Онлайн книга «Таганский перекресток»
|
Пару мгновений Зарема изучала руку мужчины на своей коленке, затем перевела взгляд на Батоева и холодно осведомилась: — Твои люди поехали к Орешкину? — Конечно. — И что ты надеешься там найти? Мустафа насторожился: — Не понял. Девушка улыбнулась: — Ты ведь умный, Батоев, кто-то даже говорил, что ты умнее Ибрагима. Почему же ты не понимаешь столь простых вещей? — Каких вещей? — Какова вероятность того, что Орешкин, увидев окровавленного старика, бросился к нему с целью поживиться? Какова вероятность, что он сорвал перстень с целью продажи? Я уверена, что Ибрагим сам подозвал этого русского и сам отдал ему сокровище. — Что это меняет? — хрипло спросил Мустафа. Зарема вздохнула: — Для чего Ибрагим отдал перстень? — Для чего? — Чтобы русский передал его Абдулле. Я готова спорить с тобой на ночь любви, что сейчас Орешкина нет дома, а когда он вернется, в его карманах окажется много-много зеленых бумажек. Но ни одного ювелирного изделия. Батоев сглотнул и быстро убрал руку с колена девушки. Откинулся на спинку дивана. Помолчал. — Мы катаемся по городу уже два часа… — Наша договоренность в силе? Снова пауза. — Да. — В таком случае вели остановить машину. «Хаммер» прижался к тротуару у поворота с Тверской на Бульварное кольцо. — Орешкин где-то здесь, — просто сказала Зарема. — Я чувствую. Мустафа оглядел наполненную людьми площадь. — Просто чувствуешь? — Я должна подойти ближе, — тихо произнесла девушка. — Я могу ошибаться. «Ваша задача, Валерий Леонидович, проста — встретиться с Сержантом. Ничего больше. Убедитесь, что перед вами тот самый человек, и поздоровайтесь с ним за руку. Все». «Что вы будете делать?» Хомякову очень не хотелось влипать в перестрелку. «Не стоит пугаться, — мягко ответил Исмаил. — Абдулла приказал решить проблему по возможности тихо и мирно. Я подойду и поговорю с Сержантом. Я предложу ему деньги. — Улыбнулся, заметив, как насторожился Хомяков, и добавил: — За свой гонорар не волнуйтесь, вы получите ту сумму, которую назвал Абдулла. Сержанту я предложу другие деньги». «А стоит ли? — осмелел Валерий Леонидович. — За что ему?» «Так сказал Абдулла, — пожал плечами Исмаил. — Ему виднее». Уверенный тон собеседника окончательно успокоил Хомякова, а рюмка коньяка, опрокинутая перед выходом из дома, добавила сил и задора. Поэтому сейчас, стоя на промозглой площади, Валерий Леонидович пребывал в прекрасном настроении. «Пятьсот тысяч за то, что потоптался на морозе! Самая выгодная сделка в жизни!» Люди вокруг казались глупыми и недалекими обывателями. Членами серого стада, неспособными поймать удачу за хвост. «Учитесь…» — Вы и есть fOff? Хомяков вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял длинноволосый мужик лет тридцати пяти, одетый в не по возрасту яркую куртку и вязаную шапку. На плече легкомысленный рюкзак. В глазах — настороженность. — Вы fOff? — Сержант? — Да. Валерий Леонидович шмыгнул носом и протянул руку: — Рал познакомиться. — Взаимно. — Скажу откровенно: вы едва ли не единственный человек на форуме, с которым интересно спорить. — Спасибо, — смущенно улыбнулся Орешкин. — Как вас зовут на самом деле? — Дима. — Так вот, Дима, вы только не пугайтесь. С вами хочет поговорить один мой знакомый. Рот Сержанта перекосился, он попытался сделать шаг назад, но поздно. Слишком поздно. Незаметно подошедший Исмаил крепко стиснул его плечо. — Он здесь! Он на площади! — Шеф, здесь люди Казибекова, — шепнул телохранитель. — Где?! — развернулся Батоев. — Вот твой Орешкин, — улыбнулась Зарема. — И перстень с ним. Я чувствую! Шагах в тридцати от них, у неработающего фонтана, стояли трое мужчин. Упитанный лысеющий господин. Длинноволосый недотепа в яркой куртке. И черноволосый крепыш в черном пальто. — Исмаил! — А ты была права, Зарема, — прошептал Мустафа. — Я всегда права, — улыбнулась девушка. И резко ударила Батоева коленом в промежность. — Ох! Мустафа согнулся от боли и выпустил руку Заремы. Девушка сразу же отскочила в сторону. — Стой! — Батоев! — пронзительно закричала Зарема. — Мустафа Батоев! Исмаил среагировал мгновенно: развернулся на крик, в руке появился — или показалось? — пистолет. Упитанный присел на корточки. Телохранители заслонили Мустафу. — Взять ее! Взять! Русского взять! Перстень взять! — хрипел из-за их спин Батоев. Но телохранители видели то, чего не заметил шеф. С лавочек поблизости поднимались черноволосые мужчины. Солдаты Казибекова. Четверо. У одного кисть руки тонет в сложенной пополам газете. У второго — в сумке. Двое последних прячут руки под пальто. Правда, от Тверской подтянулись люди Мустафы. Еще трое. Но не стрелять же, черт возьми, в самом центре города?! И в какой-то момент все замерли. И прохожие наконец-то увидели, что происходит нечто странное. Стали расступаться, боязливо отодвигаясь к деревьям. И насторожились милиционеры, до сих пор мирно болтавшие на перекрестке. И никто не знал, что делать. Никто, кроме Заремы. Хватка у Исмаила оказалась железной. Даже когда раздался женский вопль — Орешкин не расслышал слов, показалось, прозвучало какое-то имя — и Исмаил обернулся, он все равно не выпустил Димкино плечо. Даже чуть сильнее сдавил, то ли показывая, что бежать бессмысленно, то ли машинально, увидев стоящих метрах в тридцати людей — толстого коротышку и окружавших его телохранителей. Судя по всему, их появление не обрадовало Исмаила, и Орешкин затосковал. Вонючка fOff на полусогнутых ногах направился к деревьям. На него никто не обращал внимания. Кому интересен предатель? Он свою роль сыграл. А Димка оставался вместе с Исмаилом в центре площади. И ждал, что вот-вот начнут стрелять. И проклинал вечеринку, на которой поругался с генеральным, ибо, не будь ее, сидел бы сейчас в теплом офисе да флиртовал бы с Ниной… |