Онлайн книга «Мент для новых русских»
|
Ага, Гиря как обычно, мелкими глотками, выпил водку. Крысы. Глыба их шуганул, а теперь нужно, поскольку Глыба отбыл на тот свет, послать кого-нибудь проверить… Кстати, Глыба. И Димыч. Нужно будет организовать крутые похороны. Пусть все видят, что своих людей Гиря просто так не выбрасывает. Пусть все видят! И плевать на кислую рожу Андрея Петровича. Гиря снова налил водки и снова медленно выпил. Андрей Петрович… Кто он вообще, этот Андрей Петрович? Что за хмырь с бугра? Чего это он командует Гирей, как мелкой уличной шестеркой? Даже сейчас, изрядно выпив, где-то в глубине сознания, Гиря понимал, что мысли эти стремные не по делу, что вслух он их никогда не скажет, что только водка и отсутствие свидетелей делает эти мысли такими смелыми, но как приятно было спросить у воображаемого Андрея Петровича, а чего это он, в натуре, не понимает, что сила в любом случае в руках у Гири, а не у холеного гада… – В натуре! – громко сказал Гиря. – В натуре! Посмотрел на початую бутылку водки. Хватит. Ему еще сегодня что-то нужно было сделать. Еще оставалась работа. Какая-то работа… Да. Гиря сплюнул. Еще нужно было ехать к этому самому Андрею Петровичу на дачу и выслушивать его поучения и наезды. Сволочь. Ну, ладно, дело есть дело. Бизнес есть бизнес, и его нужно делать. Хочется или не хочется. * * * Приблизительно с такими же мыслями продолжал заниматься своим бизнесом и Семен Котлов. Он продолжал сидеть в проклятом киоске, понимая, что смысла в этом нет, что по такой погоде и после такой бури никто к нему за покупками не придет. Можно было спокойно сворачиваться и уходить. Можно было, в смысле, очень хотелось. И было совершенно невозможно. Работодатель, хозяин этого и еще десятка киосков в микрорайоне, требовал, чтобы реализаторы ни на минуту не покидали своих рабочих мест. Закрыть киоск раньше времени было равносильно увольнению по собственному желанию. Семен работой дорожил, поэтому ему предстояло провести эту ночь в киоске совершенно бессмысленно. Или почти бессмысленно. Кто-то все-таки к киоску подошел. Вернее подъехал. Семен наклонился к окошку выдачи, чтобы лучше рассмотреть. Двое вышли из «жигулей». Трое. Два мужика и баба… Ничего так баба, даже в темноте были заметны вызывающие формы. Тот из мужиков, что вылез из-за руля, сказал что-то другому мужику, и тот за руль сел. А первый мужик вроде как подтолкнул бабу к киоску. Машина уехала. Убедившись, что пара действительно идет к киоску, Семен щелкнул задвижкой окна. Баба вошла в освещенное пространство, и Семен убедился, что и лицо у нее достаточно симпатичное. Даже красивое. Испуганное немного. Или нет, раздраженное. – Добрый вечер! – сказал Семен. – Чем могу помочь? Семен считал, что вежливость – вещь в его работе необходимая. Она помогает делать план и иногда может защитить и от неприятностей. Многие реализаторы помнили случай, когда обидевшийся покупатель, предварительно подперев дверь киоска снаружи, устроил в нем пожар. Лучше быть вежливым. – Вы говорите, я подскажу, – сказал Семен, увидев, что баба, вернее, девка, лет двадцати трех, неуверенно топчется перед киоском. – Мне нужно… – тихо сказала она. – Смелее, Нина, или вас смущает богатство выбора? – ее попутчик вышел, наконец, из-за спины подруги, и Семен сразу же заулыбался. Причем, достаточно искренне. К капитану милиции Гринчуку он относился с уважением и даже с симпатией, насколько вообще человек его профессии мог симпатизировать представителю закона. – Здравствуйте, Юрий Иванович! – Добрый вечер, – ответил Гринчук, – неудачная сегодня у тебя смена. – Какая досталась. – А мне сегодня повезло… Вот, веду даму к себе домой. Трахаться. – Гринчук обнял спутницу за плечи. Та вздрогнула и, как показалось Семену, попыталась отстранится от капитана. Тот обнял ее крепче: – Не нужно стесняться, милая, дело святое, обоим приятное. Нужно сделать его еще и безопасным. Мы ведь с Ниной сторонники безопасного секса. Правда, Нина? – Правда, – с видимым трудом выдавила из себя Нина. – Так что нам нужно несколько презиков… – сказал Гринчук, – штук шесть нам на эту ночь хватит? Нина промолчала, а Семен потупил взгляд. Он насмотрелся всякого на этом месте. Был свидетелем сцен и похлестче, но каждый раз чувствовал себя неловко. Да и Юрия Ивановича в такой роли довелось видеть в первый раз. – Или десять? – настойчиво спросил Гринчук. – Сколько захочешь, – сказала, наконец, Нина. – Вот, Семен, вот это ответ настоящей женщины. Сколько хочешь… Мы вообще-то хотели ехать к ней, но переться на Два полтинника в такую пору… так что – мы ко мне. Выбирайте орудия производства по своему вкусу, мадам. Семен поразился. Это ж как дама должна хотеть перепихнуться этой ночью, чтобы разрешать с собой так разговаривать. – Так что мы этой ночью носим? – капитан отошел от Нины, постукивая пальцами по стеклу. – Есть ароматизированные, с разными фруктовыми вкусами, – механически порекомендовал Семен и осекся. – А что, идея неплохая! – засмеялся Гринчук. – Мало ли что нам в голову взбредет этой ночью… – Вот эти, – ткнула, наконец, Нина пальцем в стекло, – десяток. Два десятка. – Ненужно так преувеличивать мои возможности, – вмешался Гринчук, – хватит десятка. Я заплачу. За удовольствие нужно платить. Нина щелкнула замком на сумочке: – Вот я и заплачу за удовольствие! – Гусары денег не берут! – весело отрезал капитан, вынимая из кармана деньги. – И что тут у нас есть из выпивки? Только не суррогат. Бодягу пить не будем, правда Нина? – Ни в коем случае! – сказала Нина. – Тогда только шампанское, – ответил, подумав, Семен. – Есть несколько бутылок настоящего. – Точно? – Ребята клялись. И я сам пробовал. – Две бутылки. И шоколадку. Только… – Понял, – Семен достал из-под прилавка кулек, поставил в него бутылки и положил плитку шоколада. – Пока, – отдавая деньги, сказал капитан. – Спокойной ночи, – автоматически ответил Семен. – Типун тебе на язык! Нина взяла капитана под руку, и они, не очень торопясь, пошли к дому, в котором жил Гринчук. – Пусто кругом, – негромко сказал Зеленый. Нина не ответила. Она шла молча, не поворачивая головы к оперу. Губы были крепко сжаты, но не дрожали. – Второй подъезд, – сказал Зеленый. Фонари возле дома не горели, улица освещалась только светом из окон. Под ногами хрустнуло стекло. – У кого-то вылетело окно, – сказал капитан. |