Онлайн книга «Машина различий»
|
Латунная клеть с грохотом закрылась и поползла вверх. Джентльмен в испачканном сюртуке вышел на третьем этаже, Олифант же доехал до пятого, где квартировали “Количественная криминология” и “Нелинейный анализ”. И хотя он находил НА бесконечно более увлекательным, сегодня ему нужна была именно КК, в лице ее руководителя Эндрю Уэйкфилда. Служащие КК были расфасованы по аккуратным камерам-одиночкам из листовой стали, асбеста и фанеры. Уэйкфилд царствовал в такой же, ну – чуть побольше, клетушке; его голову с жиденькими соломенными волосами обрамляли медные ручки бесчисленных картотечных ящиков. Заметив Олифанта, он широко улыбнулся, продемонстрировав кривоватые, выпирающие вперед зубы: – Мистер Олифант, сэр. Очень рад. Извините, я сейчас. Уэйкфилд вложил несколько перфокарт в плотный синий конверт с подкладкой из папиросной бумаги и тщательно стянул половинки патентованной застежки красной ниткой. Затем он отложил конверт в покрытый асбестом лоток, где уже было несколько таких же. – Боитесь, что я смогу прочесть вашу перфорацию, Эндрю? – улыбнулся Олифант. Он откинул жесткое, убирающееся в стену сиденье и сел, пристроив на коленях сложенный зонтик. – Вы в курсе, что значит синий конверт, не так ли? Звякнув шарнирами, Уэйкфилд убрал свой суставчатый письменный стол в узкую нишу. – Не знаю, что находится в этом конкретномконверте, но вообще-то слышал о них. – Некоторые люди и вправду умеют читать карточки. А уж шапку запроса – эти данные прочтет любой младший клерк с той же легкостью, с какой вы читаете кинотропическую рекламу в подземке. – Я, Эндрю, никогда не читаю рекламу в подземке. Уэйкфилд фыркнул, что заменяло ему смех. – А как дела в дипломатическом корпусе, мистер Олифант? Разобрались уже с этим вашим “луддитским заговором”? Вопрос звучал саркастически, однако Олифант предпочел этого не заметить. – Собственно говоря, он не является чем-то очень уж первоочередным. По крайней мере, в области моих интересов. Уэйкфилд кивнул, полагая, что “область интересов” Олифанта ограничивается деятельностью иностранцев на британской земле. По запросам Олифанта, он регулярно прогонял поиск на такие организации и группировки, как карбонарии, “рыцари белой камелии”, фении, техасские рейнджеры, греческие гетерии, “Детективное агентство Пинкертона” и “Бюро научных исследований” Конфедерации. – Надеюсь, вам пригодился последний материал по техасцам? – подался вперед Уэйкфилд. Пружины патентованного кресла жалобно скрипнули. – Весьма, – заверил его Олифант. – Вы не знаете случайно, – начал Уэйкфилд, вынимая из кармана позолоченный цанговый карандашик, – их миссия не собирается переезжать? Кончик карандаша с громким отвратительным клацанием пробежал по кривым зубам. – Из их теперешнего обиталища в Сент-Джеймском дворе, что за виноторговлей Берри? – Совершенно верно. Олифант помедлил, взвешивая вопрос. – Маловероятно. У них совершенно нет денег. Думаю, здесь все зависит от доброжелательности домовладельца... Уэйкфилд молча улыбнулся. – А вы не могли бы мне сказать, – сощурился Олифант, – кому нужна эта информация? – “Криминальной антропометрии”. – Правда? Они что, занялись наружным наблюдением? – Думаю, это просто отработка методики. Эксперимент. – Уэйкфилд отложил карандаш. – Этот ваш ученый приятель... Мэллори, так его, кажется, звали? – Да? – Видел рецензию на его книгу. Он сейчас что, в Китае? – В Монголии. Возглавляет экспедицию Географического общества. – Понятно, – кивнул Уэйкфилд. – Чтобы не путался под ногами. – Скорее уж, чтобы не попался кому-нибудь под руку. Совсем не плохой малый. К слову сказать, он с лету и весьма неплохо разобрался в технических аспектах работы вашего Бюро. Но я и сам пришел к вам по делу характера чисто технического. – Да? – Кресло Уэйкфилда снова скрипнуло. – Кое-что, связанное с процедурами Министерства почт. Уэйкфилд издал неопределенный звук. Олифант вынул из кармана незапечатанный конверт. Уэйкфилд натянул белые нитяные перчатки, вынул из конверта телеграфную адресную карточку, бегло ее просмотрел и вскинул глаза: – “Гранд-Отель”. – Совершенно верно. На карточке была эмблема гостиницы. Уэйкфилд машинально провел пальцем по рядам перфорации, проверяя их на изношенность, способную вызвать сбой. – Вы хотите знать, кто послал телеграмму? – Спасибо, эта информация у меня есть. – Имя адресата? – Оно мне также известно. Пружины скрипнули – несколько нервозно, как показалось Олифанту. Уэйкфилд поднялся и осторожно вставил карточку в прорезь застекленного прибора, нависавшего над картотечными ящиками. Покосившись на Олифанта, он взялся за рычаг с ручкой из черного дерева и потянул вниз. Загадочное устройство грохотнуло, как кассовый аппарат. Когда Уэйкфилд отпустил рычаг, тот начал медленно возвращаться на место, аппарат при этом жужжал и пощелкивал, подобно игорной машине в кабаке; колесики с буквами вращались все медленнее, а затем и совсем остановились. – Эгремонт, – прочел Уэйкфилд. – Вилла “Буки”, Белгрейвия. – Вот именно. – Олифант смотрел, как Уэйкфилд извлекает карточку из прорези. – Мне нужен текст этой телеграммы. – Эгремонт. – Уэйкфилд сел, вернул карточку в конверт и снял перчатки. – Везде и всюду этот наш достопочтенный Чарльз Эгремонт. Он создает нам пропасть работы. – Текст этой телеграммы, Эндрю, находится здесь, в Бюро. Он существует материально, в виде нескольких дюймов телеграфной ленты. – Вы знаете, что на мне висят пятьдесят пять миль зацеплений, все еще не прочищенных после смрада? Не говоря уже о том, что этот запрос несколько выходит за рамки обычной для вас беззаконности... – “Обычная для меня беззаконность”? Неплохо сказано... – И ваши друзья из Особого бюро непрерывно здесь сшиваются, требуя снова и снова крутить нашу медь в надежде выявить каких-то там луддитов, якобы засевших в высших эшелонах власти! Да кто он такой, разрази его гром? – Насколько я понимаю, мелкий радикальный политик. Или был таковым до смрада и беспорядков. – Скажите уж, до смерти Байрона. – Но теперь у нас лорд Брюнель, разве не так? – Да, и полное безумие в парламенте! Олифант дал молчанию затянуться. – Если бы вы, Эндрю, смогли раздобыть текст этой телеграммы, – сказал он наконец, – я был бы очень вам благодарен. |