Онлайн книга «Смерть под псевдонимом»
|
Когда Мария очнулась, ее мутило, в голове стучали молоточки. Она открыла глаза, попыталась сесть – и почувствовала резкую боль в запястьях. Она лежала на узкой койке в маленькой полутемной комнате с единственным зарешеченным окошком. За стеной надрывался телевизор. Руки Марии были прикованы к спинке кровати. Рядом с этой кроватью стояла женщина с мелкими, неприятными чертами лица. Мария вспомнила это лицо, вспомнила, как ее втолкнули в черную машину… – Где я? – прохрипела она, с трудом шевеля пересохшими губами. – Кто вы? Чего вы от меня хотите? – Слишком много вопросов, – женщина хищно оскалилась, обнажив мелкие острые зубы. – Твое дело не спрашивать, а отвечать! Она повернулась к двери и крикнула: – Павел, она очнулась! Телевизор приглушили. Дверь открылась, и в комнату вошел рослый мужчина с тяжелым подбородком. Тот, который втолкнул ее в машину. Когда это было? Сегодня? Вчера? Неделю назад? Мужчина посмотрел на Марию пристальным, внимательным, тяжелым взглядом. – Что вам от меня нужно? – спросила Мария, поежившись под этим взглядом. – Что вам нужно? Отпустите меня! – Отпустим, – проговорил мужчина безразлично. – Непременно отпустим, если ты нам поможешь. – Помогу? Чем я вам могу помочь? – удивленно спросила Мария. – Где оно? Где то, что мы ищем? – выпалила женщина, наклонившись над ней. Марии показалось, что вот сейчас эта женщина вцепится в ее горло своими мелкими зубами. Она испуганно вжалась в спинку кровати. Запястья пронзила резкая боль. – Что вы ищете? – переспросила Мария. Женщина выпрямилась, переглянулась со своим напарником, проговорила: – Ты видишь, она не хочет нам помогать. – Она еще не поняла, – примирительно проговорил мужчина. – Она еще поймет. – Снимите с меня наручники! – попросила Мария. – Мне больно! Я обещаю, что никуда не убегу! – Она обещает! – женщина усмехнулась, снова показав мелкие острые зубы. – Ты слышал – она обещает! Нет, милая, вот если ты поможешь нам найти то, что мы ищем, – тогда мы не только снимем наручники. Мы тебя вообще отпустим. Но только если ты нам поможешь. – Но я не знаю, что вам нужно… если вы скажете, что ищете, – может быть, я смогу… Мужчина и женщина переглянулись. – Ну ладно, раз она не хочет помогать… – мужчина шагнул к двери, на самом пороге остановился, пристально взглянул на Марию. – Ты видела его мертвым? – Кого? – переспросила Мария, хотя сразу поняла, кого он имеет в виду. – Кондратьева! Ты видела его? И тут Мария поняла, что действительно не видела Алексея Ивановича мертвым. Так, может… но это дико и бессмысленно! Видимо, они прочитали ответ по ее лицу, потому что снова переглянулись и собрались уйти. – Постойте! – Мария облизала пересохшие губы. – Пить! Пожалуйста, дайте мне пить! – А вот это запросто! – женщина снова усмехнулась, взяла кружку, налила в нее воды. – Только прежде тебе придется принять вот эту таблетку… Она вложила в рот Марии голубую капсулу, поднесла к ее губам тяжелую фаянсовую кружку. Мария сделала несколько жадных глотков, бессильно откинулась на спинку кровати. Комната перед ее глазами поплыла, закружилась, и Мария провалилась в глубокий, тяжелый сон без сновидений. Она просыпалась, ее кормили отвратительной сухой кашей или лапшой из пакета, снова заставляли принимать голубые капсулы, и она снова засыпала. Мария потеряла счет времени. Впрочем, наверное, его прошло не так уж много, потому что, когда она проснулась в очередной раз, тюремщица вместо голубой дала ей розовую таблетку и сообщила: – Сегодня Кондратьева хоронят. Мы пойдем на похороны. – Мы? – Мария не могла поверить. Если они привезут ее на похороны Алексея Ивановича, она… она сможет освободиться! Похитители не смогут контролировать каждый ее шаг! – Да, мы, – спокойно повторила тюремщица. – Мы пойдем на похороны, ты посмотришь на него и скажешь – он это или не он. Вдруг Мария почувствовала странное безразличие, апатию. Ей было совершенно все равно – сумеет она вырваться на свободу или навсегда останется в этой жалкой комнате… Тюремщица оттянула ее веко, заглянула в глаз и удовлетворенно кивнула: – Подействовало! «Розовая таблетка… – подумала Мария безразлично. – Это действие розовой таблетки…» С нее сняли наручники. Прежде она была бы рада этому, теперь же ей все было совершенно безразлично. В наручниках, так в наручниках, без них, так без них… Потом ее одели во что-то темное. Одевали ее как куклу, она только послушно поворачивалась, поднимала и опускала руки. Наконец ее вывели из дома, и все вместе они сели в черную машину. Мария краем сознания поняла, что машина выехала на поселковую улицу, оттуда – на шоссе, потом – на кольцевую дорогу. Скоро они уже были на территории крематория. Мария, как кукла, послушно шла, куда ее вели, машинально отвечала на приветствия. Кого-то из людей, пришедших на похороны, она знала, но это было давно, так давно, что утратило всякий смысл… все, все утратило смысл, все было безразлично… Ее привели в зал, где стоял гроб. В гробу лежал какой-то незнакомый мужчина. Мария вгляделась в мертвое, размалеванное лицо трупа. Это был не Алексей Иванович. Не тот Кондратьев, которого она знала. Но что это значит? Мысли ворочались в голове тяжело, медленно, как мельничные жернова. – Это он? – прошептала ей на ухо похитительница. – Я не знаю, мне кажется… – вялым, невнятным, полусонным голосом ответила Мария. – Кажется? Что значит – кажется? – прошипела женщина, вцепившись в ее плечо. Мария промолчала. – Да говори же ты толком! – женщина сказала это таким громким шепотом, что на них оглянулся пожилой мужчина в старомодном длинном пальто. Кажется, Мария видела его в Союзе писателей, но это было так давно… Служительница крематория закончила свою речь, присутствующие потянулись к гробу – проститься с покойным. Марию тоже подвели к гробу. – Смотри, – шипела ей в ухо женщина. – Он это или не он? Мария вгляделась в мертвое размалеванное лицо. Лицо совершенно незнакомого человека. – Да, это он… – проговорила она негромко. В ушах ее звучал чуть глуховатый голос Алексея Ивановича: «Маша, мы договорились, вы никому и никогда не будете про меня ничего рассказывать, согласны?» |