Онлайн книга «Сказки на ночь»
|
Мардж носила костюмы от Прада, курила «Лаки страйк» и виртуозно ругалась на пяти европейских языках, включая славянские, которых никто из окружающих не понимал. Сегодня Мардж вызвала Марка прямо с утра – очень дурной знак. Нельзя сказать, чтобы он трепетал – но нехорошие предчувствия одолевали. Мардж даже не подняла головы, когда он вошел. Все хуже и хуже. – Садитесь, мистер Боумен. Дальше некуда. – Вызывали? – Да. Я прочитала вашу статью. – Она еще не закончена. – Знаю. Я позволила себе ознакомиться с уже написанным. На следующей неделе выходит номер. – Разве я когда-нибудь срывал сроки? – Нет, и я не сомневаюсь, что и на этот раз вы принесли бы ее вовремя. Вопрос в том, хватило бы у нас времени исправить ее. – Я не понимаю. Раньше нареканий не было… – Это не значит, что их не может быть никогда. Мы не детали штампуем. Она впервые подняла голову и устремила на Марка сердитый взор, в котором сквозило раздражение. – Что за чертовщина, Марк? Что с тобой происходит? – Мардж, я действительно не понимаю, в чем дело. Статья еще не закончена, но основной материал в ней изложен, как писать начало и конец, я примерно представляю… – Что за фигню ты написал? – Поподробнее, если можно, с этого места. – Пожалуйста. Это – фигня. Розовые слюни. Ничего ни о чем. Слезливые истории о том, как девушка, которая тебе небезразлична, собирается крутить роман с другим парнем. Изложение твоих переживаний на сей счет. Возможно, это имело бы некоторую ценность, если бы ты под псевдонимом Мэрайя Ливингстон или Адела Кокс штамповал любовные романы, да и то вряд ли. Сексу маловато. – Мардж, я писал статью о том, что заставляет современного человека бежать от реальности и находить утешение в виртуальном общении. Даже когда дело касается любви и брака. – А написал статью о том, как нехорошо поступила твоя девушка, предпочтя другого, глупого, недалекого и неприятного во всех отношениях типа. Я, конечно, по-человечески сочувствую, но читатели этого не поймут. Марк скрипнул зубами и потянулся за сигаретой. – Мардж… Хорошо. Что ты предлагаешь? – Я не предлагаю, милый. Предлагать я могла месяц назад, когда было время. Сейчас я могу только приказывать. Убрать всю воду. Выкинуть личный момент. Добавить конкретики. – Какой еще конкретики? – Кто эта девушка? – Она согласилась дать интервью при условии, что ее имя не будет названо. Тайна личной жизни… – Мы – глянец. Для нас не существует тайн, если даже наш читатель желает знать, в какой позиции героиня очерка любит давать своему любовнику по четвергам. Мы так и пишем: стоя в гамаке на лыжах. – Мардж, я категорически протестую… – Марк, ты не понимаешь, да? Мне нужно ее имя. Ее биография. Мне нужен живой человек. Если она, скажем, посудомойка в «Макдоналдсе», она нам не подходит. Нашего читателя не интересует судьба посудомойки, если только в конце она не окажется внебрачной дочерью президента. – Она не согласится… – Что ты заладил, как маленький? Я же не прошу ее точные данные. Просто – пусть ее как-то зовут. Пусть она живет на конкретной улице. Ходит с этим парнем в конкретные кабаки, список подходящих у тебя в компьютере. Пусть у нее будет прошлое, настоящее и будущее. Мясо мне нужно, Марк, мясо. А не причитания по поводу «девки нынче совсем обалдели – трахаются в Интернете, вместо детей заводят тамагочи». – Я не уверен… – Зеленого новичка я бы отправила в отдел писем или уволила бы. Тебе просто говорю, чем нужно заняться в оставшиеся до сдачи номера дни. Я так понимаю, речь идет о дочери Жюли Веркара? Марк похолодел. Конечно! Мардж не может не знать, чья именно дочь наплевала на многомиллионное состояние своей семьи и подалась в официантки. К тому же этот проклятый рождественский бал, Золушка, превратившаяся в принцессу… – Мардж, я не могу это написать. Просто не могу – и все. Увольняй меня. – Разбежался. Ладно. Статью передашь Хогану, он сам все сделает. В наказание даю тебе практически невыполнимое по своей глупости и пошлости задание – возьмешь интервью у пятнадцати Санта-Клаусов. – Что?! – Что слышал. Дух Рождества, семейные ценности, звон бубенцов над черепичной крышей, чулки на камине… Погуляешь по городу, отловишь пятнадцать придурков в красных кафтанах. Возьмешь места побогаче и победнее. Социальный срез, ясно? Расспросишь, как дошли они до жизни такой. Общий вывод: в жизни всегда есть место празднику, Рождество и семейные ценности – это наше все, Санта-Клаус форевер. Все ясно? – Нет, не все. Хоган напишет – что именно? Что это – Джилл Веркара? – Разумеется, нет. Имена мы изменим. Но сходство будет, предупреждаю сразу. Вообще-то жаль, что ты в нее втюрился. – Я не… – Мог бы получиться отличный материал. Веркара известны, богаты и знамениты, про них будут читать. Еще бы твой фирменный стиль, жесткая ирония – и был бы гвоздь. Хоган излишне слащав. Ничего не поделаешь. Сама расстроилась. – Мардж… могу я снять материал? – Нет. Только свою подпись. Извини, Марк, у нас волчьи законы. Марк кивнул и молча вышел из кабинета, сдерживаясь, чтобы не садануть дверью со всей силы. Размеры катастрофы он полностью осознал только по дороге домой. Не к себе, к Джилл. В эту ночь он был непривычно нежен и нетороплив. Если заставить себя забыть о соглашении, то можно представить, что он действительно влюблен. Джилл очень старалась – но так и не смогла. Часы стремительно отщелкивали минуты еще одной их ночи. Времени все меньше… меньше… меньше… Не в силах заснуть и не в силах лежать рядом с Марком без сна, она осторожно соскользнула с постели, пошла в темноте на ощупь. Если сейчас выпить горячего чаю с медом, то можно заснуть… Она подвернула ногу, наступив на что-то твердое и острое. Только потом до нее дошло – ее собственная туфля, которую она сбросила, уже целуясь с Марком. Джилл сидела на полу и скулила от боли. Вспыхнул свет, и всклокоченный, заспанный Марк Боумен кинулся к ней с воплем: – Что?! Что случилось, Джилли?! Джилл заревела в голос. Лодыжка синела и распухала прямо на глазах. – Я… упала… – Больно, да? Обопрись на меня. Нет, давай я тебя отнесу. Он на руках перенес ее в кровать и заметался по дому в поисках бинтов. Джилл всхлипывала – и умирала от счастья. Это было так похоже на настоящую любовь… – Марк, наверное, мне нужен лед. Приложить на некоторое время – если я ничего не путаю. |