Онлайн книга «Клад Наполеона»
|
– Не представляю, куда оно могло запропаститься… а все-таки, что там случилось? В это время к ее столу подошла брюнетка с огненной прядью. – Зипунова! – проговорила она агрессивно. – Они на тебя что – наезжают? Гони их в шею! Или я позову Вовочку… – Они, кажется, из милиции… – затравленно пискнула Зипунова. – Из милиции? – Брюнетка недоверчиво оглядела посетителей. – Тогда пусть предъявят! – Ну, мы не совсем из милиции… – проговорила Вера. – Что значит – не совсем? – Брюнетка прежним жестом отбросила прядь и надвинулась на гостей, агрессивно выдвинув подбородок. – Либо вы из милиции, либо вы никто! Нельзя быть почти из милиции, как нельзя быть почти беременной… тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! – Мы не из милиции, – выступил вперед Матвей. – Но случилось кое-что серьезное. Профессора Рихтера убили. И там засветилась женщина с вашим удостоверением. Поэтому милиция к вам рано или поздно придет. И вам придется отвечать на их вопросы. Так что лучше подумайте сейчас – кто мог воспользоваться вашим удостоверением? – Убийство? – Брюнетка заметно побледнела и попятилась. – Извини, Зипунова, мне нужно срочно писать свою колонку… Михайлов отказался, а главный уже рвет и мечет… Она тут же исчезла, а Матвей склонился над испуганной Зипуновой и повторил свой вопрос: – Так все же – кто мог взять ваше журналистское удостоверение? – Не… не знаю… – проговорила Ольга дрожащим голосом. – Я живу совсем одна… у меня никого не бывает… Вера задумчиво оглядела рабочий стол журналистки. Рядом с монитором, где многие держат фотографии любимых детей, стояла изящная металлическая рамочка со снимком замечательно красивой собаки. – Ну, не совсем одна, судя по этой фотографии… – проговорила Вера. – Ну да, конечно, у меня есть Вики! – произнеся это имя, журналистка оживилась. – Вики – красавица! Золотистый ретривер! Но не думаете же вы, что это она взяла мое удостоверение… – Нет, конечно! – Матвей усмехнулся. – А Вики… она не скучает, если вы целый день на работе? – Да, раньше она очень скучала, – сообщила Ольга доверительно. – Но потом, слава богу, появилась Лена… – Лена? – Матвей сделал стойку, как почуявшая свежий след собака. – Кто такая Лена? – Это мое спасение! Она профессиональный кинолог, то есть специалист по собакам… – Я знаю, кто такой кинолог. – Вики с ней очень сдружилась, и теперь у меня сердце спокойно! Самое главное – Лена очень порядочный человек, я могу дать ей ключ от квартиры, и она приезжает, чтобы погулять с Вики… вот, кстати, – Ольга взглянула на часы, – сейчас она как раз должна приехать… – Знаете что? – Матвей наклонился и понизил голос. – Мы с вами сейчас съездим к вам домой, чтобы взглянуть на эту Лену… – Вы думаете, что она… да нет, не может быть! – Ольга махнула рукой и ненатурально засмеялась. – Это невозможно! – Во всяком случае, она легко могла взять ваше удостоверение. – Но у меня очень много работы, – журналистка жалобно посмотрела на экран монитора. – Мы завтра должны сдать номер, а я еще не закончила обработку интервью с известным визажистом… – Кажется, вы не поняли! – Матвей добавил в голос металла. – Убили человека, и вы – главный подозреваемый! – Ой! – Ольга схватилась за голову. – Ладно, поехали! Через полчаса Матвей остановил машину возле нарядного нового дома неподалеку от Черной речки. Матвей заглушил мотор и открыл дверцу. – Ой, вот же они! – Ольга выскочила из машины и замахала руками. Неподалеку, по другой стороне улицы, шла худощавая молодая женщина в темной куртке с капюшоном. Рядом с ней бежала крупная собака с шелковистой шерстью светло-рыжего оттенка. В ней имелось едва уловимое сходство с Ольгой Зипуновой. – Ольга, стойте! – прошипел Матвей, но журналистка уже припустила по улице. Тогда Матвей согнулся в три погибели на переднем сиденье машины, чтобы его не было видно со стороны, и знаками велел Вере сделать то же самое. Ольга подбежала к женщине с собакой и что-то начала говорить. Незнакомка шагнула было к ней, но ретривер неожиданно метнулся, встав между ней и хозяйкой. Тогда незнакомка резко развернулась и быстро зашагала прочь по улице. – Это она! – уверенно проговорила Вера, увидев гибкие кошачьи движения «кинолога». – Точно, это она! – Ясненько! – Матвей дал Лене (вряд ли это было ее настоящее имя) немного отдалиться, затем включил зажигание и медленно поехал следом за ней. Она всегда любила собак и ненавидела людей. В отличие от людей собаки никогда ее не предавали, не использовали, не плевали ей в душу. Первую собаку она завела, когда ей исполнилось десять. Это была Джеська, симпатичная дворняжка, преданная и тихая собачонка. Мать не слишком возражала – матери вообще ни до чего не было дела, она все силы и все свободное время тратила на то, чтобы устроить свою незадавшуюся личную жизнь. Когда ей исполнилось тринадцать лет, мать наконец нашла себе нового мужа: толстого наглого мужика, от которого вечно несло чесноком и потом. Едва появившись в их доме, он уставился на тринадцатилетнюю девчонку липким наглым взглядом, а оставшись с ней наедине, полез под юбку. Она попыталась жаловаться матери, но та ей не поверила и только как следует отлупила. А может быть, и поверила, но не захотела рисковать своим хрупким семейным счастьем. В ответ жирный козел, ее новый «папочка», отомстил, ударив по самому больному. Когда она была в школе, он отвез Джеську на другой конец города и выпустил на стройплощадке. Она долго искала свою собаку, но нашла только изуродованный труп, раздавленный гусеницами экскаватора. Тогда она сбежала из дома. Ее никто особенно не искал. Мать, наверное, вздохнула с облегчением. Ей пришлось пережить много такого, о чем не имеют представления люди, живущие обычной, размеренной и относительно безопасной человеческой жизнью. Она прибивалась к подростковым шайкам и вполне взрослым бандам, ее продавали и покупали за жалкие гроши, обменивали на дозу наркотиков и выбрасывали за ненадобностью из мчащейся на полном ходу машины. Она много раз видела смерть и много раз наблюдала ситуации, которые гораздо хуже смерти. Между делом она потеряла веру в людей, детскую наивность и собственное имя. Никто из новых знакомых не утруждался называть ее по имени, а вскоре она и сама забыла, как ее когда-то звали, отзываясь на любое имя или кличку, как бездомная собака. Чудом она выжила, а то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Она стала очень сильной. |