Онлайн книга «Убийство в стиле ретро»
|
Прослушав ее до конца, Сергей сухо спросил: – Зачем ты все это придумала? – Что «все это»? – Все! История от начала до конца кажется мне бредом не совсем нормальной бабы… – Я ничего не придумала… – начала оправдываться Аня, но Сергей не стал ее слушать: – Моя дочь умерла в младенчестве! – Сочувствую… – пробормотала она. – Полина моя дочь! И она умерла в возрасте двух месяцев… – Она жива. Вы сами можете в этом убедиться… Езжайте в Васильковский дом инвалидов… Сергей зло отмахнулся, пропуская мимо ушей доводы ненормальной фантазерки. – А что за идиотская история с письмом? Ни за что не поверю, что Лина оставила тебе… Аня не дослушала его тираду – отвернулась и полезла в свою сумку. Тут же достала потрепанную толстую книжку с такой затертой обложкой, что невозможно было прочесть название, подлезла пальцем под дерматиновый корешок, после чего выудила оттуда сложенный в несколько раз лист, развернула и протянула Сергею со словами: – Хорошо, что я книгу взяла, чтобы в метро почитать, а то вы бы мне так и не поверили… Теперь смотрите сами… Сергей взял протянутый лист. Глянул на испещренную убористым почерком первую страницу, пробежал глазами по абзацам. Письмо явно было написано Лининой рукой, уж кому, как не Сергею, знать – двадцать пять лет он получал от нее открытки. Значит, девчонка не соврала. Что ж, получается, его обманули не сейчас, а почти полвека назад… Он успел прочесть лишь первую страницу, когда Аня подала голос: – Выходит, вы мой дедушка? – тихо спросила она. – Что? – удивленно переспросил Сергей, отрывая взгляд от письма. – Раз Полина ваша дочь, то я… – Анечка, Поля никак не может быть вашей мамой. Она ненормальная… – Я знаю, я видела… – запинаясь, проговорила Аня. – Но нам сказали, что если причиной ее ненормальности стала родовая травма… – Травмы тут ни при чем, в ненормальности Поли виноваты гены – она плод инцеста. – Плод чего? – не поняла наивная Анечка. – Ее родители были… – Он запнулся, не решаясь поведать девушке всю правду, и поспешно добавил: – Близкими родственниками. – То есть вы и… – Одна из моих… кузин… – Родили девочку Полю? – Я, конечно, ее не рожал, но принимал участие в ее зачатии. – Понятно, – смущенно пробормотала Аня. Они немного помолчали. Аня во время паузы смотрела себе под ноги, а Сергей на нее: он пытался разглядеть в ее миловидном личике тень сходства с Линой, но как ни старался, не находил… Девушка была совершенно не похожа на его сестру и, как выяснилось только что, на свою бабку… – Кто же тогда моя мать? – подняв на Сергея печальные глаза, спросила Аня. – Наверное, та, кто тебя воспитала. А отец скорее всего Эдик… – Шура Железнова не была моей матерью! Я в этом уверена! – тряхнула своей аккуратно подстриженной головкой Аня. – И Эдуард Петрович мне не отец… – Больше некому. – Он сидел, когда меня зачали… – Ну и что? В тюрьме разрешаются свидания с женами, а он мог быть в тот момент женат на какой-нибудь шальной бабенке… Либо от него забеременела обычная шлюха, которых приводят на зону для таких авторитетных бандитов, как Вульф… – Но Эдуард Петрович заверил меня… – Он мог и не знать. Лина у него законных детей отобрала, зачем бы ей рассказывать о незаконной дочке? Пристроила ее, и ладно. – Но он сидел в Уфе! Как эта ваша шлюха могла притащить меня в Москву? Откуда она узнала адрес Элеоноры Георгиевны? – У начальника тюрьмы, у самого Вульфа, у друга Вульфа, да мало ли… – Он махнул рукой, как бы отгоняя от себя свои же собственные мысли. – Зачем гадать? Да и не в этом сейчас вопрос… – А в чем? – искренне удивилась девушка, похоже, эта тема волновала ее больше всех остальных. – В том, что кто-то хочет тебя убить. И этот кто-то, конечно, не Петр Моисеев… – Отрадов легонько щелкнул девушку по носу. – Ты бы подумала, зачем ему это? Солидный столичный адвокат, богач, умница, состоявшийся человек пытается извести малознакомую девчонку посредством отравленных конфеток. Не находишь это глупостью? Какая ему от твоей смерти выгода? – Да, я, наверное, зря так на него подумала, – пролепетала она. – Не забудь за это извиниться, – наставительно проговорил Сергей. – Он приедет ближе к вечеру вместе со следователем Головиным. – Может, пусть прямо сейчас приезжают? Я хорошо себя чувствую… – Полежи еще, отдохни. Пока отдыхаешь, припоминай все детали вчерашнего дня. Подумай над тем, кто может хотеть твоей смерти… – Он встал с кровати, расправил помятую простыню. – Захочешь есть – спустись в кухню, поройся в холодильнике. Прислуги в доме нет, так что у нас самообслуживание… Если что-то понадобится, а найти не сможешь, звони, я вот на журнале номер записал. – Вы куда-то уезжаете? – робко спросила она. – Да, надо съездить в одно место по делам… – ответил Сергей, направляясь к двери. – В какое место? – крикнула вслед Аня. – В волчье логово, – бросил он, выходя за порог. – В чье? – донеслось до него из-за прикрытой двери. Он не ответил, все его мысли сосредоточились на предстоящей встрече с Вульфом. Петр Петр сидел в салоне задрипанной «копейки» майора Головина, пил кофе из пластикового стаканчика и с удовольствием слушал музыку – она в отличие от отдававшего кислятиной пойла была прекрасна: Чайковский, «Вальс цветов». «Щелкунчик» был любимым музыкальным произведением Петра Моисеева, и, помнится, за это он не раз удостаивался презрительного «фи». Например, его последняя пассия, коллега-адвокатша Мариночка, заявила, что в наше время тащиться от Петра Ильича могут только зачуханные домохозяйки и активные педики, причем последние кайфуют от него только потому, что их бог-отец Боря Моисеев использует в своих песнях отрывки из его произведений. Против домохозяек, активных педиков и своего однофамильца Бори Моисеева Петр ничего не имел, поэтому влился в их ряды со спокойной душой, однако с Мариночкой в скором времени отношения порвал – он не терпел, когда кто-то пытался навязать ему свои вкусы. Пока Петр размышлял об этом под волшебные звуки вальса, автомобильная дверка распахнулась, и в салон, бурча что-то себе под нос, влез майор Станислав Павлович Головин. Угнездившись на водительском сиденье, он положил локти на руль, подбородок на сжатые кулаки и задумался. |