Онлайн книга «Наложницы ненависти»
|
Покалывание на правой части головы. На коже. Кто-то наносит татуировку? На голову? Зачем? Там же волосы и ничего не будет видно. Что за безумие, делать татуировку на голове? Это же некрасиво! Я не хочу… Яна слабо пошевелила пальцами — единственная доступная форма протеста — и почувствовала на них что-то мягкое, рассыпающееся… Несколько пышных черных локонов, которые по недосмотру цирюльника остались на руках девушки, упали на пол. — Она приходит в себя? Чей-то палец одернул веко. — Нет. «Они остригли мои волосы…» «Так надо». «Кто ты? Кто разговаривает со мной?» «Спи… спи…» Жар в лицо. Горячий воздух ласкает кожу, дымок щекочет ноздри. «Где-то рядом костер? Как тогда, с Кортесом, на острове. Он ловил рыбу на гарпун, а потом развел костер прямо на пляже и запек добычу в песке. Невероятно вкусно! Остров пустынный, необитаемый, можно делать что хочешь. В ту ночь мы так и не добрались до бунгало, проведя ее под чудным тропическим небом. И вместе встретили рассвет. И Кортес сказал, что солнце всходит только ради меня…» «Кто такой Кортес?» «Кортес?» Кто-то громко застонал, и Яна открыла глаза. — Как ты себя чувствуешь? Высокая бритая наголо девица с золотыми, лишенными зрачков и белков глазами, участливо смотрела на Яну. Точнее, девушка поняла, что участливо: по интонации, по выражению лица, золотые глаза незнакомки были холодны и бесстрастны. — Как ты себя чувствуешь? — Плохо. Язык едва слушался, и ответ получился невнятным. Но бритая поняла. — Голова болит? Виски горели так, словно незнакомка приложила к ним угли из своего костра. — Да. — Слишком много чистого «стима» сразу, — объяснила бритая. — Организм не справляется. Но ничего, сейчас я тебе сделаю классное зелье. То, что лучше всего подходит гиперборейской ведьме. — Кому? — А как ты думаешь, кто ты? — В дальнем углу комнаты корчился привязанный к железному столбу человек — под его ногами горел костер. Но незнакомка совсем не обращала внимания на такую мелочь. — Хочешь посмотреть на себя? — Да. — Яна постепенно приходила в сознание, и теперь ее голос прозвучал гораздо увереннее. Девица протянула пленнице зеркало: — Смотри. Яна жадно взглянула на свое отражение и закусила губу. «Нет!!» Глаза, лишенные зрачков и белков. Глаза, холодные и бесстрастные. Глаза, наполненные тяжелым, мрачным золотом. Глаза незнакомки. «Мои глаза!» Пышные волосы исчезли, их словно соскоблили с головы, кожа была абсолютно гладкой и мягкой на ощупь. Никаких следов волос! А правую сторону черепа украшал витиеватый черный знак, такой же, как на голове незнакомки. Яна коснулась его пальцами. — Это подпись Азаг-Тота, — объяснила девица. — Да коснется нас его ненависть. «Чьи это слова? Неужели мои губы?..» Бритая улыбнулась: — Меня зовут Вероника. Добро пожаловать в Гиперборею, сестренка. — Меня зовут Яна, — рассеянно ответила пленница, продолжая изучать свое отражение. — Назови имя, — попросила Вероника. — Ты должна помнить имя. — Имя? Странно, но теперь, когда первое удивление прошло, Яна неожиданно поняла, что ее нынешний образ не так уж и плох. Даже более того: он оригинален, подчеркнуто изыскан и, что самое главное, он правилен! Девушка вдруг подумала, как дико и нелепо смотрелись на ее голове волосы. Как глупы и обыденны были синие глаза. В них не было силы. Не было красоты вечности. Разве такие глаза способны отразить всю глубину ненависти Кадаф? — Назови имя! — требовала Вероника. — Лазь! — Оно пришло из ниоткуда. — Из памяти. «Из моей памяти?» «Из моей». «Чье это имя?» — Лазь! Значит, погибла Гуля. Туда и дорога этой уродине! — Вероника рассмеялась. — Яна, извини, что я устроила здесь барбекю, но ты должна была находиться поблизости от места проведения обряда — зелье очень быстро портится. — Она протянула девушке фарфоровую тарелку, на которой застыла странная бурая масса. — Съешь. — Я не хочу. От угощенья веяло силой и болью. — Так надо, Яна, слизни, — повелительно приказала Вероника. — Ты должна это съесть! Что-то чужое, поднявшееся из глубины души, заставило девушку слизнуть бурую массу. — Как хорошо! — Я же обещала! Головная боль прошла. Тело наполнилось легкостью и энергией, чудной, бурлящей энергией. Яна вновь опустилась на ложе. — Как хорошо… И опять забытье. «Кортес, Кортес, что они делают со мной?!» «Кто такой Кортес?» «Кортес мой мужчина…» «Забудь о нем!» «Забудь!» Дикая боль в голове. «Нет! Кортес! Помоги мне…» И опять забытье… И лучше бы не просыпаться… Офис компании «Неприятные Ощущения». Москва, улица Большая Лубянка, 3 августа, пятница, 23:00 Никогда еще Артем не видел напарника в столь подавленном состоянии. Покинув Цитадель, угрюмый Кортес не проронил ни слова и даже старался не смотреть на компаньонов. Оказавшись в офисе «Неприятных Ощущений», куда Артем привез, друзей, Кортес для начала разбил о стену свой мобильный телефон, а затем принялся нарезать бесцельные круги по комнате. — Гиперборейцы вне закона. — Видимо, эта мысль не давала наемнику покоя все время после разговора с комиссаром. — Сантьяга обещал помочь… — осторожно начал Артем. — Сантьяга один из тех, кто лично убивал тварей Азаг-Тота, — напомнил Кортес. — Кроме того, у него очередной кризис. И интересы Темного Двора. Если Великие Дома потребуют смерти всех гиперборейцев, комиссару некуда будет деваться. — Комиссару всегда некуда деваться, — примирительно проговорил Артем. — А в итоге он каждый раз находит выход. — Я не могу доверить ему судьбу Яны. — Тогда скажи, что делать. — Не знаю! — Кортес прошелся по офису, пнул кресло, на мгновенье задержался у шкафчика с кубком и резко развернулся: — Не знаю! |