Книга Лучшая жена на свете, страница 50 – Джеки Д'Алессандро

– Рискну предположить, что любая женщина, у которой есть сердце.

– И вы тоже? – улыбнулся он. – Почему же?

– Вы, конечно, понимаете, что снова совершенно беззастенчиво напрашиваетесь на комплимент.

Они завернули за угол и оказались в еще менее освещенном коридоре. На стенах по обе стороны висели большие картины в тяжелых золоченых рамах. Она остановилась перед первой.

– Здесь плохое освещение. Довольно сложно.

У нее перехватило дыхание, когда он сначала коснулся кончиками пальцев ее запястья, как раз в том месте, где кончалась кружевная перчатка, а потом просунул палец внутрь и погладил ладонь. От этого интимного жеста ее окатила такая волна жара, что ее твердая решимость сразу же улетучилась.

– … сложно что? – подсказал он.

Ей хотелось сказать «дышать», но она ответила:

– Видеть.

Она прикусила нижнюю губу, чтобы не застонать от наслаждения при медленном, гипнотическом движении его пальца по ладони.

Колин убрал с ее руки палец и приложил его к ее рту. Теперь, когда они остались наедине, напряжение, державшее его в тисках весь вечер, немного спало. Она смутилась и отступила, и уперлась плечами в простенок между портретами двух предков Уэксхолла.

Колин хотел именно этого.

Положив ладони на стену по обе стороны ее головы, он наклонился к ней и тихо сказал:

– Мне очень хочется услышать от вас комплимент, Александра.

– Не сомневаюсь. Однако предполагалось, что вы познакомите меня с предками лорда Уэксхолла.

– Хорошо. – Не спуская с нее глаз, он кивнул налево: – Левый джентльмен скорее всего брат, – он кивнул направо, – правого джентльмена. А розовощекий джентльмен позади меня – их дядя. Вполне возможно.

– Для человека, предложившего провести меня по этой галерее, вы не слишком-то информированы.

– А разве это не вы сказали, что мужчины редко имеют в виду то, о чем говорят?

Она облизнула губы, и он чуть было не застонал. Проклятие! Еще никогда в своей жизни он так не хотел поцеловать женщину!

– Вы намекаете на то, что, предложив мне пройти с вами в галерею…

– Я имел в виду совсем другое.

– Понятно. Поскольку вы заявили, что не прочь услышать комплимент, надо полагать ваши слова «не хотите ли осмотреть галерею», на самом деле подразумевали «мне хочется услышать о себе что-нибудь приятное»?

– Нет. Они подразумевали совсем другое. А именно «я хочу почувствовать, как вы ко мне прикасаетесь».

Он оттолкнулся от стены и начал медленно, палец за пальцем стягивать с ее руки перчатку, а сняв ее, засунул в карман жилета. Потом приложил ее ладонь к своей щеке.

Она провела пальцами по его подбородку, и если бы он смог, он засмеялся бы, почувствовав, как реагирует его тело на эту невинную ласку.

Сняв вторую перчатку, он прижал ее руки к своей груди.

– Если вы намерены поцеловать меня…

– Никакого «если» в моем намерении нет, Александра. С того самого момента, как я сюда приехал, я думаю только о том, чтобы целовать вас. Я думал, что обед никогда не закончится.

– Должна предупредить вас, если вы приведете в беспорядок мою прическу или платье, то это обязательно заметят ваш брат и невестка.

– Несомненно.

Он не стал говорить ей, что по одному виду ее губ они поймут, чем именно они занимались в галерее, потому что он намерен поцеловать ее не один раз, а…

– Я не хочу, чтобы у них сложилось обо мне плохое мнение.

– У них! Плохое о вас мнение! С чего бы это?

– Они считают, что я замужем.

– Мой брат знает, что у вас нет мужа.

– Вы ему сказали?

– Поскольку он знает, что замужние женщины не в моем вкусе, я просто подтвердил его правильное предположение. Что касается Виктории, предлагаю все ей рассказать. Она очень тактичный человек. Но если вы считаете, что так требует приличие… – Он опять оперся руками о стену по обе стороны ее головы и наклонил голову, так что их губы почти касались. – Я буду дотрагиваться до вас только губами.

Его губы коснулись ее рта, и ему показалось, что он погружается в какую-то темную бездну наслаждения, где существует только она. Она схватила его за лацканы и притянула к себе, разомкнув губы. Его язык сразу же оказался внутри, и его окатила такая волна вожделения, что он прижал ее к стене нижней частью своего тела и стал медленно тереться, не переставая стонать и рычать. Она приподнялась на цыпочки и, обхватив его руками за шею, прильнула к нему всем телом, лишая его и без того быстро убывающего самообладания.

Проклятие! Это же просто абсурд – то, что делает с ним эта женщина! Он поднял голову и не без удовольствия отметил, что его страсть не осталась невознагражденной.

Алекс всегда старательно прятала свои чувства. Но теперь все они отражались на ее лице и в глазах. Удивление. Любопытство. Предвкушение. Уязвимость. Неуверенность. Смущение. Вожделение. Он узнавал эти чувства, потому что они были отражением его собственных.

Он весь дрожал от нетерпеливого желания целовать ее, но она неожиданно запаниковала и оттолкнула его.

– Я должна идти. – Она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее за руку.

– Александра, подождите…

Она обернулась. В ее взгляде он прочел отчаяние.

– Пожалуйста, отпустите меня, – прошептала она. – Я не хочу… Я не могу… – Она судорожно всхлипнула. – Я хочу уйти.

– Вы хотите сказать – убежать. Убежать от меня. От того, что происходит между нами.

– Да. Позвольте мне поступить так, как я хочу. – В ее глазах была мольба. – Прошу вас, Колин.

Он неохотно отпустил ее, и она в ту же минуту ушла.

Когда она исчезла за углом, он в бессилии прислонился к стене. Еще никогда в жизни он не чувствовал себя таким одиноким. Он достал из кармана ее перчатку, и закрыв глаза, прижал ее к своему лицу.

– Александра, – прошептал он.

Черт возьми, почему не существует какого-нибудь эликсира, с помощью которого можно было бы удалить эту женщину из памяти?

Ни одна женщина не вызывала в нем таких противоречивых чувств. Даже те женщины, которые ему очень нравились, или те, с которыми он делил постель. Эти связи были приятными и ничем не обремененными, но незабываемыми их назвать было нельзя.

Совсем другими были его чувства к Александре. Никакой легкости, беспечности. Наоборот, все в нем было напряжено – все краски казались яркими и четкими, заставляя его думать о том, что в прежней жизни все было окрашено в серый цвет. А уж о том, что их встречи были незабываемыми…