Онлайн книга «Мракобес»
«Где же люди? – думала Рехильда. – Если их убили, то где тела?» Словно услышав ее безмолвный вопрос, возница проговорил, обращаясь к Николаусу: – Местных-то, похоже, всех в один дом – да спалили. Мужчины выбрали сарай, уцелевший после пожара, и расположились там на ночлег. Рехильде постелили соломы, укрыли теплым дорожным плащом. Но женщина долго лежала без сна. Мир оказался таким огромным. Ему нет конца. Можно ехать всю жизнь и никогда не увидеть края земли. От этой мысли захватывало дух. Николаус и возница уже спали. Один – беззвучно, другой – беспечно похрапывал, разинув рот, где недоставало половины зубов. Осторожно, чтобы не разбудить мужчин, Рехильда встала, закуталась в плащ, выбралась из сарая. Звездное небо простерлось над ней, и запах дыма ударил ей в ноздри. Но был еще один запах – он манил и тянул к себе. Это был запах леса, такой настойчивый ночью. Словно услышав зов, женщина вошла в чащу. И сразу все в ней раскрылось: и слух, и обоняние, и лоно. У нее начались месячные, но она даже не заметила этого. Она улавливала звуки, которые никогда раньше не достигали ее ушей. Она могла слышать, как в нескольких милях отсюда хрустнула ветка, как в десятках шагов на муравейник падает с дерева лист. Ее чуткие ноздри ловили сотни ароматов: опавшей хвои, папоротника и мха, можжевельника и дикой смородины. И запах теплой крови – какой-то крупный зверь проходит невдалеке, олень, должно быть. Рехильда шла, не веря себе, и тонула в новых ощущениях. Ей казалось, что она вернулась домой. В свой дом, которого никогда не знала. Наконец она вырвалась из плена тесных стен и вечных обязательств перед людьми, для нее почти чужих, – теткой Маргаритой, мужем. Только лес и она, Рехильда Дорн. [8] Хильда Колючка. А потом и она исчезла тоже. Остался только лес. Рехильда перестала ощущать себя, она точно растворилась во всем, что ощущала, осязала, обоняла, слышала. И стала частицей ночной тьмы. И вот тогда из этой тьмы вышла вторая черная тень, такая же невесомая и несуществующая, как сама Рехильда, и потому женщина не испугалась. В лунном свете она разглядела незнакомца. Это был мужчина, высокого роста, бледный, растрепанный. У него был большой тонкогубый рот, острый нос. Пристально глядели на Рехильду светлые глаза. Прядь вьющихся волос выбилась из-под капюшона, упала на лоб, разделив лицо словно бы шрамом. – Здравствуй, Хильда Колючка, – сказал мужчина. – Здравствуйте, господин, – ответила Рехильда и поклонилась. Он подал ей руку, и она приняла эту руку – холодную, сухую, узкую. И они вместе пошли по тропинке, углубляясь все дальше в лес. – Можешь называть меня Агеларре, – сказал незнакомый человек. Имя было чужеземное, но Рехильду это не удивило. И она снова нагнула голову в легком поклоне: – Хорошо, господин Агеларре. Агеларре рассмеялся негромким, хрипловатым смешком. – Умница, моя девочка. Она улыбнулась в темноте. Ей было хорошо с этим человеком. Он нравился ей. Она вспомнила о сожженной деревне и подумала: его обязательно нужно предупредить о том, что в этих краях небезопасно. – Поблизости бродит банда мародеров, господин Агеларре, – сказала Рехильда. – Будьте осторожны, прошу вас. – Спасибо, мышка. Она удивленно вскинула на него глаза – что за странное обращение. Но большой рот улыбнулся ей, и глаза улыбнулись, и она покрепче уцепилась за его острый локоть. – Божье попустительство заходит слишком далеко, – проговорил Агеларре и скривил губы, – если Он позволяет всякому зверью убивать ни в чем не повинных людей, сжигать их дома и посевы. – Вряд ли те солдаты, которые сделали это, счастливы, – робко возразила Рехильда. – Их грех – самое тяжкое из наказаний. Так говорит наш священник, отец Якоб, и мой муж тоже так считает. – Да, но они живы, эти солдаты, а их жертвы – мертвы. Разве жить – не высшее благо, доступное человеку? – Разбойники попадут в ад, – убежденно сказала Рехильда. – В ад, – задумчиво повторил Агеларре. – Но когда? Не лучше ли позаботиться о живых, чем оплакивать мертвых? Девочка, я вижу в тебе доброе сердце. Скажи, что бы ты отдала за дар помогать людям? – О, – не задумываясь, ответила Рехильда, – все, что угодно. И ее глаза наполнились слезами. Господин Агеларре провел рукой по ее волосам, ловко и незаметно распустил ее прическу, и волна светлых, рыжеватых волос упала на плечи женщины, окутала ее почти до пояса. – Какие прекрасные косы, – сказал Агеларре. – Вы хотите взять их? – спросила Рехильда. – Нет. – Он помолчал немного. – Ты никому не расскажешь о нашей встрече, девочка-Колючка? – Нет, господин. Конечно же, нет. Рехильде и в голову не приходило, что возможно иное. – Так ты думаешь сейчас, пока ночь и мы с тобой в лесу. А когда настанет утро? Рехильда остановилась на лесной тропинке, удивленно посмотрела на него. – А когда ты пойдешь в церковь? – добавил Агеларре. – Я никому не скажу, – повторила Рехильда. Он поцеловал ее в лоб холодными губами. – Умница. – Он улыбнулся. – На Оттербахском руднике живет один безобразный старик, Тенебриус. Тебе он знаком? – Да, господин. Кто же в Раменсбурге не знает Тенебриуса? – Он непригляден внешностью, но хранит в уме несметные богатства знания. Сходи к нему, мышка. Ему можешь назвать мое имя. Только ему, поняла? Он взял ее за подбородок, обратил к себе прекрасное лицо. Женщина смотрела на него не мигая, преданно, с любовью. Потом отпустил, и она прижалась к его плечу. – Слушай, – сказал Агеларре. – Слушай темноту. Рехильда снова раскрылась ночному лесу, окружавшему ее, и неожиданно услышала: где-то плакал тоненький голосок. – Кто там? – спросила она. Агеларре взял ее за плечо и слегка оттолкнул от себя. – Иди, Рехильда Миллер. Под кучей палой листвы найдешь огонек жизни, готовый угаснуть. Рехильда доверчиво посмотрела в ночную темноту. И пошла на звук. Она даже не заметила, как Агеларре исчез. Неожиданно она споткнулась обо что-то теплое и мягкое. Плач сменился придушенным визгом. Какое-то существо начало барахтаться под руками Рехильды, отбиваться, лягаться. Острые зубки попытались ее укусить. Рехильда вскрикнула. Существо вырвалось и бросилось бежать. И вдруг остановилось, медленно повернулось, наклонило голову. |