Книга Чудовище, страница 76 – Джудит Айвори

– Помоги же мне. – Луиза умоляюще взглянула на Шарля.

Нестерпимо, ужасно – она не может больше выдержать на себе это ожерелье. Вот он, камень преткновения, – эти бусы воплощают того, другого, ее страхи, ее истерзанную душу.

– Прошу тебя, – повторила она.

Шарль словно прирос к полу, глядя на нее с открытым ртом.

– Боже правый. – Он облизал пересохшие губы и уставился на нее во все глаза. – Ты… твоя кожа цвета слоновой кости… И… и… – Он старательно избегал смотреть ниже ее пояса, но в конце концов сдался и остановил взгляд там, где не следовало. – И ты настоящая блондинка. Как песок на побережье у Антиба.

Черт бы его побрал.

– Шарль, я не могу снять это украшение. – Пальцы Луизы стали скользкими, неловкими. – Ты надел его на меня – ты и сними!

– Снять? – с недоумением пробормотал он.

Проклятая застежка такая крошечная, крепкая и состоит чуть ли не из сотни пряжек. Ее волосы мешают ей. Господи, это какой-то кошмар – ненавистный черный жемчуг. Нити, как живые, перекатываются по телу от груди до талии, гладкие, как стеклянные шарики. Они лижут ее своими холодными языками. Луиза вздрогнула, ее начало трясти от нетерпения.

– Шарль, – умоляла она. – Сними, прошу тебя!

Слезы. О нет, только не слезы! Но чем яростнее она дергала за застежку, тем сильнее сжималось ее горло и пощипывало в глазах.

А этот несчастный стоит как пень, пожирает ее глазами, разглядывая ее обнаженное тело. Его дыхание стало хриплым, он стиснул зубы – как будто можно сдержать то, что не поддается контролю.

– Милосердный Боже, – выдохнул Шарль, ему не хватало воздуха.

– Черт возьми, Шарль. Вот здесь. – Луиза повернулась к мужу спиной, чтобы он мог видеть застежку. – Расстегни ее.

Сзади раздался его голос:

– Луиза, если я подойду к тебе, то не смогу сдержаться.

– Так ты поможешь мне или нет?! – Луиза яростно дернула. Тяжелое ожерелье со стуком раскачивалось между ее грудей и ударялось о живот. Она собрала жемчужины в горсть, намереваясь порвать ненавистные нити…

– Остановись, – сказал Шарль. Он подошел – высокий, сильный – и взялся за застежку.

Слезы сразу отступили, но внутри поднималось смутное беспокойство. Почему? Он же собирается помочь ей. Шарль притянул жену к себе, убрал ее руки, вцепившиеся в пряжку, и высвободил пряди волос, запутавшиеся в жемчужных нитях. А потом наклонился и поцеловал ее в шею.

Это был крепкий поцелуй, горячий и резкий. Луиза невольно вскрикнула. В следующее мгновение Шарль обнял ее с такой силой, что она припала к стене, прижавшись щекой к обоям. Он обхватил ее сзади: одна его рука прижала к ее груди жемчужное ожерелье, круговыми движениями растирая жемчужные нити, словно полируя кожу, а другая опустилась вниз и оказалась между ее ног.

Он прижал Луизу к себе, его бедра сзади прижались к ней. Она ягодицами чувствовала его напряжение. Над ее ухом послышался его негромкий стон, перешедший в шепот:

– О Бо-о-оже!

Он сжимал ее в объятиях – о, какое наслаждение чувствовать его! Острое, сверхъестественное, даже болезненное. Сладостное удушье. Луиза скользила по стене то вверх, то вниз, терлась щекой о ее поверхность, отвечая движениям его тела, то поднимавшим, то опускавшим ее. Одна его рука поглаживала ее между ног, а вторая растирала на груди круглые маленькие жемчужные бусинки и граненые хрусталики, вращавшиеся на нитях ожерелья. «Да. О, да». Ее муж. Она хочет этого. Она не будет думать. Пусть это наконец случится. «Да, Шарль, обними меня, ласкай меня, прижми к себе так крепко, как только можешь».

– Повернись ко мне, – пробормотал он.

Луиза не стала оборачиваться и прильнула к стене, опершись о нее ладонями. Муж по-прежнему был сзади, прижимая ее к стене, а она едва могла дышать – от его близости у нее захватывало дух.

– Повернись ко мне, Луиза.

Внутри ее росла необъяснимая тревога: что-то не так.

– Сними, – вымолвила она, и голос ее пресекся. Наверное, это связано с жемчужным ожерельем. – Сними с меня бусы, прошу тебя.

Шарль, прильнув к ней всем телом, убрал волосы с ее шеи, его ловкие пальцы быстро расстегнули пряжку. Жемчужные нити упали каскадом в узкое пространство между Луизой и стеной, задержавшись на ее груди.

– Пусти меня, – сказала она.

Шарль отстранился. Ожерелье соскользнуло вниз. Он резко повернул жену к себе.

Прижав ее спиной к стене, он просунул руки под ее пеньюар и обхватил за талию. Затем его горячие ладони скользнули вниз, сжали нежные ягодицы. Он приподнял Луизу, притянул к себе, прижимая своим телом к стене. И поцеловал!

Его поцелуй был неистовым, безумным. Жадным. Страстным. Он сводил с ума. Ощущение нереальности происходящего усиливалось. Его губы. Его тело.

Вожделение, влечение, отвращение, желание, жемчужины во мраке… все перемешалось в голове Луизы, словно стеклышки калейдоскопа. Он пахнет, как ее Шарль. Он обнимает, как ее Шарль. Он даже целуется, как ее Шарль. Если он сейчас войдет в нее, она почувствует то же самое, что и…

Нет, это невозможно! Ее замечательный, преданный муж не способен на такое.

Но как только Шарль захватил ее губы целиком и его язык скользнул ей в рот, внутренний голос подсказал: «Нет, он не просто похож. Это он – твой любовник с корабля».

Нет… Но зачем? Зачем ему понадобилось это делать? Нет!

Луиза стала вырываться из его объятий.

– Шарль, пусти меня. – Она барахталась в его руках, отпихивая его локтями.

– Что? – пробормотал он. – Что такое, Луиза? – Низкий, глубокий голос ее Шарлей – их обоих.

Нет. Это голос мужа, твердо сказала она себе. А второе – всего лишь плод ее больного воображения.

– Пусти меня, – повторила она. – Пожалуйста, Шарль… – Луиза уже не могла с уверенностью сказать, к кому она обращается. – Прошу тебя, перестань, – упрашивала она. – Оставь меня в покое. Я неважно себя чувствую.

Это еще мягко сказано. Все поплыло у нее перед глазами. Стена закачалась, пол накренился, ноги дрожали.

– Лулу? – услышала она сквозь туман. Воздух холодил ее обнаженную грудь.

– Уходи, – приказала она и открыла глаза. Перед ней ее муж – он, и никто другой. Шарль д'Аркур уставился на нее так, словно она сумасшедшая. – Уходи! – выкрикнула Луиза.

Шарль попятился к двери, не сводя с нее глаз. Луиза запахнула пеньюар и обхватила руками плечи. Как только он шагнул за порог и вышел в гостиную, она направилась к двери – медленно, с достоинством – и закрыла ее, оградив себя от этого человека.

Привалившись плечом к косяку, она повернула ключ в замке.