Онлайн книга «Черное солнце»
Очевидно, оттого, что все они вышли из одной коммуналки, и мечты у жителей этой всеобщей «совковой» коммуналки, когда они из нее «выходили», были одинаковые: одеться от Кензо и дочку отправить учиться в Англию. Вероятно, именно так все и было? Возможно, например, что поэтому все они или, во всяком случае, многие и детей учат одинаково — в Милфилде. * * * Расставшись с семейством генерала и уже подъезжая к своему дому, уставшая и почти засыпающая — всю ночь на ногах! — Светлова набрала номер сотового телефона славной девочки Насти. Все-таки Светлова умела располагать к себе людей, и неудивительно, что Настя на прощание оставила ей свой номер: "Звоните мне, Аня… Буду рада. Там, в Англии, иногда бывает скучно…" Возможно, в Англии как раз было скучно. Так ли, нет ли, но Настя Аниному звонку явно обрадовалась. — А-а! Это вы! — Настя, а ты случайно… — Светлова сделала паузу, — ты случайно не помнишь, как ту девочку зовут? — Какую? — Ну, помнишь, ты мне рассказывала? Ту, которую заподозрили и хотели отчислить из-за анорексии? — А почему это мне не помнить-то? Помню, конечно! — И как же? — Юлька Тегишева. Вот оно как! А вдруг и Настя ошибается?! И никакой анорексии у Юли Тегишевой нет? Ведь ее только подозревали… А если и есть, что тогда? В общем, если это действительно анорексия, то… То этот диагноз поможет Светловой восполнить белые пятна, узнать неизвестные ей тайные черты характера генеральской дочки. Портрет болезни — это портрет пациента. Да, но… Зачем все это Светловой знать? Получается, вроде незачем… Но!.. Это очень важное правило. Почти заповедь. О тех, кто попал в круг расследования, нужно знать все. Просто так. На всякий случай. Если не все, то как можно больше. И не надо раздумывать. Надо просто выполнить то, что полагается. И потом, чем больше Аня будет знать о дочери генерала, тем больше она будет знать о нем самом — о подозреваемом, Игоре Багримовиче Тегишеве! * * * Этого врача Аня с трудом нашла через знакомых Такие специалисты в России пока были редкостью. — Совершенно верно! Нервную анорексию, кстати говоря, так и называют: «синдромом отличниц». — Доктор сразу подтвердил Анины подозрения насчет характера дочки Тегишева. — Все и начинается с того, что девочка с характером выбирает себе идеал: какую-нибудь красавицу на картинке. И ставит перед собой цель: стать похожей на нее. И добивается этого с немыслимым упорством! — Впрочем, наверное, как и всего остального? уточнила Аня. — Именно так! Круглые пятерки в школе, к которым она привыкла, не позволяют ей уже отставать и во всем остальном: в спорте, умении одеваться, внешности и увлечениях. Она бросает есть, но при этом начинает тратить на еду очень много времени и энергии… — А любимое чтение «Книга о вкусной и здоровой пище»? Так? — Верно! Поваренная книга становится буквально настольной. Они, бедняги, вкусными картинками наслаждаются. Вообще, они обожают бродить по супермаркетам и рынкам. Тщательно и со вкусом выбирают продукты. Нюхают, трогают, ощупывают и покупают, покупают… Но не для себя. Для других — для домашних и знакомых. — Любят готовить? — У таких девочек открываются просто недюжинные кулинарные способности. Мало того, они буквально упиваются приготовлением деликатесов. — И сами ничего даже не пробуют при этом? — Верно! Но практически закармливают всех, кто оказывается рядом. У них просто патологическое желание готовить, кормить… — Но неужели близкие ни о чем не догадываются? — Это не так просто, даже когда родители и внимательны к своим детям. Дочки ведь, разумеется, всеми силами скрывают свою голодовку. Попробуй догадайся! На какие только хитрости не идут. Поначалу близкие слышат: «Не успеваю позавтракать — опаздываю!» Или: «Перекушу у подруги!» Или: «Я уже поела в школе»… И тому подобное. Мамы дисциплинированно готовят обеды из трех блюд и, сопровождая записками, оставляют в холодильниках. — А дочери? — А дочери столь же дисциплинированно выбрасывают все это в унитаз, не забывая, однако, оставить на видном месте специально испачканную тарелку. — Неужели даже так? — Представьте! Сублимация аппетита — один из критических моментов развития болезни. И вот тут близкие должны насторожиться! Самый первый признак — это когда у совсем не толстого подростка появляется навязчивое желание похудеть. — Навязчивое? — Вот послушайте, что записывают они в своих дневниках: «Было трудно, но приятно побеждать голод и сознавать, что сегодня сумела ограничиться меньшим, чем вчера…» И худеют при этом за шесть месяцев на тридцать килограммов, стремительно приближаясь к смерти от истощения. — Неужели даже может грозить смерть? — Именно! — А врачи? — Подозревая неладное, родители, естественно, обращаются к врачам. Но все превращается в бесплодное хождение по мукам. Пациентки молчат, как партизаны на допросе, об истинных причинах истощения. А доктора обычно подозревают все, что угодно, но только не анорексию, которая, видите ли, обычно приходит под маской других недугов, поэтому помощь так часто запаздывает. Родители и врачи, не сумев вовремя распознать болезнь, оказываются бессильны. — Ужасно! — Выдумаете, это причуда, блажь, каприз девочки-подростка и достаточно ее отшлепать, припугнуть, заставить поесть, как все станет на свои места? — А вы, доктор, думаете, что это все-таки мания? — Ну, как вам сказать. Обычно страдающие анорексией и доводящие себя до голодной смерти девчонки слышат вокруг: «Ты что, с ума сошла?!», «Вот дура-то…» И правда, их «мания» для нормального человека не поддается осмыслению с точки зрения здравого смысла. Однако при этом надо отметить, у них очень высокий уровень умственного развития. Хотя, надо признаться, что анорексия — это и в самом деле мания. — Настоящая мания? — Мания голодания. Известная, кстати сказать, медицине уже довольно давно. — Давно? — Да. Представьте! Психиатр Ричард Мортон столкнулся с манией голодания, помнится, еще в 1689 году… У Мортона тогда лечился семнадцатилетний пациент. Ричард Мортон назвал эту болезнь «нервной чахоткой». И тогда же дал точное ее описание: резкая потеря веса и страх пополнеть, повышенная активность, категорический отказ от лечения, «глубокая печаль и озабоченность». |