Онлайн книга «Тошнит от колец»
|
– Интерпретировать можно по-разному, – ответил Гудгалф. – По моему мнению это либо «На дворе трава, на траве дрова», либо «Наступать воспрещается!» Все замолкли, в комнате стало необычайно тихо. Наконец, поднялся Бромозель, который обратился к Совещанию: – Многое стало теперь ясно. Однажды в Минас Трони мне приснился сон про семь коров, съевших семь бушелей пшеницы, а когда они доели пшеницу, то взобрались на красную башню, трижды выблевали и хором пропели: Скажу взрослым, скажу детям: Я – корова, и горжусь этим! Затем одетая в белое, фигура выбежала вперед, держа в руке весы, и прочитала по бумажке: Сто семьдесят семь – твой рост, Семьдесят семь твой вес. Ты прячешь деньги На странице восемьдесят восемь. – Плохо дело, – сказал Орлон. – Что же, – сказал Стомпер – По-моему, пора всем раскрыть свои карты. Он с шумом вытряхнул содержимое выцветшего саквояжа на стол. Когда он закончил, все увидели огромную кучу хлама, в котором можно было разглядеть сломанный меч, золотую ручку, пакет туалетной бумаги, Святой Грааль, сутану, Подкованную Блоху, кусок истинного креста и хрустальный башмачок. – Эрроурут, сын Эрроуширта, наследный владыка Барбизола, король Минас Трони – к вашим услугам, – сказал он очень громко. Бромозель взглянул на верхние строчки и поморщился: – Ну вот, еще на целую главу развезли, – простонал он. – Тогда Кольцо принадлежит тебе! – крикнул Фрито и радостно забросил его в шляпу Эрроурута. – Ну, это не совсем так, – сказал Эрроурут, раскачивая Кольцо на его длинной цепочке. – Поскольку оно обладает волшебными свойствами, оно должно принадлежать кому-нибудь более знакомому с магией, мумбо-джумбо крэкс-фэкс-пэкс и тому подобным. Мудрецу, волшебнику на худой конец. – И он ловко набросил Кольцо на конец жезла Гудгалфа. – Да, действительно, это так, – быстро проговорил Гудгалф. – Точнее сказать, да и нет. Точнее, совершенно нет. Любой дурак видит, что здесь мы имеем случай (групповое деяние) или поскольку, хотя этот конкретный предмет был изделием волшебника, а именно Сорхеда, сам этот предмет был изобретен эльфами, а он действовал лишь по лицензии, так сказать. Орлон держал в руке Кольцо так, будто это был рассерженный тарантул. – Нет, – мрачно сказал он. – Я не могу претендовать на эту высокую честь, ибо сказано: «Кто нашел – хранит, кто потерял – плачет», – и, смахнув невидимую слезу, он набросил цепочку на шею Дилдо. – И пусть спящие собаки лежат, – сказал Дилдо, и Кольцо скользнуло в карман Фрито. – Итак, решено, – подвел итог Орлон. – Кольцо будет храниться у Фрито Баггера. – Баггера? – спросил Леголам. – Баггера? Любопытно. Я повстречал противного паяца Годдэма, который на четвереньках рыскал по Спаянному Лесу, разыскивая какого-то Баггера. Это было довольно странно. – Интересно, – встрял Штопор. – Шайка черных гигантов на огромных свиньях перешла месяц назад через горы. Они искали какого-то болотника по имени Баггер. Я просто не придал тогда этому значения. – Это тоже печально, – сказал Орлон. – Пройдет немного времени, и они снова появятся здесь. – Он натянул на голову шаль и, сделав рукой жест, будто кидает подачку акуле, сказал: – Нам, нейтралам, не остается другого выбора… Фрито содрогнулся. – Кольцо и его владелец должны отбыть отсюда, – согласился Гудгалф. – Но куда? И кто будет охранять его? – Эльфы, – сказал Штопор. – Гномы, – отозвался Леголам. – Волшебники, – сказал Эрроурут. – Народ Двудора, – ответил Гудгалф. – Значит – Фордор, – сказал Орлон. – Но туда не пойдет даже свихнувшийся тролль. – Даже карлик, – признал Леголам. Фрито вдруг почувствовал, что все взгляды устремлены на него. – А нельзя просто бросить его в канализацию, или заложить в ломбарде, а квитанцию проглотить? – Увы, – торжественно произнес Гудгалф. – Все не так просто. – Почему? – Увы! – объяснил Гудгалф. – Увы-увы, – подтвердил Орлон. – Но не бойся, дорогой болотник, – продолжал Орлон. – Ты пойдешь не один. – С тобой пойдет старый добрый Штопор, – сказал Леголам. – И бесстрашный Леголам, – сказал Штопор. – И благородный король Эрроурут, – сказал Бромозель. – И верный Бромозель, – сказал Эрроурут. – Мокси, Пепси и Спэм, – добавил Дилдо. – И Гудгалф Серозуб, – поставил точку Орлон. – Разумеется, – сказал Гудгалф, сверкнув глазами на Орлона. Если бы взглядом можно было нанести увечье, старый эльф свободно уместился бы в корзинку для мусора. – Да будет так. Вы тронетесь при благоприятных знамениях, – сказал Орлон, глядя в карманный гороскоп. – Если только я не ошибаюсь, они будут таковыми через полчаса. Фрито простонал: – Я жалею, что родился на свет. – Не говори так, милый Фрито, – воскликнул Орлон. – Ты родился в счастливый для всех нас час! – Думаю, что это «прощай», – сказал Дилдо, отведя Фрито в сторону. – Может быть, лучше сказать «до встречи»? Нет, я думаю, «прощай» подходит как нельзя лучше. – Прощай, Дилдо, – сказал Фрито, подавив рыдание. – Как бы я хотел, чтобы ты пошел с нами! – Да-да, но я слишком стар для таких приключений, – сказал старый болотник, симулируя состояние полного паралича. – Так или иначе, у меня есть для тебя подарок. И он достал сверток, который Фрито развернул без всякого энтузиазма, вспомнив предыдущий прощальный подарок Дилдо. Но в свертке были только короткий меч, пулезащитный жилет, проеденный молью, и несколько зачитанных книжонок с заголовками вроде «Страсть эльфа» и «Милашка гоблина». – Прощай, Фрито, – сказал Дилдо, изображая очень натурально эпилептический припадок. – Все в твоих руках. Заскрежетали зубы, прервалось судорожное дыхание. – Похороните меня под зеленым деревом, у-у-у-у… – Прощай, Дилдо! – сказал Фрито, выходя из комнаты последним. Как только все вышли, Дилдо легко вскочил на ноги и вприпрыжку поскакал в зал, напевая: Я сижу на полу и ковыряю в носу И мечтаю о грязных делах, О гномах, которые пальцы сосут, О эльфах, что бьют в колокола. Я сижу на полу и ковыряю в носу И мне снятся экзотические сны О драконе, что носит резиновый костюм, И о троллях в резине с ног до головы. |