала в кисейную барышню с сиренью под шеей и непотопляемой верой за пазухой. Он знал, с такой верой можно стать всем. Или никем, как большинство «красных юбочек», как и она, если растрынькает свои восемнадцать… Как я? - Подожди секундочку. Я вжала кнопку мобильного, запуская в путь последний набранный номер. «Номер не существует…» - Интересно, все-таки, кто там живет? - Дай мне свой телефон. Мобильный есть? - Я приготовилась набирать цифры. - Зачем? - Прости, я уже опоздала на работу. Я позвоню тебе вечером и отдам помаду. - Но я вас вчера там не видела, - запоздало обеспокоилась «Юбочка». - Я была в спальне. Ее глаза распахнулись. Она посмотрела на меня так, будто я взорвалась, как петарда. Будто на глазах у нее я стала длинноногой блондинкой. Я стала «той, кто там живет» - ее приключением, ее важным событием - знакомой сериального дяди, подругой ведущей, любовницею страшно красивого Арко. Вмиг я была причислена к числу небожителей. И в этот миг я бы все отдала, чтобы взглянуть на себя так - ее глазами. Нет - своими глазами шестнадцать лет назад. А в следующий миг я поняла… Я никогда не завидовала Арине - ее квартире в центре, ее коллекции туфель. Я никогда не завидовала Оле, даже на взлете ее звездной карьеры, я не завидовала ее лиловым боа и восторженным щелчкам фотокамер. Всю свою жизнь я завидовала только себе - восемнадцатилетней. Не восемнадцатилетию. Этому взгляду, которым я смотрела на педагогов, как на богов, взирала на разобранные куски декораций, как на бесценные артефакты, прилетевшие к нам с иной прекрасной планеты. В тот миг, когда я утратила этот взгляд, я ушла. Ушла, потому что потеряла иллюзии. Потому что не умела любить без иллюзий. Потому что Игнатий научил меня крушить все иллюзии, забыв объяснить: он любил меня и без них… |