Онлайн книга «Королевский Крест»
— Безмозглая тварь!! — Я не хотел! Меня подставили!! — Кто тебя пофставил, животное? Кому ты нужен?!! Уйбую приходилось несладко. Отбросив ружье, озверевший фюрер достал ятаган, загнал несчастного Копыто в угол и теперь не спеша приближался, с наслаждением выбирая, по какой части тела нанести первый удар. — Башку тебе, что ли, снести, козлу? Нет. Слишком быстро. Начну с ушей. Уйбуй же не терял надежды уговорить Кувалду повременить с расправой. В конце концов, мертвый деньги точно не вернет, а живой может постараться. Рано или поздно одноглазый это тоже сообразит… Скорее бы! — Фюрер, я найду деньги! — Гфе ты их найфешь, прифурок?! Иголка и Контейнер, не сговариваясь, начали отползать от двери. Им уже виделся Кувалда, выскакивающий из кабинета с окровавленным ятаганом в одной руке и уйбуйской головой — в другой. Оказаться в этот момент рядом с фюрером бойцам не хотелось. — Не надо!!! Ятаган взлетел вверх и резко опустился, просвистев в миллиметре от головы Копыто. — Я все исправлю… — пролепетал уйбуй, размазывая по лицу слезы и сопли. — Фюрер, клянусь зубами Спящего: найду деньги, верну с процентами… Кувалда, тяжело дыша, отошел к столу, опрокинул стакан виски и злобно уставился на идиота-подчиненного. Убить? Повесить именным фюрерским указом? А кто будет с тыла подпирать, случись что? Верность среди Красных Шапок встречалась исключительно редко, каждый боец мечтал подсидеть уйбуя, каждый уйбуй — фюрера. Междоусобицы были таким же фирменным почерком семьи, как жадность у шасов или занудство у эрлийцев. И вот — Копыто. Недалекий, простоватый. Зато спину ему фюрер подставлял без опаски, знал, что нож уйбуй не воткнет. — Как ты все исправишь, фубина? — Еще не знаю… Но я придумаю, фюрер, честное слово, придумаю! К сожалению, среди дикарей уже поползли слухи, что, поскольку Копыто безумно везет в карты, фюрер лично отсыпал уйбую огромную казну, наказав сделать семью богатой и счастливой. Весть о крупном проигрыше могла вызвать бунт. Конечно, помощники пустят слух, что все это ложь, и никто Копыто денег не давал, но уйбуи из Фюрерского совета в общих чертах представляли себе состояние семейных финансов и обязательно поинтересуются, куда подевался предназначенный для покрытия долга миллион. И все опять же закончится бунтом. — Ферьмократия хренова, — ругнулся одноглазый, в очередной раз помянув недобрым словом либеральные идеи Ее величества. — Ставит на нас эксперименты, стерва. — Белобрысая тварь! — поддакнул Копыто. — Паскуфа! Кувалда вернул ятаган в ножны. Его душила обида на судьбу: надо же, как все хорошо шло, пока этой идиотке королеве не пришло в голову устроить дикарям выборы. — Фюрер, а со мной что делать будем? Одноглазый покосился на скорчившегося уйбуя, сплюнул — не в Копыто, мимо, и буркнул: — Времени тебе фо понефельника. Ищи миллион, гфе хочешь, но в казну верни. — Я постараюсь… — Пшел вон!! — Могло быть и хуже, — философски заметил Иголка, пинком открывая двери «Средства от перхоти». — Мог и убить. — Успеет еще, — буркнул Контейнер. — И то верно. — Только эмигрировать больше не предлагай. Я, типа, хочу помереть на родине. — Может, ты еще и веревку на свои деньги купишь? — Не, — подумав, мотнул головой Контейнер. — На веревки в семейном бюджете отдельная статья есть. По линии внутренних дел. Несмотря на то что предстояло много думать, виски дикари взяли экономно, одну бутылку, разместились за столиком и выпили по первой. Без тоста. Опустив стаканы, переглянулись, надеясь, что вот теперь-то прозвучит что-нибудь умное, подождали, но без результата. Копыто печально пощупал наливающийся под глазом синяк. — Уйбуй, — буркнул Иголка. — Что делать будем, уйбуй? — Надо, типа, деньги искать, — проворчал Контейнер. — Это, типа, понятно. — Миллион на дороге не валяется. — На дороге и полмиллиона не валяются. Но как-то же их находят! — А кто нашел полмиллиона? — заинтересовался Иголка. — Давай отнимем! — Я таких не знаю, — растерялся Контейнер. — Но если наведешь, отниму. Делов-то! Уйбуй выругался и стал разливать по новой: первая порция интересных мыслей не родила. — А у тебя артефакт еще не разрядился? — осведомился Иголка, вытирая рукавом губы. — Нет. — Тогда надо снова играть. — Хватит, мля, доигрались, — прорычал Копыто. — Чего-нибудь другое придумай. — Банк человский ограбить! — Чтобы нас Великие Дома повесили? — Подумаешь, событие: один банк. И не узнает никто. Но в голосе Иголки уверенности не чувствовалось. В Тайном Городе за порядком следили тщательно, уровень допустимых безобразий строго квотировался, и крупными мероприятиями, вроде ограбления банка, занимался лично фюрер в интересах всей семьи. — Не узнает никто, — повторил скандалист. — Мы тихо. — Мы, типа, тихо не умеем, — вздохнул Контейнер. — Прав уйбуй: повесят нас Великие Дома. Лучше уж еще раз в карты рискнуть. — А что ставить будем? — Магазин какой-нибудь ограбим. — А если опять проиграем? Здоровяк замолчал: на этот вопрос у него ответа не было. — Нам еще Захару тачку возвращать надо, — добил оппонента Иголка. — Забыл? — Мля! Тачка! — Копыто, успевший во время ссоры подчиненных выпить еще стаканчик виски, цапнул за пояс проходящего мимо дикаря: — Булыжник, привет!! — Пошел на хрен, — сварливо ответил Дурич. — Не буду с тобой играть. — Деньги нужны? — Давай. — Заработай. Булыжник несколько секунд с подозрением изучал свежепобитую копытовскую физиономию, затем отцепил от пояса чужие руки, но не ушел, а опустился на лавку и залпом выпил преподнесенный стаканчик виски. — Чо надо? — Хочешь денег немерено? — Ограбить кого решил и стволов не хватает? — Не. Мне дело предложили, а я занят сейчас. Могу тебе по дружбе передать. Хитрый Копыто помнил, что Булыжнику велено собрать к воскресенью приличную сумму, и понял, что Дурич не откажется от лишнего приработка. — Какое дело? |