Онлайн книга «По воле богов»
|
– Может. Я кто, по-твоему, человек или манекен? – Человек… И это, прости, предполагает… – Чувства. Это предполагает чувства, Луиза. Она промолчала. – А ты почему не спишь? – спросил Френсис. – Перенервничала? – Нет. Я еще до всего этого не хотела спать… – У меня есть успокаивающий чай. Заварить? Завтра все-таки много работы. – А ты еще и в травах разбираешься? – улыбнулась Луиза. – Да, но, увы, больше пока в европейских. Ничего, исправлюсь. – Ты сверхчеловек. Или супермен. Про тебя будут рисовать комиксы. О, кстати, нужно подать идею Джил. – Издеваешься? – Нет. Ни капельки. Так чай будет? Луиза действительно заснула очень быстро, но перед тем, как провалиться в ласковое беспамятство, успела подумать, что Френсис самый необыкновенный мужчина на земле. Здорово, что в ее жизни встретился не только Кристиан… А потом достала из бокового кармашка рюкзака зеркальце, осветила лицо фонариком и долго рассматривала себя, пытаясь понять, в самом ли деле она могла показаться Френсису красивой… Только перед рассветом в джунглях наступает мгновение тишины. Обычные звуки их почти оглушительны: пение, чириканье, уханье птиц, крики обезьян, еще каких-то животных, заливистое кваканье древесных лягушек, треск и щелканье насекомых, шелест листвы на деревьях. Но когда небо над сетью лиан и ветвей становится сизым и прячутся ночные существа, а дневные еще не спешат выбраться из своих гнезд, нор и укрытий, да еще если ветер не шумит наверху, становится так тихо, что, кажется, вот-вот услышишь биение собственного сердца, ток крови по сосудам, шорох ресниц. Джил сидела у костра. Странное чувство: зябнут плечи, спина покрывается мурашками от холода, а лицу, рукам и ступням – жарко. Она смотрела на замысловатый танец язычков пламени, на переливы пепла – от оранжево-розового до серебристо-белого, на узор из черных трещинок на раскаленной головне. Успокаивает. Наверняка есть какое-то рациональное объяснение, физические законы, которым подчиняется горение дерева, но все равно веет чудом. Магией. Джил с радостью примкнула бы к какому-нибудь обществу огнепоклонников, вот только в современном мире это игра или пиромания, болезнь, а в древности человек таким образом, наверное, постигал прекрасное. К обществу больных принадлежать не хочется. Ей вообще часто казалось, что мир болен, и она вместе с ним, и нет никому спасения. Сложно все. Джил вздохнула. Если отец узнает, он ее убьет. Да и не подобает юной леди хлестать виски. Но она же не хлещет, так, прикладывается. Она отвинтила пробку плоской фляжки. Холодная жидкость с резким запахом обожгла рот и горло. По животу растекалось тепло, заполняло бедра и руки. – Вылей эту дрянь, – раздался голос за спиной. Митчелл. Несравненный Кристиан. Джил напряглась. Была б она трезвее – покраснела бы. – Это кока-кола, – бросила она. – Тем более дрянь. Дай сюда. Боковым зрением Джил заметила протянутую к ней руку. – Вот еще. – Она демонстративно завинтила пробку и спрятала фляжку во внутренний карман спортивной куртки. – Летела сюда с одним папочкой, а теперь у меня их двое? Он ее бесил, как бесит в детстве чужая кукла-красавица. Легче сломать, чем вынести, что такая прелесть принадлежит кому-то другому. – Вот еще, – передразнил ее Кристиан. – Я еще не настолько грешен, чтобы Бог наказал меня такой дочкой. Джил фыркнула, вложив в этот звук все презрение, на какое была способна. Она ему не нравится. И правильно, она даже не старалась. Не то чтобы не хотела, но бегать за мужиком, пусть даже таким, – недостойно. – Дай, мне надо, – сказал Кристиан совсем другим тоном. Она повернулась к нему, посмотрела снизу вверх… Даже в таком разбавленном предрассветном свете пополам с пляшущими бликами от огня было видно, что левая скула у него посинела и отекла, а под глазом наливается фиолетовый синяк. Джил ахнула и зажала рот ладошкой – детский жест. – Что случилось?! – Пойло-то дай. Она стиснула зубы. Хмель моментально выветрился. Вытащила из кармана платок – надо же, чистый! – и опрокинула на него фляжку. Коричневое пятно на белом смотрелось неопрятно. Джил поднялась, привстала на цыпочки, промокнула ушиб. Кристиан поморщился. – Я не затем, – усмехнулся он и вынул из ее потерявших бдительность пальцев фляжку. Сделал два крупных глотка. – Так что?… – Упал, – мрачно обронил Кристиан. – Угу. Полез за медом, укусила пчела, испугался, упал, а там тебя встретил медведь. – Молодец, хорошо мыслишь. Для ученого главное – воображение. – Да что ты говоришь? – Джил вздохнула, совсем как ее мама, когда Джил в детстве возвращалась домой с разбитыми коленками и гордо сдерживала слезы. – Герой-любовник. – Что ты знаешь о любви, девочка, – тоном записного ловеласа протянул Кристиан. Джил не догадывалась, насколько сильно его задела. Собственной репликой он только добавил перца на растревоженную рану. – Ничего, – хмуро и как-то честно отозвалась Джил. Он встретился с ней взглядом. Хорошая девочка. Юная разбойница с фляжкой виски в кармане, а все равно хорошая. Красивенькая. Колючая. Неженственная. Искренняя. – Я тоже, – сквозь ком в горле проговорил Кристиан. Усмехнулся криво. Она захлопала ресницами. – Ну что ты так смотришь? Впервые видишь? – Впервые. Джил осторожно, будто боясь обжечь или обжечься, коснулась пальцами его здоровой щеки. Улыбнулась одними глазами. Села на бревно, потянула его за руку вниз – сядь рядом. Они не разговаривали, смотрели на огонь. Кристиан думал о том, что сегодня навсегда потерял Луизу. Не потому, что ее забрал другой мужчина, а потому что сам повел себя, как идиот. И по-другому, видимо, не умеет. А о чем думала Джил, он не знал. Но то воистину была ночь странных разговоров и великих открытий. 12 Утром в лагере начала было подниматься тревога. Тревожились при виде Кристиана. Версию «упал» никто не принимал всерьез, но неожиданно для самого Кристиана ее поддержала Джил: – Па, прости меня, я балда, но это я поспорила с мистером Митчеллом, что залезу на дерево быстрее и выше! – опустив голову, но очень твердо проговорила она посреди установившейся тишины. – Джи-ил… – протяжно вздохнул профессор Хаксли. – Я признаю, я не должна губить твоих лучших специалистов. Но ты же рад, что это не я упала и расшибла голову? – Глаза Джил сверкнули из-под рваной челки. |