Онлайн книга «Пробуждение»
Под монотонный звук телевизора потягивают вино и дурачатся. Джейни встает и, порывшись у себя в комнате, возвращается с чипсами. — Однако! Ты что, хранишь «Доритос» под подушкой? — Это мой неприкосновенный запас. На такой случай, как сегодня. «И на тот, когда мамаша не удосуживается купить еду, не забыв про выпивку», — думает Джейни, но вслух этого не говорит. — А! — Керри кивает. 00.30 Джейни спит на кушетке. Ей ничего не снится. Вообще. 5.02 Джейни вдруг оказывается в сне Керри. В том самом, у реки. Опять. С того первого случая, когда им было тринадцать, она побывала там уже дважды. Не видя комнаты, где она спит, Джейни пытается встать. Если ей удастся на ощупь добраться до спальни и закрыть за собой дверь, до того как начнется онемение, она окажется достаточно далеко от сновидицы и сумеет разорвать связь. Пальцами ног она задевает валяющиеся на полу бутылки — обходит их, опирается рукой о стену и выходит в коридор, в то время как во сне Керри они бредут по лесу. Джейни нащупывает дверные проемы: первый по коридору — в спальню матери (тихонько, главное не наткнуться на дверь), второй — в ванную, а следующий — ее комната. Джейни заходит внутрь, поворачивается и закрывает за собой дверь — как раз в тот момент, когда Джейни и Керри выходят к реке. Связь разорвана. Джейни облегченно вздыхает, оглядывается по сторонам, прищуривается и, убедившись, что вокруг привычная обстановка, валится на кровать и засыпает. 9.06 Проснувшись, она видит на кухне мать и Керри. Бутылки из гостиной убраны. Керри моет в раковине тарелки, а мать Джейни готовит свой утренний напиток — водку с апельсиновым соком и льдом. На плите стоит сковородка, накрытая бумажной тарелкой. На другой бумажной тарелке лежат тосты с маслом, два обжаренных с обеих сторон яйца и немного прожаренного до хруста бекона. Мать Джейни подцепляет кусочек бекона, отпивает свой коктейль и молча удаляется к себе. — Спасибо, Керри, только зря ты этим занялась. Я как раз сегодня собиралась навести тут порядок. — Должна же я была хоть как-то тебя отблагодарить, — весело отзывается Керри. — Как тебе спалось? Когда ты легла? Джейни медлит с ответом, заглядывает в сковородку — там картофельные оладьи. — Ух ты! Когда я легла? Ну… Не так давно. Уже светало. Я вымоталась. — Это потому, что ты со своей работой не знаешь меры. — Ну, зато я знаю, зачем мне это надо. Я хочу поступить в колледж. И рано или поздно добьюсь своего. А ты хорошо спала? — Нормально… Вид у Керри такой, словно ей хочется что-то добавить, но она молчит. Джейни подцепляет с тарелки кусочек. Она здорово проголодалась. — Наверное, тебе снились сладкие сны? Покосившись на Джейни, Керри берет очередную тарелку и вытирает полотенцем. — Хм… Я бы так не сказала. Джейни принимается за еду, но у нее сводит желудок. Она ждет и, когда молчание уже становится неловким, спрашивает: — Может, поделишься? Снова надолго воцаряется молчание. — Нет, — наконец отвечает Керри. — Не стоит. Ускорение
30 августа 2004 года Первый день учебного года. Джейни и Керри уже в предпоследнем, одиннадцатом классе. [12] Они стоят на автобусной остановке на своей улице. Рядом ждет автобус стайка учеников. Многие волнуются, боятся не успеть к началу уроков. Джейни и Керри делают вид, что им нет никакого дела до новеньких. Автобус опаздывает — к счастью для Кейбела Страмхеллера, который пришел на остановку позже всех. Джейни и Керри знают его как облупленного: с девятого класса в школе у него одни проблемы. Каким он был раньше, Джейни не помнит, а к ним в класс он попал, потому что остался на второй год. Он все время опаздывает. И выглядит как обкуренный. Правда, за лето он вымахал — стал выше дюймов на шесть. Черные волосы падают ему на глаза засаленными прядями, и сутулится он так, словно, будь коротышкой, чувствовал бы себя намного лучше. Он стоит в стороне от всех и курит. Случайно поймав его взгляд, Джейни кивает. Он прячет глаза, смотрит себе под ноги, торопливо докуривает сигарету и втаптывает окурок в песок. Керри толкает ее локтем в бок. — Смотри, твой бойфренд. Джейни закатывает глаза. — Очень смешно. Керри невзначай разглядывает его, пока он не смотрит в их сторону. — Да, за лето он избавился от прыщей. А может, просто замазал их каким-нибудь чудо-средством. — Прекрати! — шикает на нее Джейни, посмеиваясь. Разговор ей не нравится, но исподтишка она присматривается к парню. Судя по одежде, он из такой же бедной семьи, как и она. — Он просто себе на уме. Тихоня. — Торчок, вот он кто. И у него на тебя стоит. Глаза Джейни сужаются, выражение лица становится жестким. — Хватит, Керри. Я серьезно. Ты как Мелинда. Джейни смотрит на Кейбела. Джинсы у него коротковаты. Ей ли не знать, каково это, когда над тобой издеваются, потому что ты одета безвкусно и дешево: неудивительно, что ей хочется за него заступиться. — Наверное, родители у него не миллионеры, как и у меня. — Я вовсе не как Мелинда, — тихо говорит Керри. — Тогда чего ты к ней липнешь? Керри пожимает плечами. — А я почем знаю? Потому что она богатая. Наконец появляется долгожданный автобус. Из-за множества остановок дорога занимает двадцать пять минут, хотя до школы не больше пяти миль. Ученики предпоследнего класса, как Джейни и Керри, по неписаным правилам школьного автобуса относятся к элите и поэтому занимают места подальше от водителя. Кейбел проходит мимо них и плюхается на сиденье сзади: Джейни чувствует, как его колени упираются в спинку ее кресла, и, обернувшись, заглядывает в просвет между своим сиденьем и окном. Кейбел сидит, подперев подбородок, глаза закрыты, и их почти не видно под сальной челкой. — Черт! — выдыхает Джейни. Слава богу, Кейбел Страмхеллер не спит. Во всяком случае, в автобусе. И на уроках химии тоже. И на английском. |