Книга Лесная земляника, страница 9 – Сандра Мэй

— И тебе. Ма, сегодня можешь сказку не читать. Плюшки ОЧЕНЬ хотят спать.

— Хорошо, малыш. Тогда завтра с меня две сказки. Спокойной ночи.

— Плиятных снов и доблых сновидений.

Майра проводила мальчонку наверх, а потом спустилась обратно в кухню, накинув по дороге меховую безрукавку и натянув шерстяные носки. Молча достала из шкафчика квадратную бутыль и налила Джону виски. Он поблагодарил ее коротким кивком, задумчиво поглядел на янтарную жидкость.

— Теперь точно не простужусь. Спасибо… за все.

— Да не за что. Собственно, это ведь я у тебя в гостях, а не ты у меня. Дом-то твой.

— Расскажи про дядю. Тетка мне писала, он сильно сдал в последнее время.

Майра вздохнула, забралась в кресло с ногами, натянула на колени цветастую юбку.

— С тех пор, как ты уехал, дела постепенно шли все хуже и хуже. Тогда-то я была еще маленькая, многого не понимала, но с тех пор, как переехала в Мейденхед, узнала все. В округе разорились почти все землевладельцы, но дядя Уоррен ни за что не хотел дробить поместье. Держался, сколько мог. А потом мистер Дэвис стал намекать ему, что, мол, готов выложить круглую сумму за Мейденхед.

— Интересно, зачем ему Мейденхед? У Дэвисов и так полно земли.

— Старый Дэвис все сдает в аренду, кому угодно. Ухитрился даже речной причал сдать одной фирме, которая производила краску для волос. Слава Богу, их быстро прикрыли, иначе всю Темзу отравили бы.

— И все было мало?

— Дело не в этом. Дэвис помешан на аристократии. Спит и видит себя в графской короне. Мейденхед добавил бы ему веса при рассмотрении его дела. Сейчас ведь титул можно купить…

— Да. Тебе не слишком нравится Дэвис? Майра пожала плечами.

— Особой любви я к нему не испытываю, но и обратных чувств тоже. Они сами по себе. Старый Дэвис и… дочка его.

— Клэр. Выдра крашеная…

— Что-о?

— Вспомнил, как ее назвала одна маленькая девочка.

Майра прищурилась.

— Птичка в лесу напела мне, что Клэр Дэвис скоро станет Клэр Фарлоу? И тогда мечта старого Дэвиса сбудется. Не он, так его дочь будет аристократкой. Или птичка ошиблась?

— Скажем так, птичка принесла на хвосте слух, очень похожий на правду. Мы с Клэр Дэвис давно знаем друг друга, она приехала ко мне в Штаты, сюда мы вернулись тоже вместе. Она порядочная девушка… В общем, никаких доводов «против».

— А доводы «за»?

— В смысле?

— В смысле… ты ее любишь?

Джон сердито взъерошил темную шевелюру, нахмурился.

— Тебя это интересует, мисс Тренч?

— Нисколечко. Просто… ты не похож на влюбленного жениха.

— А ты знаешь, как они выглядят?

Она побледнела и закусила губу. Потом кивнула.

— Ты прав, не знаю. У меня женихов не было.

— Прости. Я не должен был… Майра, это ужасно глупо прозвучит, но я хочу, чтоб ты знала: я совершенно не собираюсь тебя осуждать или… короче, сейчас не те времена, чтобы смотреть на эту проблему… В общем, это твое личное дело! И на самом деле ты молодец.

— Вот как? Предположим, что я поняла почти все, что вы тут лепечете, мистер Фарлоу. Но почему же я молодец?

— Потому что… ну… потому что…

Он замолчал, ощущая свое полное бессилие. Майра насмешливо улыбнулась.

— М-да. Красноречия тебе не занимать. Знаешь, в чем проблема на самом деле, Джон Фарлоу? В том, что ты слабохарактерный сноб.

— Ого!

— Ага! Ты нипочем не назовешь вещи своими именами и страшно терзаешься, потому что боишься не соблюсти приличия. Сидишь у меня на кухне, пьешь чай — и боишься.

— Ничего я не боюсь! Господи, да почему ты вообще на меня нападаешь? Что я плохого сделал? Кому?

— Иногда нужно поставить вопрос несколько иначе: а что хорошего ты НЕ сделал? Например, ни разу не позвонил и не написал старому дяде, который всю жизнь любил тебя, как родного сына. Не поинтересовался, как у него дела. Не прислал денег, в конце концов.

— Да, в этом я виноват. Очень виноват. Мне казалось, что я начал совсем другую жизнь. Я почти все забыл… все, что было в Англии. Все, что я любил когда-то. Каким я был. Хотя даже новой своей жизнью я обязан именно дяде Уоррену.

— Браво! Не согрешишь — не покаешься, а раскаешься — простят? Не всегда и не все!

— Скажите на милость, ты теперь будешь живым воплощением моей совести? Между прочим, я был не единственным племянником…

Она встала и отошла к окну, обхватив себя за плечи. Тонкие пальчики посинели от напряжения. Голос зазвучал глухо и чуть монотонно.

— Верно. Ты был не единственным племянником. Всего лишь одним из тех, кто не писал и не звонил. А вот я была ему вообще никем. Чужой девочкой-сироткой. Но он взял меня в свой дом и отнесся, как к родной внучке. И потом тоже… Он не умел разделять на свое-чужое, дядя Уоррен. Он очень любил этот дом, свой сад, тех, кто вокруг. Детей любил. Сестер своих любил. Жизнь любил. И не сдавался, не начинал новую, потому что не получилась старая. Просто жил.

— Майра…

— Ты прав, я не имею права тебя обвинять. Просто… Знаешь, он ведь умер совсем не из-за денежных трудностей. Просто в какой-то момент ему стало очень тошно от подлости этого мира. Он всю жизнь хотел людям добра — а люди на его глазах только и делали, что предавали и продавали.

— Майра, девочка…

— Дом этот… Да дядя Уоррен мог жить хоть в лачуге — и все равно оставаться настоящим аристократом. Он оставил его именно тебе, потому что думал, что и для тебя этот дом много значит. Что ты сможешь возродить Мейденхед. И семья объединится, и дети снова будут играть в саду, и все будут любить друг друга… Он тебя очень любил и по тебе скучал.

Джон вскочил, шагнул к Майре и неожиданно крепко обнял ее сзади за плечи, прижался щекой к пушистым волосам, вдохнул их лесной терпкий аромат. Девушка напряглась в его руках, окаменела, словно боясь спугнуть что-то неуловимое, возникшее между ними в эту секунду…

Потом Джон глухо и горько усмехнулся, не отрывая лица от душистых волос Майры.

— Я помню, мисс Тренч. Ты убежала в тисовую рощу и содрала коленку. Я нашел тебя под кустом. И ты не велела мне смеяться. Ты очень строгая была, мисс Тренч. И тогда — и сейчас. Как же я мог забыть…

Она тихо всхлипнула.

— А потом ты обещал, что вернешься ко мне. И я ждала тебя, Джон. Десять лет ждала тебя, как дура. И, наверное, сошла с ума от этого ожидания. Потому и прыгнула тебе на шею сегодня. А ты вернулся совсем не ко мне…

— К тебе тоже. Я вернулся домой. В свое прошлое. Я к себе вернулся, Майра.

— Но я ждала тебя.